Любить с открытыми глазами

ПРОЛОГ

Написать книгу о психологии отношений между мужчиной и женщиной — непростая задача. Хорхе Букай и Сильвия Салинас сумели доказать, что раз­бираются в этой теме. А кроме того — имеют практи­ческий опыт и смогли эффективно помочь семейным и просто влюблённым парам, переживающим кризис в отношениях. Преодолеть его можно только поняв причины происходящего.
Я очень хорошо знакома с работой Сильвии Салинас, так как наблюдала за её первыми сеансами работы с парами. Я знаю, как она относится к своей работе и каких успехов ей удалось достигнуть. С её помощью люди, отношения которых, казалось бы, были обречены, добивались невероятных результа­тов, обретали уверенность друг в друге.
Помочь по-настоящему «встретиться» двум людям, которые когда-то уже полюбили друг друга, но стали отдаляться, — задача, требующая не про­сто определённой техники. Это настоящее искус­ство дать людям возможность погрузиться в ситуацию с позиции «здесь и сейчас», потому что многие не в силах вырваться из границ собственных ограничений, и тянут за собой воз старых обид. Форма, которую выбрали авторы, чтобы лучше справиться со столь сложной темой, поистине гениальна. События, проис­ходящие в реальной жизни одного из героев, созвуч­ны содержанию электронных писем главной герои­ни романа. И эта переписка, собственно, и является основной сюжетной линией книги, позволяет неорди­нарно и доступно донести до читателей советы, спо­собные изменить их личную жизнь к лучшему.
А компьютер как самостоятельный персонаж, соз­дающий моменты напряжённого ожидания и порой даже меняющий ход событий, — просто настоящая находка! Это увлекательное произведение интригует и в то же время даёт пищу для размышлений об отно­шениях мужчины и женщины. Состояние влюблённо­сти, компромиссы, ссоры, сексуальные отношения, самоопределение, недопонимание… Сюжет, готовя­щий много сюрпризов, — плод воображения авторов, но при этом вполне правдоподобен и наглядно иллю­стрирует теорию отношений.
Главная причина нашего недовольства другим человеком, оказавшимся далёким от нашего идеа­ла, заключается в нашей собственной неспособности признать в себе ту самую черту, которая нам не нра­вится в партнёре. За короткий период влюблённости нам обычно не удаётся распознать в себе эту черту. Ту черту характера, которую мы категорически отрицаем и которая, тем не менее, крайне негативно влия­ет на наши личные отношения. По мнению таких авторов, как Пёрлз, Хорни и др., мы создаём своё «идеальное я», отрицая в себе неже­лательные черты. Мы тратим огромную энергию на поддержание собственного «идеального образа», свободного от недостатков, которые другой человек открыто демонстрирует. Чудо влюблённости как раз и заключается в том, что мы на какое-то время пере­стаём сражаться сами с собой. Всё то, что мы отвер­гали в себе, при новых обстоятельствах становится не только приемлемым, но и желанным. Зачастую мы даже восхищаемся этими чертами в партнёре и тем самым способствуем их развитию. Когда отношения заходят в тупик, восхищение превращается в зависть или ещё какое-либо чувство, и это должно стать основным предметом исследований.
В книге авторы не обошли вниманием ни один существенный аспект, относящийся к теме. Все основные проблемы, по меньшей мере, упомянуты, предоставляя читателю пищу для дальнейших раз­мышлений.
Я признаю, что мой собственный подход к рабо­те с парами вряд ли мог быть кем-то лучше передан, дополнен и исправлен, чем авторами книги. И я в долгу перед ними, потому что эта тема для меня очень дорога. Я бы сама не взялась за исправление старых заметок о работе с парами, которые оказались удиви­тельно показательными как для участников, так и для нас, пытающихся найти способ доказать очевидное и выявить динамический характер столь важных сто­рон нашей жизни.
Основным достоинством этой книги является то, что она открывает своего рода диалог на эту тему. Авторы ничего не утверждают с позиции профессио­нального авторитета и научных фактов. Всё изложен­ное можно переосмыслить и даже оспорить.
Как говорится в книге, зеркало возвращает наш собственный образ, правдивый и, безусловно, достой­ный любви. Но при этом не совершенный. Только в любви мы выходим за рамки собственного эго. Когда начинаются упреки и огорчения и мы начинаем куль­тивировать нелюбовь, зеркало показывает самое худ­шее в нас: то, с чем мы сражались и за что мы ненави­дим и себя, и само зеркало. Тот влюблённый человек, которым мы когда-то были, кажется нам фантазией или бредом, на самом же деле, мы никогда не были так близки к правде, как в тот момент. Возможно поэтому, то, что мы создали в то время, когда люби­ли, продолжает жить: это наши дети, наши творения и наши замыслы.
Действительно, подобные вещи часто происходят, когда проходит влюблённость и на смену ей приходит любовь… Говоря устами Лауры: «Любовь строится двумя людьми и достаточно, чтобы один из них играл за другую команду, чтобы всё достигнутое было раз­рушено».
Огромная ценность данного произведения заклю­чается в том, что оно включает все точки зрения. Меня беспокоит только то, что оно слишком быстро читается, так как обладает свойством увлекать чита­теля с самой первой главы, даже того, кто не являет­ся заядлым пользователем Интернета и лишь изред­ка пользуется компьютером для того, чтобы набирать текст.
Как-то мне рассказали, что существует компью­терная программа от депрессии. Эта книга навела меня на мысль, что кто-нибудь мог бы написать про­грамму для пар, переживающих кризис. Что же, всё может быть. Но я убеждена, что ничто не дает такой длительный и чудодейственный эффект, как беседа с участливыми специалистами, которые верят в буду­щее пары и знают, что только в осознанных и зрелых отношениях заключена неограниченная способность к росту.
Это также знают Хорхе Букай и Сильвия Салинас, которые продемонстрировали выдающийся литера­турный талант и способность излагать материал в приятной форме, доступной любой аудитории.
И наконец, развязка истории, лежащей в основе сюжета этой книги, отвечает правилам любого доб­ротного романа: она неожиданна и оригинальна.
Адриана Шнаке Сильва
(Нана)
КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1

Выполняя ежедневный ритуал, Роберто включил компьютер и приготовил себе кофе. Он ненавидел деспотизм своего персонального компьютера, его создателей, а может, и саму жизнь, заставляющих ждать и лишающих при этом права на протест.
Услышав арпеджио, сопровождающее открытие программы, он подошёл к компьютеру, направил курсор к иконке, изображающей маленький жёл­тый телефон, и дважды нажал на левую кнопку мыши. Потом вернулся на кухню, провёл разведку в холодильнике, в очередной раз убедившись, что там нет ничего соблазнительного. На самом деле он отправился на кухню, чтобы справиться с собст­венным бессилием и нетерпением, его бесила зави­симость от машины, вынуждающей ждать подклю­чения к Интернету.
У Роберто установились сложные, знакомые многим «интернетчикам», отношения с компьюте­ром. Как и всех, его в большей или меньшей сте­пени в разные дни тяготила эта противоречивая связь, возможная только с любимым существом, когда осознаёшь свою зависимость от его желании, настроений и капризов.
Сегодня ПК был на высоте. Он загрузил все программы с поразительной скоростью, не издав ни одного странного звука, и, что ещё более отрадно, на экране не появилось ни одного из уже ставших привычными предупреждений:
Не удается найти файл dxc.frtyg.dll Хотите найти его самостоятельно? Да? Нет?
Диск С не существует. Повторить попытку или отменить?
Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта. Закрыть?
Неустранимая ошибка в файле Ex-oct.Put? Повторить попытку или игнорировать?
Ничего такого. Без сомнения, это был чудесный день. Роберто открыл страничку своего почтового сервера и машинально набрал пароль. Экран миг­нул, и на нём высветилось:

«Здравствуйте, rofrago. У Вас шесть (6) непрочитанных сообщений».

Rofrago — вымышленное имя, под которым ему удалось зарегистрироваться на бесплатном почтовом сервере. Он бы согласился просто на roberto@… но другой Роберто его опередил. Су­ществовал и другой Rober… и Bob… а также
Francisco… и Frank… и Francis… Поэтому он объ­единил первые слоги двух своих имён и фамилии (Roberto Francisco Gomez) и зарегистрировался как rofrago@yahoo.com.
Роберто отпил глоток кофе и кликнул мышкой на папку «Входящие». Первый е-мейл был от его друга Эмилио, из Лос-Анджелеса.
Он получил искреннее удовольствие от чтения письма и сохранил его в папке «Корреспонден­ция».
Второе сообщение было от клиента, который в конце концов решился заказать маркетинговое исследование для нового журнала о кино и театре. Идея была крайне заманчивой, и Роберто отправил письмо в папку «Работа».
Два следующих письма были коварно закрав­шейся рекламой. Кто-то хотел продать неизвестно что любому подвернувшемуся идиоту, который со­гласится это купить… Здесь всё понятно даже ре­бёнку.
Как его бесили эти бесцеремонные вторжения в его личное пространство! Он не выносил эти пись­ма так же, как случайные звонки на его мобиль­ный: «Вы победили в нашей лотерее и получаете две путёвки в Кочимангу. Вы должны заехать к нам в офис и оставить свои данные, подписать бумаги и дать своё согласие на то, чтобы мы доставили Вам на дом, безо всяких дополнительных затрат с Вашей стороны, Ваш замечательный приз…»
Роберто, не задумываясь, стёр эти два сообще­ния и остановился на следующем. Это было письмо от его друга Йошуа.
Он внимательно прочитал каждую фразу и представил, как менялось выражение лица его дру­га, когда он это писал. Они не виделись сто лет. Роберто подумал, что непременно должен ответить другу длинным письмом. Но момент был неподхо­дящий. Он оставил мейл в папке «Входящие» как напоминание о своём намерении.
Последнее сообщение привлекло к себе особое внимание Роберто. Оно пришло с неизвестного ад­реса: carlospol@spacenet.com. В теме сообщения значилось: «Посылаю тебе». Роберто подумал, что, наверное, кто-то вспомнил о его визитке (на кото­рой был указан электронный адрес) и решил, что речь идёт о предложении работы. «Прекрасно», — подумал он.
Он открыл сообщение. Мейл был адресован некоему Фреди, кто-то справлялся о его делах и пространно рассуждал на тему некой совмест­ной работы, касающейся психологии отношений мужчины и женщины в паре. Автор подписывался как Лаура.
Роберто не помнил никакой Лауры и никакого Карлоса, которые могли бы ему написать, а тема­тика послания не имела к нему ни малейшего отно­шения, посему он почти сразу заключил, что сооб­щение пришло ему по ошибке и стёр его из памяти. Он выключил ПК и отправился на работу.
На следующей неделе он получил второй мейл с адреса: carlospol@spacenet.com. Роберто пона­добилось меньше пяти секунд, чтобы нажать на кнопку «Удалить».
Эти незначительные события не оставили бы никакого следа в жизни Роберто, если бы три дня спустя он не получил новое письмо от Лауры под заголовком «Посылаю тебе». Раздражённый, он удалил сообщение, даже не прочитав.
Следующее послание от Лауры пришло через четыре недели. Роберто решил открыть его и ра­зобраться, в чём же ошибка. Он не хотел больше испытывать ощущение приятного волнения, кото­рое возникало у него каждый раз при получении нового письма, чтобы смениться разочарованием, когда понимаешь, что оно предназначено не тебе. В послании говорилось:

Дорогой Фреди,

Что ты думаешь о моих набросках? Мы могли бы обсудить их и изменить то, с чем ты не согласен. Ты уже поговорил с Мигелем? Я так воодушевлена идеей нашей книги, что пишу тебе, не переставая. Посылаю тебе следующую часть.

Дальше следовал длинный текст, посвящен­ный отношениям двух людей, находящихся в паре. Роберто располагал некоторым временем, поэтому пробежал мейл глазами.

Когда люди сталкиваются со сложностями во взаимоотношениях, они склонны винить во всём своего партнёра. Они отчётливо видят, что нужно изменить в другом, чтобы улучшить отношения, но им крайне сложно заметить, что в них самих созда­ёт проблемы.
Очень часто на сеансах я прошу пациента:
— Расскажите, что с Вами происходит? И слышу в ответ:
— Он никак не может понять… Я настаиваю:
— Что с Вами?
— Со мной то, что… мой парень очень агрес­сивный!
А я продолжаю до изнеможения:
— Но что чувствуете Вы? Что происходит с Вами?
Очень трудно добиться от человека, чтобы он перестроился с темы недовольства партнёром и начал говорить о своих нуждах или чувствах. Почти все обычно говорят не о себе.
Решать конфликты с позиции «что происходит со мной» гораздо продуктивнее, чем пытаться разо­браться в ситуации, когда ты охвачен злобой и убе­ждён, что все проблемы заключены в человеке, который находится рядом и, по твоему мнению, тебе не подходит.
Многие пары в результате расстаются, и при этом каждый из них думает, что с другим чело­веком всё сложится иначе. И, естественно, впо­следствии сталкивается с теми же ситуациями, с которыми уже приходилось встречаться с предыду­щим партнёром. Ситуациями, в которых изменился только партнёр.
Поэтому в том случае, когда даёт трещину некогда прочная связь, необходимо, прежде всего, понять, что по дороге, ведущей к любви, неизбежно приходится преодолевать трудности. Не бывает без­конфликтных личных отношений. Конфликты неиз­бежны в любых отношениях между людьми.
Исправить сложившуюся ситуацию можно, если человек оставит мечты об идеальной паре, свобод­ной от разногласий, паре, вечно пребывающей в состоянии влюблённости.
Удивительно, с какой настойчивостью люди про­должают искать эти идеальные отношения.
«…и вот некто Х. понимает, что его жена не соот­ветствует романтическому образу, почерпнутому из книг. Он начинает убеждать себя, что другие-то как раз имеют эти идиллические отношения, к которым он стремится, а ему просто не повезло… Потому что он ошибся в выборе жены…»
Нет!
Это не так.
Он не ошибся в выборе жены.
Ошибочными были его представления о браке и о существовании идеальных пар. Мы должны успо­коиться и понять: то, чего нет у нас, нет ни у кого, а совершенство — удел романов, чаще всего не имеющих никакого отношения к реальности.
Мысль о том, что газон у соседа более зелёный, что ближний обладает чем-то, недоступным нам, заставляет нас страдать.
Возможно, понимание некоторых простых истин избавит многих людей от чувств, отравляющих им жизнь. Действительность становится гораздо при­влекательней, если мы решим наслаждаться ей в меру наших возможностей, вместо того чтобы пе­реживать из-за того, что наши иллюзии и мечты не сбываются.
Мой совет звучит следующим образом: исполь­зуйте возможности, которые предоставляет нам жизнь… на все «сто»!.
Страдать из-за того, что всё складывается не так, как мы себе представляли, не только бесполез­ное занятие, но и признак инфантилизма.

— Ох, уж эти врачи человеческих чувств, ни­как не научатся пользоваться компьютером, — по­думал Роберто, вспоминая, как часто к нему обра­щалась за технической помощью его подруга Ад­риана, психолог.
Он ещё раз внимательно проверил адрес в стро­ке «Кому»: rofrago@yahoo.com.
R-O-F-R-A-G-O. Не оставалось никаких сомне­ний. Письмо было отправлено на его адрес.

Несколько минут он неподвижно смотрел на эк­ран. Он пытался разгадать тайну происхождения е-мейлов, так как компьютерная безграмотность Лауры не казалась ему удовлетворительным объяс­нением.

Он пришёл к выводу, что адрес электронной почты таинственного Фреди, скорее всего, похож на его. Распределение свободных адресов происхо­дит автоматически и достаточно лишь небольшого различия, чтобы была создана новая учётная за­пись. Судя по всему, Фреди (как и он сам) не смог зарегистрироваться под собственным именем и ис­пользовал либо часть своей фамилии, либо кличку своей собаки… или бог знает, что ещё. Его адрес мог выглядеть как rodrigo, rodrago или rofraga… А Лаура его неправильно записала. В результате, один человек не получает нужный материал, а дру­гой шлёт и шлёт сообщения, которые никогда не дойдут до адресата.
Прекрасно. Вот всё и встало на свои места. Но что теперь?
Если в выходные выдастся свободная минутка, Роберто расставит все точки над он известит Лауру об ошибке, а она найдёт подлинный адрес Фреди Рофраго (Роберто решил, что это его фа­милия).

Он выключил компьютер и направился в офис.

Несколько строк, написанных Лаурой, весь день не выходили у него из головы, а когда под вечер позвонила его девушка, он в очередной раз ввязался в одну из многочисленных и бесконечных ссор, уже ставших привычными.
Кристина жаловалась, что у него никогда нет на неё времени. Когда он не работал, то отдыхал от работы, а когда не был занят ни тем ни другим, то сидел за компьютером, с головой погрузившись в виртуальную реальность.
Роберто тоже жаловался. Кристина слишком требовательна. Она должна понять, что Интернет для него — единственный способ отдыха, и он име­ет полное право получить немного удовольствия в свободное время.
— Ну да, конечно! Рядом со мной ты не получа­ешь удовольствия… — парировала Кристина.
— Вообще-то… не всегда… — ответил Роберто, что (как он признал позже) с его стороны было из­лишней откровенностью.
— Это когда же?
— Когда ты меня доводишь своими упрёками и претензиями.
На том конце провода послышались гудки. Про­должая держать в руке телефонную трубку, Робер­то вспомнил последнюю ссору с Каролиной, своей предыдущей девушкой, и ему на ум пришла фраза из прочитанного утром:

«…те же ситуации, в которых изменился лишь партнёр…»

И ещё он вспомнил:

«Каждый говорит только о другом».

А ведь это правда! Именно так они ведут себя с Кристиной во время каждой ссоры. Это и положи­ло конец их отношениям с Каролиной. В действи­тельности, он расстался с ней именно потому, что верил — с другой женщиной всё будет иначе,
В тот вечер он покинул офис чуть раньше обыч­ного. Он хотел перечитать письмо Лауры,
Едва войдя в квартиру, он бросил пиджак на кресло у двери и включил ПК. На этот раз програм­мы загружались медленно как никогда, но он тер­пеливо ждал. Наконец, он открыл почту и нажал на «Посылаю тебе».
Вот оно.
Он отредактировал текст и скопировал его в текстовый редактор. В архиве «посылаютебе.doc», он нашёл те фразы, которые прочно засели у него в памяти. Он выделил их жёлтым цветом, а также подчеркнул новые:

«Оставь мечты об идеальной паре».
«То, чего нет у нас, нет ни у кого».
«Используйте возможности, которые предостав­ляет жизнь… на все «сто»!».
«По дороге, ведущей к любви, неизбежно прихо­дится преодолевать трудности».

Им овладела целая гамма противоречивых чувств: удивление, волнение, стыд и смятение. В своей жизни он уже несколько раз испытывал странное ощущение, что судьба чудесным образом преподносит ему то, в чём он в этот момент больше всего нуждался. Он вспомнил день, когда познако­мился с Кристиной, прошло уже больше года. В его душе царили грусть и отчаяние. Боль от расстава­ния с Каролиной привела к тому, что вершина айс­берга его депрессии показалась на поверхности. На протяжении трёх недель он не мог заставить себя выйти на улицу. В своём добровольном заточении он не отвечал на телефонные звонки до тех пор, пока не включался автоответчик: так копились со­общения, которые он периодически удалял, даже не прослушав.
В один из вечеров он, не находя себе места от скуки, решил поменять приветствие на автоот­ветчике. Он хотел наговорить следующий текст:
«Я уехал. Не оставляйте сообщений: их никто не прочтет». По его мнению, это был решительный, почти героический способ оправдаться перед друзь­ями и не питать их надежды на ответ. Но когда он поднял крышку панели телефона, чтобы записать со­общение, кассета закрутилась и послышался голос:
— Привет, это Кристина. Мы незнакомы. Твой телефон мне дал Фелипе. Я перейду сразу к делу: в субботу намечается грандиозная вечеринка, и мне жутко не хочется идти одной, вернее, БЕЗ ПАРЫ. Фелипе говорит, что ты мировой парень, весёлый и умный (а именно такой мне и нужен). Если это правда и у тебя есть желание провести время в приятной компании и побывать на потрясающей вечеринке, позвони мне на номер 63124376 до пят­ницы. Если Фелипе меня обманул и ты не такой, как он думает, извиняюсь, я ошиблась номером.
Каким образом воспроизвелось сообщение, если он не нажал ни на одну из клавиш?
Загадка.
Почему Фелипе, с которым он был едва знаком, рассказывал о нём подобную чепуху?
Загадка.
Что о себе возомнила эта женщина, чтобы бро­сать ему вызов подобным образом?
Загадка.

Он позвонил…

И вот перед ним была новая загадка, не поддаю­щаяся разумному объяснению. Женщина-психо­лог, с которой он не знаком, посылает свои мысли на тему любовных отношений из одной части света какому-то типу в другой точке планеты. Эти замет­ки приходят к нему, Роберто, безо всякой видимой на то причины и содержат советы, в которых он так остро нуждается. Волшебство.
Роберто всегда считал, что из-за подобных слу­чайностей суеверные люди становятся верующими, а склонные к эзотерике — фанатами своего учения. Вне зависимости от того, существует один бог или сто тысяч, и те и другие с испокон веков исполь­зуют свою веру во Всемогущего, чтобы объяснить (пусть и самым фантастическим образом) то, что не поддаётся логике, обретая в идее божественности утешение и уверенность в том, что судьба каждо­го из них по отдельности не просто отдана на волю случая и определяется их удачными или ошибоч­ными поступками. Роберто порой думал, что и сам, наверное, успокоился бы, если бы смог поверить, что есть кто-то ответственный за его будущее… или убедить себя, что его судьба где-то прописана до ма­лейших подробностей. К сожалению, к Роберто это не относилось. Он мог допустить только случайные совпадения, что-то необъяснимое, что время от вре­мени происходит в жизни каждого из нас.

Случайность… Счастливый случай… Пересе­чение энергетических потоков… Он искал в памя­ти слово, которое помогло бы ему выразить свои ощущения. Он недавно узнал, что стать хозяином своей судьбы можно, только научившись называть вещи своими именами.
Ложась спать, он всё ещё продолжал поиски ус­кользающего от него слова. Так, перебирая в уме ворох слов и фраз, он погрузился в сон.

Утром он проснулся, подскочив на кровати. Судя по всему, ему снился кошмар, потому что вся постель была смята, а простыни, свёрнутые в ко­мок, валялись на другом конце комнаты.
Он растянулся на кровати и, закрыв глаза, по­пытался воскресить образы недавнего сна. Это были смутные и обрывочные картины: слова, сло­ва, слова, которые мелькали на мониторах со­тен компьютеров, стремительно воспроизво­дились и росли на экранах, пока не занимали их целиком… Переполняя машины, они выскакива­ли наружу, вполне осязаемые — заполняя окру­жающее пространство и саму реальность…
— Мир, которым правят слова, — подумал Ро­берто, — слишком много слов.
Он сглотнул слюну и поднялся с постели. Стоя под душем, он решил, что сегодня не поедет в офис. Действительно, ему надо было привести в порядок кое-какие дела, и он прекрасно мог сделать это и дома.
Какое-то время он поработал с бумагами, пока не почувствовал, как на него наваливается тоска — признак, пожалуй, слишком часто появляющийся в его жизни.
Тогда он поднял телефонную трубку и набрал номер Кристины. Если ему хоть немного повезёт, он ещё застанет её дома.
— Алло, — сказала она официальным тоном.
— Привет, — проворковал Роберто, сделав вид, что ничего не произошло.
— Привет, — повторила Кристина раздражённо.
— Нам нужно поговорить.
— О чём? — поинтересовалась она, явно не расположенная легко идти на сближение.
— О политической ситуации в Танзании, — со­стрил он.
— Да уж! — сухо ответила она.
— Правда, Крис, давай встретимся сегодня ве­чером. Мне нужно многое тебе сказать, и я хочу прочитать тебе один текст, который пришёл мне по Интернету.
— Текст о чём?
— Об отношениях мужчины и женщины.
— Что значит «пришёл по Интернету»?
— Я потом тебе расскажу… Так, в восемь часов в баре?
— Нет, заезжай за мной, — заявила она, желая оставить за собой последнее слово.
— Ладно, — согласился Роберто. — До встречи.
— До встречи.

«Я потом тебе расскажу», — пообещал он. Но стоило ли открывать Кристине настоящее происхо­ждение текста? Скорее всего, нет. Письма Лауры были частной корреспонденцией, и действия Ро­берто — безусловное вторжение в чужую жизнь. Он не хотел, чтобы Кристина узнала, что он спосо­бен обсуждать подробности личной жизни других людей, да еще добытых столь сомнительным путем. Без сомнения, она осудила бы поведение Роберто, рассердилась и даже не стала бы вникать в содер­жание писем.
— Но, как предлагает Лаура, — подумал Робер­то, — оставим в покое Кристину. Что чувствую я? Было ли у меня право читать чужую переписку?
— На самом деле, я сам это осуждаю, — заклю­чил он.

Он встал с кресла и включил компьютер. Потом открыл текстовый редактор и стал печатать:

Лаура,
На мой почтовый ящик приходят письма, кото­рые Вы посылаете Фреди, с материалами, которые, судя по всему, являются частью книги о личных отношениях в паре.
Очевидно, произошла ошибка с адресом элек­тронной почты.
С уважением,
Роберто Франсиско Гомес

Он открыл страницу почтового сервера, чтобы отправить сообщение. Компьютер пропищал «бииип», после чего Роберто вошёл в свой почтовый ящик и прочитал:

«Здравствуйте, rofrago. У Вас одно (I) непро­читанное сообщение».

По его телу прошла лёгкая дрожь. Он нажал на папку «Входящие» и обнаружил выделенные жир­ным шрифтом адрес отправителя и тему письма:

carlospol@spacenet.com: Посылаю тебе.

Всем телом — в особенности, спиной, плечами и правой рукой — Роберто ощутил конфликт ме­жду острым желанием открыть письмо и своими принципами. Он засомневался. «Это частное про­странство», — сказал он себе. И тут же в его памя­ти всплыл заголовок на обложке одного из компью­терных журналов:

ИНТЕРНЕТ:
бесконечность без приватности

Он подумал о хакерах, целой армии молодых ребят, посвящающих свою жизнь тому, чтобы бо­роздить просторы Интернета, вскрывая все базы данных, которые встречаются на их пути. Большая гордость для них — взломать любой защищенный компьютер, принадлежит ли он Национальной Библиотеке, аптеке на углу или Пентагону. Пар­ни и девушки во всём мире не жалеют своего вре­мени и умственного труда на поиск секретных ко­дов и ключей доступа, раскодирование программ, чтобы в результате проникнуть в одну из баз дан­ных, руководствуясь при этом чистым любопытст­вом, а иногда просто стремясь заразить вирусом сервер, к которому они получили доступ.
Правда, тогда это уже не шалости подростков, это гораздо серьёзнее.
«Интернет свободен, и любые ограничения, ко­торые ставят перед нами, — это нарушение нашего права на свободное передвижение по Интернету.
Мы будем разрушать эти барьеры, причиняя вред тем, кто их создаёт, в знак протеста против того, что они посягают на нашу свободу. Они, програм­мисты, становятся с каждым разом всё более изо­бретательными… Мы тоже».
«Кибер-анархисты», — так назвал их Роберто несколько дней назад в разговоре с клиентом.
В целом, он скорее отождествлял себя с анархи­стами, чем с хакерами, но все-таки в этот момент чувствовал некоторое родство с компьютерными хулиганами.
Он подвёл курсор к букве «С» имени Carlos и два раза нажал на левую кнопку мыши:

Таким образом, мы приходим к следующему выводу: следует научиться рассматривать отноше­ния с реальных, а не с идеальных позиций.
Конфликты стоит принять не только как спо­соб преодоления наших барьеров, а следовательно, сближения с другим человеком, но и как способ встречи с партнёром, которая повлечёт «встречу» с самими собой.
Рядом с другим человеком мы внутренне растём, меняемся в лучшую сторону, узнаём себя с неожи­данной стороны.
Любовные отношения заключают в себе всё.
Поэтому, они стоят ТОГО.
Стоят тех страданий, которые они причиняют.
Стоят той боли, которую нам придётся испытать.
Любые трудности ценны, потому что, преодо­лев все препятствия, мы перестаём быть прежними: мы выросли, мы лучше осознаем и ощущаем свою жизнь, она становится более полной.
Любимый человек не спасает нас ни от чего: он и не должен спасать.
Многие люди ищут пару, пытаясь таким обра­зом разрешить свои проблемы. Они наивно полага­ют, что любовные отношения вылечат их от скуки, тоски, отсутствия смыла в жизни.
Они надеются, что партнёр заполнит собой пус­тоту их жизни.
Какое грубое заблуждение!
Когда мы выбираем себе пару, возлагая на неё подобные надежды, в конце концов, мы не можем избежать ненависти к человеку, не оправдавшему наши ожидания.
А потом? Потом мы ищем следующего партнёра, а за ним другого, потом — ещё и ещё… Или решаем провести остаток жизни в одиночестве, жалуясь на жестокую судьбу.
Чтобы этого избежать, следует разобраться с собственной жизнью, не ожидая, что кто-то сделает это за нас.
Рекомендуется также не пытаться разобраться в чужой жизни, а найти человека, с которым можно было бы работать над совместным проектом, хоро­шо проводить время, развлекаться, развиваться, но не приводить в порядок свою жизнь и не искать лекарства от скуки.
Мысль о том, что любовь нас спасёт, разрешит все наши проблемы и подарит состояние счастья и уверенности, способна привести лишь к тому, что мы попадём в плен иллюзий и сведёт на нет истин­ную преображающую силу любви.
Отношения, рассматриваемые с реальной, а не с идеальной точки зрения, открывают нам глаза на многие стороны действительности. И нет ничего более потрясающего, чем ощущать своё преображе­ние рядом с любимым человеком.
Вместо того чтобы искать в отношениях убежи­ще, нам стоит позволить разбудить в себе ту часть, которая до сих пор дремала и которой мы не дава­ли себя проявить: способность двигаться вперёд с четким представлением направления движения, а стало быть, меняться и развиваться.
Чтобы союз любящих людей процветал, необхо­димо взглянуть на него с другой стороны: как на ряд возможностей расширить своё сознание, открыть незнакомые истины и стать личностью в полном смысле этого слова.
Превратившись в полноценного взрослого чело­века, не нуждающегося в другом для выживания, я, несомненно, встречу другую такую же личность, с которой я поделюсь тем, что у меня есть, а она — тем, что есть у неё.
В действительности, в этом и есть смысл отно­шений в паре: это не спасение, а «встреча». Или лучше сказать, «встречи».
Меня с тобой.
Тебя со мной.
Меня со мной.
Тебя с тобой.
Нас с миром.

Роберто снова почувствовал, как его перепол­няет удивление. На него нахлынули мысли и об­разы из его настоящего и прошлого. Казалось, его голова вот-вот взорвётся. Лаура писала, словно об­ращаясь к нему.

«…Встреча с партнёром, которая повлечёт за собой встречу с самим собой, — именно она может всё изменить».
«В любовных отношениях заключено всё. Поэтому, они стоят того. Стоят тех страданий, кото­рые они причиняют».
«…смысл отношений в паре: не спасение, а встреча».

Лаура говорила именно то, что ему было необ­ходимо услышать, как будто была с ним знакома. Складывалось впечатление, что е-мейл был напи­сан лично для него. Написан для того, чтобы вы­вести его из бесконечного летаргического сна, от­крыть глаза на настоящий смысл отношений.
А может, Лаура вовсе и не психолог. Вероятно, и зовут её вовсе не Лаурой. Возможно, она и пред­ставления не имеет о том, что пишет, а просто пере­печатывает текст из какой-нибудь известной книги или популярного журнала. Но всё это было уже не важно. Не было сомнений — этот текст и его связь с событиями его жизни потрясали до глубины души.
Он подумал о предстоящей вечером встрече с Кристиной. Как всё, что с ним произошло, передать словами…? В нём что-то изменилось, что-то сдвинулось с места. В этом он был уверен.
Но разве случайное письмо незнакомки может разом прояснить столько вопросов? Он и сам не мог ответить. Тем не менее шестое чувство ему подсказывало, что происходит что-то таинственное и чрезвычайно важное.
И вдруг он прозрел.

Синхрония!

Вот слово, которое он искал во сне и наяву. Именно это его поразило: совпадение событий во времени.
Теперь он всё отчетливей припоминал, что чи­тал об этом в работах последователей Юнга. Оно означало одновременное стечение в жизни чело­века нескольких факторов, призванных донести до него необходимое послание, конкретное знание, отсутствующие ресурсы.
И ещё он вспомнил одну гениальную фразу:

«Только когда ученик готов, появляется учитель».

Учитель появился. Его послания приходят по электронной почте, и он не может от них отказать­ся. Или лучше сказать: не хочет.
Решительно, он не отправит Лауре то сообще­ние, что собирался.

— Синхрония, — произнёс он, копируя е-мейл в текстовый редактор вслед за предыдущим и давая указания ПК, чтобы он распечатал их вместе.
Пока он наблюдал за тем, как машина, повину­ясь его приказу, выплёвывает лист бумаги, его ох­ватило другое чувство. Сжав кулак, он два или три раза сухо ударил по столу, вспомнив о предыдущих сообщениях, которые он стёр, даже не прочитав.
Он поспешно открыл «мусорную корзину» в по­исках удалённых сообщений, но не нашёл ничего…
— Синхрония, — повторил он, уже в качестве утешения.

ГЛАВА 2

Роберто припарковал машину возле дома Кри­стины. Настроение у него было на редкость при­поднятое. Ему казалось, что скоро он навсегда рас­станется с прошлым.
Роберто планировал новую встречу, новый про­ект: влюблённая пара, созданная по всем прави­лам, нацеленная на совместный рост.
Звучало потрясающе.
Он взглянул на себя в зеркало заднего вида и отрепетировал свою самую лучшую улыбку. Потом он вышел из машины и, подойдя к домофону, по­звонил в квартиру 4А.
— Да? — сняла трубку Кристина.
— Это я, — сообщил он.
— Спускаюсь, — ответила она.
Роберто прислонился к косяку двери и окинул взглядом улицу. Мимо проезжали машины. Неко­торые ускоряли движение, обгоняя те, которые перемещались со скоростью пешеходов. И те и другие останавливались перед светофором на пе­рекрёстке.
Это напомнило Роберто его жизнь: бесконеч­ный поток событий, сменяющих друг друга. Одни проносились слишком быстро, другие тянулись чересчур медленно. Они появлялись и исчезали из вида, подобно вечно движущемуся каравану.
«Абсурдно даже представить, чтобы какое-то событие вдруг остановилось посреди дороги, пре­градив путь тем, которые следуют за ним, — поду­мал он. — И тем не менее моя жизнь порой кажет­ся большой дорожной пробкой…»
Кристина сильно опаздывала. «Она делает это специально, — подумал он, — строит из себя неизвестно кого».
Он начал раздражаться.
«Будь она неладна, я приехал в таком настрое­нии, а она…»
И тут же сам себя перебил.
«Что происходит со мной? — поправился он. — Почему я так раздражаюсь, когда её жду? Почему меня так выводит из себя ожидание? Я нервничаю, когда мне долго не звонит клиент, или не приходит ответ на письмо, когда я жду пока меня обслужат в баре, или когда загрузится компьютер… Я ненави­жу ждать, — и продолжил. — Что со мной проис­ходит, почему мне так трудно ждать?»
Его преследовало ощущение, что он теряет время.
Он вспомнил торговца из «Маленького прин­ца», который продавал пилюли, утоляющие жа­жду и позволяющие людям не тратить время на то, чтобы пить воду. Рекламируя свой то­вар, торговец утверждал, что пилюли могут сэкономить пятьдесят три минуты в неделю. А Маленький Принц подумал: «Будь у меня пятьдесят три минуты свободных, я бы просто-напросто пошёл к роднику…»

«Терять время… — сказал он себе. — Как мож­но потерять то, чего не имеешь? Как можно сохра­нить то, что невозможно удержать? Если бы я мог выбирать… На что бы я потратил несколько лиш­них минут?»
Он улыбнулся.
«Например, на ожидание встречи с любимой де­вушкой. Это было бы неплохим вложением».
Он прислонился спиной к стене и снова уст­ремил взгляд на дорогу. Поток машин поредел: вот проехала серебристая машина, потом голубая, затем белая, коричневый фургон, мотоцикл, траурно-чёрная машина и потом, в течение како­го-то времени, — стало пусто.
Внезапно улица оказалась свободной от машин.
А голова Роберто — свободной от мыслей.
Он почувствовал безмятежное спокойствие, и улыбка озарила его лицо.
Кристина опоздала ещё на несколько минут: пятнадцать… двадцать… кто знает?
Роберто забыл о времени. Вся его вселенная в этот миг состояла из него самого, улицы и умиро­творяющего ощущения пустоты.
Из этого состояния его вывел голос Кристины:
— А вот и я.
— Привет, — сказал Роберто, пытаясь вернуть­ся к окружающей действительности.
— Ты обычно опаздываешь, — попыталась оп­равдаться она, — а сегодня приехал рано. Я заня­лась другими делами и не успела собраться.
Роберто уже знал, как будет развиваться этот спор.

— Я приехал не рано, — возразит он. — Я приехал вовремя.
— Для тебя, дорогой, — парирует она, — приехать вовремя — значит приехать рано.
— Мало того, что я ждал тебя больше полу­часа, так теперь ты хочешь во всём обвинить меня? — возмутится он.
Кристина разозлится, что её вывели на чис­тую воду, и, несомненно, перейдёт в контрна­ступление.
— Послушай, Роберто, — она всегда зовёт его по имени, когда злится, — я тебя ждала столько раз, что для разнообразия сегодня ты мог бы подождать и не предъявлять претензий!
И дальше всё продолжалось бы как всегда.
— Я ничего не говорил, а начала ты, когда решила доказать, что я виноват в твоём опо­здании потому, что сам всегда опаздываю.
— Нет, это ты начал, когда встретил меня своим дурацким приветствием.
И это бы было началом конца. Кристина по­шла бы дальше.
— Если ты пригласил меня на свидание для выяснения отношений, то лучше бы ты остал­ся дома.
Роберто закрыл бы дискуссию:
— Ты права. До свидания!
Она бы поднялась обратно к себе, бормоча под нос ругательства, а он бы бросил припаркованную машину, а сам прошёл бы несколько кварталов, пока его злость не прошла или пока бы он, нако­нец, не решился покончить с этими отношениями, обвинив Кристину в своих несчастьях и зная, что она, в свою очередь, переложит всю ответствен­ность на него.
Но не сегодня. На этот раз всё будет по-друго­му. Роберто был готов до конца претворять в жизнь полученные знания.
«Она обороняется, она оправдывается. Она аг­рессивна, потому что предчувствует моё недоволь­ство и готовится защищаться», — поразмыслив, решил он. «Но, что происходит со мной? Я рассер­жен? Совсем нет», — ответил он себе.
Возможно, его приветствие прозвучало, как упрёк, или, скорее всего, Кристина ждала упрёка, ещё спускаясь к нему, и потому восприняла бы так любые его слова. Как бы то ни было, стоило прояс­нить ситуацию.
— Не волнуйся, дорогая, — попросил он. — Ничего страшного.
— Только не надо сарказма, — вновь атаковала она.
— А его и нет, — пояснил Роберто. — Просто я размышлял о некоторых вещах и даже не заметил твоего опоздания.
— Я ненавижу, когда ты говоришь со мной, как с идиоткой, — настаивала Кристина в поис­ках несостоявшейся войны. — К тому же я просто не верю ни одному твоему слову. Так значит, я опоздала на сорок пять минут, а ты даже не заме­тил? Конечно!
«Поразительно», — пронеслось в голове Робер­то. И он снова улыбнулся, вспомнив ощущение, ко­торое вызвала в его душе опустевшая улица.
— Мне жаль, что ты не веришь мне, Кристина, — начал объяснять он, — но я и правда не злюсь. Как бы то ни было, если ты хочешь узнать моё от­ношение к тебе и твоему опозданию, то я бы выра­зил его словом «благодарен».
— Благодарен? — переспросила Кристина. — Благодарен?
— Да. Благодарен.

Роберто подошёл к девушке и поцеловал её в щёку. Потом он заглянул ей в глаза, бережно взяв за руки.
— Ожидание стоило того, — произнёс он. — Ты прекрасна.
Они нежно обнялись. Потом он провёл её к ма­шине, придерживая за плечи.

Они не ложились спать до пяти часов утра. Бе­седа с Кристиной была крайне интересной и полез­ной. Они вместе прочитали два е-мейла Лауры, обойдя стороной предсказуемо длинные объясне­ния, касающиеся происхождения сообщений.
Кристина отнеслась к их содержанию доволь­но скептически. Она была со многим согласна, но имела — как она выразилась — некоторые возра­жения.
Они их подробно обсудили. Роберто сам заме­тил, что необычайно уважителен к её точке зре­ния. Во-первых, Кристина утверждала, что такая постановка вопроса казалась ей утешением для дураков.
— Испытывать облегчение, потому что то, чего нет у меня, нет ни у кого, кажется мне глупым… К тому же, — продолжила она, — мне кажется чрез­мерным «психологизмом» копаться только в самом себе. А если на самом деле заблуждается другой? А если он объективно действует неправильно или не­разумно, агрессивен или причиняет другому боль?
Во-вторых, она заявила, что в своих советах ав­тор исходил с позиции конформизма. Она два или три раза повторила фразу: «использовать возмож­ности, которые предоставляет нам жизнь», подвер­гая особенной критике слово «возможности».
— Кто знает, какие мои «возможности»? Поче­му я должна перестать искать своего идеального спутника, чтобы построить с ним прекрасные отно­шения? — заключила она.
Некоторые комментарии Кристины заставили Роберто осознать свои собственные противоречия.
Он всегда осуждал тех, кто сдавался без боя, а подход, озвученный Кристиной, в какой-то мере призывал не мириться с посредственностью.
«Она права,— подумал Роберто и, в отличие от других случаев, сказал ей об этом.
— Ты права,— я об этом не подумал. Эта фраза стала ключом, который словно открыл потаённую дверь внутри Кристины. С этого момента разговор стал более оживлённым и искренним.
Оба были согласны с тем, что, любя, близкий че­ловек не должен спасать другого себе во вред. Они договорились, что в их собственных отношениях будут больше акцентировать внимание на том, что происходит с каждым из них в данный момент.
— Это правильный совет, — согласилась Кри­стина.— Например, этим вечером, выходя из дома, я думала, что встречу тебя сердитым. И вместо того чтобы спросить себя, что происходит со мной, я повела себя так, как будто бы ты упрекал меня за опоздание. Сейчас мне ясно, что в действительно­сти это я рассердилась, когда тебя увидела.
— Ничего, — ответил Роберто. — Это уже про­шло.
— Это стоило того, — добавила Кристина.
— Это стоило ТОГО, — подтвердил Роберто.

В эту ночь, занимаясь любовью, они были на вершине блаженства. Несмотря на то, что Роберто никогда ещё не был в таком близком контакте со своим собственным удовольствием, своими ощу­щениями и так занят своим собственным оргазмом, ему показалось, что Кристина тоже наслаждалась сексом больше, чем когда бы то ни было.
Его впечатление подтвердилось, когда он выклю­чил лампу на ночном столике со своей стороны и Кристина, полулёжа на кровати, улыбнулась ему и произнесла фразу, которая на шутливом интимном жаргоне этой пары, была знаком высшей оценки.
— Отлично, Гомес… Отлично.
Роберто улыбнулся ей в ответ и подмигнул. Кристина ещё раз взглянула на него и повернулась спиной. Она выключила свою лампу, свернулась калачиком, прижавшись к нему, и закрыла глаза.
Несколько секунд спустя, погружаясь в сон, она прошептала, как будто самой себе:
— …Отлично.
Около двух часов дня Роберто проснулся и по­пытался нащупать возле себя тело любимой. И не нашёл.
Хотя она предупреждала его, что в полдень уе­дет на пикник с подругой, Роберто уснул, уверен­ный, что она оставит подругу с носом, как это бы­вало уже много раз, и останется с ним.
Он поднялся с кровати вне себя от бешенства и в этом состоянии принялся разогревать кофе, остав­шийся со вчерашней ночи. Размешивая почернев­шую жидкость, он медленно утопил в водовороте в центре чашки свою надежду на возвращение в рай.
Она ушла. Она предпочла идиотский пикник их новой восхитительной «встрече» друг с другом.
— Дерьмо! — процедил он сквозь зубы.

Он выпил кофе, стараясь не ощущать его вкус. Что бы сказала Лаура обо всём этом?
Он включил компьютер, проверил почту, и… письмо было там.

Тогда зачем же быть с кем-то?
Мы используем глаза, чтобы видеть себя и узна­вать.
Мы можем посмотреть на свои руки, ноги и живот… Тем не менее есть некоторые части тела, которые мы никогда не видели сами, например, наше лицо, имеющее столь важное значение, что трудно поверить, что мы никогда не сможем взгля­нуть на него собственными глазами…
Чтобы визуально познакомиться с этими час­тями, скрытыми от нашего взора, мы нуждаемся в зеркале.
Таким же образом в нашем характере, образе жизни присутствуют аспекты, недоступные нашему восприятию. Чтобы их увидеть, нам тоже нужно зеркало… И единственное зеркало, в которое мы можем заглянуть, — это другой человек. Взгляд другого открывает нам то, что не могут увидеть наши глаза.
Как и в реальности, подчиняющейся законам физики, точность отражения зависит от качества зеркала и расстояния, с которого мы смотрим. Чем более незамутнённым будет зеркало, тем более детальным и правдивым будет образ. Чем ближе мы подойдём к зеркалу, чтобы взглянуть на своё отра­жение, тем отчётливее мы себя разглядим.

Самое лучшее, самое точное из зеркал — взаимоотношения в паре. Только благодаря им мы можем разглядеть вблизи свои худшие и луч­шие стороны.

Пары, приходящие ко мне на консультацию, тра­тят массу времени, пытаясь убедить партнёра, что тот плохо поступает. Суть идеи в том, что мы долж­ны научиться приходить к соглашению, вместо того чтобы превращаться в судей или пытаться изменить других.
Если я постоянно занимаюсь тем, что указываю на чужие ошибки, объясняю, как ты должен поступать, демонстрирую, как нужно себя вести, то, может быть, я добьюсь, что ты почувствуешь себя идиотом, уйдёшь от меня или, что хуже всего, оста­нешься со мной, ненавидя меня.

Если я действительно хочу быть услышанным, я должен научиться рассказывать тебе о себе, о том, что мне необходимо и, самое главное, о том, что происходит со мной по причине твоего ко мне отно­шения. Только при этом условии ты, возможно, меня услышишь.

В работе психотерапевта с парами важно нау­чить человека поддерживать связь с тем, что про­исходит с ним самим, а не увлекаться рассказами о другом. Другими словами, использовать конфликты, чтобы увидеть, что происходит в нас, и научиться об этом рассказывать.
Главная цель этих сеансов — прийти на помощь двум людям, которые закрылись друг от друга, дать им возможность открыться. Обычно они приходят, полные обид и невысказанных слов, и надо помочь им раскрепоститься, выразить то, что они боялись сказать, обнаружив свою боль. Как добиться того, чтобы два человека открылись и начали доверять друг другу?
Одна из целей психотерапии: добиться «встре­чи» двух людей. На самом деле «встречу» нельзя форсировать: она происходит или не происходит. Но существуют специальные методики, чтобы её приблизить. Мы выявляем, что делает каждый из партнёров для того, чтобы избежать этой «встречи», и затем разъясняем каждому из них, каким образом он ей препятствует.
Чтобы не препятствовать «встрече», нужно погрузиться в отношения, фиксируя, что с нами про­исходит. То же самое рекомендуется по отношению к любимому человеку: попытаться увидеть, что для него хорошо, а что причиняет боль.
Опять же, стоит помнить, что конфликты — это возможность открыть себя, познать и понять, что с нами происходит: только таким образом мы можем извлечь пользу.
Пары приходят на консультацию потому, что делают всё наоборот. Всякий раз, когда в отноше­ниях вспыхивает конфликт, каждый начинает давать оценку поведению партнёра, говорить, что тот дол­жен сделать, обвинять его во всех смертных грехах.
Как правило, в большинстве случаев предъяв­ление обвинений ни к чему не приводит, а в осталь­ных — разрушает отношения навсегда.
Наш совет не отличается новизной, но является основополагающим:

Верните себе ответственность за собствен­ную жизнь.

На практике это означает, что тот, кто приходит с жалобой на происходящее, должен быть готов отве­тить себе на вопрос: «Какие мои поступки приводят к данной ситуации?» Это НЕ значит, что человек несет единоличную ответственность за сложившую­ся ситуацию, но помогает ему пересмотреть свой взгляд на неё. Что он мог бы изменить, чтобы отно­шения складывались лучше?
Тот из двух, кто «подсел» на мысль, что виноват другой, и чувствует себя жертвой обстоятельств, не развивается сам и тормозит развитие отношений в паре.

Обязанность психотерапевта — помочь людям в паре перестать играть в игру «какой я беднень­кий» и обратить внимание на другие возможности, творчески подойти к поиску выхода из сложившейся ситуации.
Исходя из нашего опыта, только такой под­ход помогает людям осознать свои возможности, обрести потенциал — другими словами, осознать собственные способности, творческую силу и сво­боду.
Не ждите и не желайте жизни без конфликтов, а воспринимайте их как шанс для саморазвития; нау­читесь использовать каждую трудность, встречаю­щуюся на вашем пути, чтобы вникнуть в неё, погру­зиться на новую глубину не столько ради партнёра, а прежде всего из-за собственной личности.
Фриц Пёрлз обычно говорил, что 80 % всего нашего восприятия мира — чистая проекция… Рассказывают, что, произнеся это, он заглядывал в глаза своего собеседника и добавлял: « и большая часть оставшихся 20% тоже».
Когда человек жалуется на происходящее, нужно выяснить, от каких недостатков страдает он сам.
Если его, например, беспокоит эгоизм его девуш­ки, то, скорее всего, он борется со своими собствен­ными эгоистическими чертами, не решаясь их при­знать или лишая себя права на подобную роскошь.
Ему в любом случае придётся признать свой эго­изм и поработать над ним, позволив другому оста­ваться таким, каким он хочет (или может) быть.

Рассмотрим одну из ключевых тем в семейных отношениях: распределение домашних дел. Если женщине необходимо, чтобы муж взял на себя неко­торые домашние дела, ей стоит начать переговоры, чтобы понять, каковы обязанности каждого и найти компромисс. Если вместо этого она тратит время, пытаясь доказать, что он эгоист и сравнивает мужа с его матерью («она такая же, как ты»), то ничего не добьётся (на самом деле нет ничего хуже, чем упо­минать матерей во время ссор).
Уместной была бы фраза: «Ты можешь быть таким, каким хочешь, но как бы то ни было, давай договоримся, кто пойдёт в магазин».
Встать на путь диалога — гораздо более эффек­тивно и разумно, чем пытаться доказывать, каким эгоистичным или отзывчивым может быть каждый.

На сеансах мы любим устраивать следующую маленькую игру.
Мы просим пациента, чтобы он дал выход обви­нениям, накопленным им по отношению к человеку, сидящему перед ним, позволил им превратиться в оскорбления: «дурак», «жадина», «агрессор» и тому подобное. Мы побуждаем его не стесняться в выражениях, кричать, обвиняюще направив указа­тельный палец на партнёра и давая выход невыска­занным обидам. Через несколько секунд мы просим его замереть в этой позе, и тогда мы обращаем внимание на его руку и значимый, символический жест: указывая одним пальцем на обвиняемого, он обращает три пальца в свою сторону… Средний палец, безымянный и мизинец указывают на то, что, возможно, он сам в три раза более жадный, более глупый и агрессивный, чем тот, кого он обвиняет.

Когда мне что-то не нравится в другом, это почти всегда означает, что на самом деле мне это не нра­вится в себе. Если я сам не нахожусь в конфликте с этой чертой, она не раздражает меня и в другом. Поэтому всегда надо себя спрашивать: «Почему меня нервирует это в другом? Как это связано со мной?»
Использовать конфликты для собственного раз­вития: вот о чём речь. Вместо того чтобы направ­лять свою энергию на изменение другого, мне сле­дует попытаться понять, что раздражает меня в самом себе.

— Эгоизм! — крикнул Роберто экрану.
И выключил компьютер.

ГЛАВА 3

Хот-доги. Это было единственным, что он смог приготовить из оставшихся в холодильнике продук­тов. А в это время Кристина, разумеется, наслаж­дается барбекю, развлекается с подругами и даже не думает о нём. И после всего этого он — эгоист? Она чудно проводит время, а он вот уже в течение десяти минут вынужден держать бутылку с горчи­цей горлышком вниз, чтобы выцедить на сосиску последние жалкие капли.
Он яростно впился зубами в последний хот-дог.

— Она даже со мной незнакома… — возмутил­ся он вслух с набитым ртом.

Что она знает? Разве кто-нибудь может дать универсальный совет?
Нет, всему есть предел. Он больше не будет чи­тать эти письма. И не станет сообщать Лауре о её заблуждении, а если е-мейлы никогда не дойдут до Фреди, тем лучше. Потому что от них в любом слу­чае нет никакого толка.
Какой смысл расставаться с мечтой об идеаль­ных отношениях? Какой смысл не злиться на дру­гого? Какой смысл обращать внимание на то, что раздражает любимого человека? Какой смысл ста­раться меняться в лучшую сторону, если, в конце концов, тот всё равно уйдёт?
Ведь Кристина ушла и оставила его одного. Роберто встал из-за стола и направился на кух­ню, чтобы помыть немногочисленную посуду. Ког­да он погрузил руки в горячую воду, его пронзила боль, не от высокой температуры, а от мысли, что в другой период их отношений Кристина наверняка осталась бы. Похоже, она уже его не любит. Или, точнее, не любит, как раньше: он больше не являет­ся главным в её жизни. И скорее всего, он тоже не любит её, как вначале.

Он закрыл кран и очень тщательно вытер руки кухонным полотенцем, словно желая таким об­разом избавиться от всех неприятностей. Нетвёр­дым шагом он прошёл в комнату и рухнул на кро­вать.
Через несколько секунд он встал, прошел в ван­ную, закрылся в надежде прийти в себя. А спустя ещё пару минут вернулся в комнату и лёг с намере­нием заснуть, но эта попытка оказалась безуспеш­ной. Его голова не успела коснуться подушки, как он снова был на ногах.
Роберто вновь побрёл на кухню, открыл холо­дильник и замер, внимательно разглядывая содер­жимое, в надежде найти хоть что-нибудь аппетит­ное… Ничего так его и не соблазнило, поэтому он захлопнул дверцу, удостоверившись, что герметич­но закрыл холодильник.
Потом Роберто вышел на балкон. Постоял не­много. Мимо проехало несколько машин. Вернул­ся в комнату. В дверях он на мгновение застыл в нерешительности. Затем сел за компьютер. Поиг­рал в «Сапёра»; Роберто никак не удавалось сосре­доточиться. Он снова и снова подрывался на кро­шечных бомбах.
Он закрыл окошко с игрой и стал рассматривать иконки на рабочем столе: компьютер, лист бумаги с карандашом, колода карт, земной шар, лупа, ма­ленький жёлтый телефон… Подключение к Интер­нету.
Он оглянулся, будто хотел убедиться, что его никто не видит… Он собирался нарушить своё обе­щание.
Роберто зашёл в свою почту. Уже без удивле­ния он обнаружил новое послание Лауры.
«Возможно, никому не под силу дать совет, ко­торый подходил бы всем, — утешил он себя, — но не исключено, что в этом новом сообщении будет что-то особенное». Что-то, хотя бы одна фраза, ко­торая поможет ему прояснить, что же происходит между ним и Кристиной, любит он её или нет, поче­му он на неё злится… И почему начинает задавать­ся вопросом, какова из себя Лаура, сколько ей лет, какие у неё отношения с Фреди.

Дорогой Фреди!

Как прошло твоё путешествие? Мне не терпится узнать, как у тебя дела.
За эти недели я много думала, но мне никак не удавалось выразить свои мысли. Ещё я вспоми­нала статью, которую ты написал для конгресса в Кливленде. Припоминаешь?

Любить и влюбляться
Возможно, желание стать счастливыми благо­даря любовным отношениям, постоянно ощущать восторг и ликование приводит к подсознательному затягиванию момента влюблённости.
Ведь и в самом деле, первые встречи двух любя­щих людей, исполнены страстью, неудержимым влечением, окрашены неподконтрольными и ирра­циональными эмоциями. Они захватывают нас в плен, полностью подчиняют себе. Какое-то время мы практически не способны думать о чём-то, кроме объекта нашей влюблённости. И счастья оттого, что с нами это происходит.
Влюблённость — та нить, которая соединяет нас с состоянием счастья, потому что есть другой чело­век, который нам очень дорог.
Она дарит нам неслыханное ощущение полноты жизни. Всё кругом искрится и переливается всеми цветами радуги.
Это состояние не длится долго, но фиксируется в памяти, подпитывая отношения.
Через несколько месяцев мы неизбежно возвра­щаемся к реальности, и либо всё на этом заканчи­вается, либо пара выбирает путь построения менее эфемерных отношений.
Когда человек влюблён, он, на самом деле, видит вовсе не совокупность черт своего партнёра;
он служит ему экраном, на который влюблённый проецирует свои идеальные черты.
Чувства, в отличие от страстей, длятся дольше и привязаны к восприятию окружающей действи­тельности. Любовь начинается лишь тогда, когда мы разглядели конкретного человека, выбранного нами, и открыли его для себя. Именно на этом этапе влюблённость переходит в любовь.
И когда завершается период влюблённости, постепенно проявляются и самые худшие наши черты, которые мы также проецируем на партнёра. Любовь — это титанический труд по разрушению этих проекций во имя подлинного единения с дру­гим человеком. Этот процесс крайне тяжёлый, но он стоит того, чтобы потрудиться. Любовь — самое прекрасное, что с нами происходит. Или чему мы помогаем произойти.

Когда любишь, тебя волнует счастье другого. Не больше и не меньше. Счастье, которое заполняет тело и душу, только крепнет, когда мы принимаем любимого человека, не желая его изменить.
Как это ни покажется странным, не столь важен характер партнёра. Важнее то чувство защищенно­сти, которое я испытываю рядом с ним, и его бла­гополучие рядом со мной, наслаждение от близости человека, который заботится о том, чтобы мне было хорошо, замечает, что мне нужно, и с удовольстви­ем мне это даёт. Это и есть любовь.
Любовные отношения — не результат логиче­ского решения. Они приходят, когда мы ощущаем необычное единение с другим человеком. Мы на­слаждаемся, находясь рядом с ним, и тогда решаемся разделить с ним большую часть нашей жизни и вместе открываем радости совместной жизни. Просто найти спутника жизни недостаточно: необ­ходимо, чтобы этот человек нас эмоционально под­питывал, помогал эффективно развиваться.

Как трудно рассуждать об этом.

Любовь можно сравнить с химической реакцией, когда соединяются разные реактивы, а получается что-то совсем новое… Благодаря волшебному ощу­щению, что нас полностью принимают, можно с удо­вольствием чувствовать различия в каждом из нас.

Быть влюблённым и любить.

На днях, проводя занятия с группой, я переска­зала им наш разговор. Тот самый — о любви как заботе о другом, об ощущении близости с любимым человеком. И потом предложила каждому дать своё определение любви.
Ответ, который мне больше всего понравился, принадлежит мужчине двадцати пяти лет. Он ска­зал: «Когда мы любим, мы видим больше того, что нам дано увидеть. В любви любые каноны теряют своё значение».

Некоторые полагают, что любить по-настояще­му можно только тогда, когда знаешь, кем человек может стать. Но и влюблённость, и любовь — прехо­дящие состояния. Вначале практически неизбежен период страсти, а к ней сильно примешивается то, что мы хотели бы видеть, и все эти фантазии мы проецируем на своего возлюбленного. Таким обра­зом, мы совмещаем образ своего идеального муж­чины или женщины с конкретным человеком.
Влюблённость — на самом деле — это наши отношения с самими собой, даже если мы и выбра­ли какого-то определённого человека, чтобы про­ецировать свои чувства. Тогда логично задать себе вопрос: почему я выбрал именно этого человека? Что случится, если через некоторое время он пока­жет себя таким, какой он есть, и это не совпадёт с моим идеалом?
Так и начинаются конфликты. Наш партнёр рас­ходится с нашим же идеальным представлением о нём. И тогда возникает выбор: полюбить человека, которого реально видишь перед собой, или продол­жать хранить верность мужчине или женщине своей мечты.
Только любовь может справиться с этой дилем­мой, потому что помогает принять партнёра таким, какой он есть. Можно даже полюбить в нём то, что не нравится в других, потому что это принадлежит любимому.
Мне кажется, в любых отношениях есть периоды влюблённости, любви, ненависти… Не зря говорят, что любовь и ненависть — стороны одной медали. Сильнее всех мы ненавидим тех, кого любим. На днях мой ребёнок в приступе ярости заявил: «Я тебя неналюблю» (он хотел сказать: «Я тебя ненавижу», но ненароком признался в любви).
Эту истину полезно усвоить.
Мы на ощупь двигаемся в отношениях, от хоро­шего к плохому и наоборот. Любовь, отношения, которые нам дороги, можно сохранить, только если мы признаемся себе, что же с нами на самом деле происходит, только если мы не станем скрывать от себя правду, не отрицая её или делая вид, что ниче­го не происходит.

Осознание — великая сила. Так поймём же, что с нами происходит, и отдадимся этому чувству. Это только поможет заботливо строить отношения вза­имного доверия и сохранить симпатию друг к другу.
Есть два пути: осознание и сосредоточение. Лишь находясь в ладу с тем, что внутри себя, можно справиться со сложными ситуациями.

В жизни многие люди совсем не знают самих себя. Они так далеки от своего «я», которое живёт внутри них, что у них потеряна связь с собой. Ими правит разум, и они понятия не имеют о том, что на самом деле чувствуют. В этом состоянии очень трудно полюбить другого. Чтобы любить, необходимо отважиться заглянуть внутрь своей вселенной. Любить, быть любимым и оставаться самим собой.
Если я не покажу себя миру, никто не может меня разглядеть и полюбить. В лучшем случае будут любить мою маску, а надо ли это мне?
Недавно мне в руки попала одна книга, в кото­рой автор рассуждает о влюблённости. Привожу три параграфа, которые меня особенно заинтере­совали.
Когда ты влюблён, то возникают такие отноше­ния, в которых ты не рассматриваешь другого чело­века как чужого, а скорее воспринимаешь его как собственного двойника, причем этот образ идеали­зирован, это то видение себя, которому хотелось бы соответствовать. Влюблённость можно охарак­теризовать так: «Я люблю себя, когда вижу своё отражение в тебе».

Влюбиться — значит сказать партнёру, как ты ему симпатизируешь за то, что он так грациозно держит зеркало, в котором ты распознаёшь свою любовь к нему.

Проходит время, отношения подвергаются все­возможным испытаниям… У «зеркала» возникает естественное стремление вернуть свою индивиду­альность, а не только отражать то, что ты хотел бы в нем увидеть. В начале отношений желание быть любимым и вызывать восхищение так велико, что обычно человека практически не беспокоит, что его принимают за кого-то другого. Все так нуждаются в любви, что наслаждаются этим чувством, даже находясь в ловушке.
И это, действительно, ловушка. Весь этот пожар страстей разгорается вовсе не ради того, кого любят, а ради того, кто хотел бы увидеть своё пре­красное отражение.
Как бы нам не было лестно получить послание, в котором нам признаются в немыслимой и безус­ловной любви, мы должны найти в себе смелость отказаться от него. Должны посмотреть на конверт и увидеть, что на самом деле оно адресовано не нам.
Но кто на это способен? Не многие.
В любом случае через какое-то время (от пяти минут до трёх месяцев, как ты считаешь) объ­ект страсти покажет нам свою истинную сущность, которую не сможет утаивать вечно. А также он увидит наше подлинное «я», которое мы тоже не сможем долго скрывать, как бы ни казалась пре­красной влюблённость и как бы ни тешила наше самолюбие.
Это похоже на пробуждение ото сна. Постепенно перед нами вырисовываются черты человека, пора­зительно не похожего на мужчину или женщину, с которыми мы познакомились. Бывает забавно слу­шать людей, переживших свою страсть. Они увере­ны в том, что их партнёр изменился, что он не такой, как прежде. А на самом деле изменился взгляд, которым на него смотрели.
Мы начинаем замечать различия, несоответст­вия, и это приводит к конфронтации.
Когда любимый человек похож на нас, чрезвы­чайно трудно с ним спорить. Не поспоришь же с собственным отражением? Мы ведь раньше отказы­вались видеть в партнёре личность, не признавали его независимого существования.
Но потом, набравшись терпения и стремясь к совершенствованию, человек может заново открыть себя, именно благодаря присутствию другого. Нуж­но сознательно искать отличия и пытаться найти совпадения, благодаря которым возможна гармо­ния. Нас не может, как раньше, объединять только сходство.
Я восхищаюсь фразой, которую ты как-то произ­нёс в интервью:

Влюбиться — значит любить совпадения,
любить — влюбиться в различия.

Влюблённость нельзя разделить с другим чело­веком. Она никогда не бывает взаимным чувством, потому что на этом этапе не существует субъекта, способного его разделить.
Влюблённость — это безумие. Мы ничего не получаем взамен, и это неизбежно. С точки зрения медицины мы имеем всю симптоматику картины помешательства, сопровождающегося элементами бреда и маниакальной экзальтации.
Любовь, напротив, — супердорогой продукт симбиоза разума и чувств. Он более долговечен и устойчив. Тем не менее сохранить любовь — тяжкий труд.
Перечитала, что написала, и поняла, что сама уже готова оспорить многое… Но, как говорится, что написано пером… Интересно узнать, что ты об этом думаешь.

Чем ты занимаешься, Фред? Наслаждаешься теплом Испании?

Шлю тебе поцелуй.
Лаура

Закончив читать, Роберто улыбнулся. Он был доволен, что послушался своей интуиции и прочи­тал письмо. В нём описывалось как раз то, что с ним происходило: отношения с Кристиной уже не были прежними, они больше не были влюблены. Но ему нравилось быть влюблённым.
Постепенно улыбка уступила место выраже­нию крайней сосредоточенности. Он никак не мог решить, хотел ли он этого перехода — с интенсив­ности чувств на глубину отношений — о которой говорила Лаура, так как наслаждался страстью, по­ловодьем чувств. Не было сомнения в том, что это закончилось; они увидели друг друга такими, каки­ми были на самом деле, и не в их силах было оста­новить ход событий.

А что теперь? Теперь всё должно было закон­читься…
Роберто засомневался. Лаура подвела его к мыс­ли, что когда буря отбушевала, обычно и могут воз­никнуть взрослые отношения.
Он спросил себя, какой из вариантов больше подходит к их истории: это конец старой истории или начало чего-то нового? И может быть, столь же увлекательного?
И сразу же исправился: «Какой из вариантов
хочу я?»

ГЛАВА 4

Кристина позвонила в понедельник как ни в чём не бывало.
— Как пикник? — спросил он безразличным то­ном.
— Хорошо, — ответила она, удивлённая его хо­лодностью. — Что с тобой?
— Я взбешён, — искренне признался Роберто.
— Я имею к этому какое-то отношение? — по­интересовалась она, тщетно надеясь остаться в сто­роне.
— Разумеется, имеешь… — Роберто сделал пау­зу и продолжил, спрашивая себя, с какой целью он всё это говорит. — В последнее время ты имеешь отношение ко ВСЕМУ плохому, что со мной проис­ходит!
— Но ведь вчера нам было так хорошо…
— Так хорошо… что ты уехала на этот идиот­ский пикник!
— Но, Роберто, ты же знал…
— И что? Если я знаю, что ты воткнёшь мне нож в спину, от этого рана будет меньше болеть?

— Ты не переборщил со сравнением?
— Нет.
— Я еду к тебе.
— Нет. Я не хочу.
— Я всё равно еду, — заявила она и повесила трубку, не дожидаясь ответа.
— Меня не будет, — пригрозил он пустоте. Роберто какое-то время стоял с телефоном в руке, размышляя над тем, следует ли уйти до появ­ления Кристины.
Его раздирали сомнения, поэтому, когда по­слышался звонок в дверь, он ещё даже не повесил трубку.
Он открыл, не взглянув на гостью, и отправил­ся на кухню готовить кофе, стараясь изо всех сил не обращать внимания на Кристину. Она ждала его в гостиной стоя.
— Мог бы и поздороваться со мной, между про­чим!
Роберто метнул на неё взгляд, полный ярости, и изобразил свою самую фальшивую улыбку. Напы­щенный реверанс дополнил спектакль. Кристина села на кресло.
— Я не могу понять, что с тобой, — начала она. Но он не ответил. Он подошёл к окну и угрюмо посмотрел на улицу.
— Ты не можешь закатывать такой скандал толь­ко потому, что я уехала на пикник, тебе не кажет­ся? — продолжила она с неподдельным изумлением.
— Я могу закатывать скандал, какой захочу.
— Ты можешь мне сказать, что тебя так разо­злило?
— Послушай, если тебе надо это объяснять, то не стоит…
— А как же всё, чему ты меня учил? Разве отно­шения не стоят того?
— Я всё это забыл!
— Ты невыносим!
— Нет, это ты невыносима!

Кристина перевела дух и решилась на послед­нюю попытку:
— Мы можем поговорить?
Роберто слегка смягчился и сел в кресло.
— Что с тобой происходит? — настойчиво по­вторила она.
— Со мной происходит то, что я ничего не по­нимаю. Всё было так замечательно, у нас выдалась лучшая ночь в нашей жизни, а ты решила уехать на этот пикник. Не понимаю… Неужели эта встре­ча была настолько важной, чтобы растоптать всё, что мы с таким трудом завоевали?
— Но Робер… Пикник для меня не имел ника­кого значения. Если бы ты меня попросил, я бы ос­талась…
— Если бы я тебя попросил?!
— Да, а что?
— Я должен просить, чтобы ты ставила наши отношения выше дурацкого завтрака с подруж­ками?!
— А я должна угадывать, что тебе необходимо?
— Не знаю, не знаю… Всё пошло прахом.
— Не надо так, Роберто, ты всё портишь из-за какой-то чепухи.
Это ты всё испортила, Кристина, не я. На этот раз это сделала ты. Ты — вот, кто всё испор­тил на этот раз…
— Мне жаль. Мне правда очень жаль…
— Мне тоже… Мне тоже.

Она, словно в замедленной съёмке, поднялась с кресла, взяла с дивана свой плащ и портфель и на­правилась к двери. В прихожей она на несколько секунд застыла спиной к Роберто, как будто жда­ла, что он её остановит. Но этого оклика так и не последовало. Едва она прикрыла за собой дверь, у него на глазах выступили слезы.
Роберто был вне себя от бешенства, но не до кон­ца понимал, почему. Он думал, что мог бы слегка умерить свою горячность, мог бы вытянуть из неё более или менее искренние извинения, мог бы спас­ти их отношения, мог… Но решил этого не делать.
Она этого не заслуживала!
Опять она!… А он? Заслуживал ли он, чтобы его любимая девушка осталась с ним?
С каждой секундой его злость росла. Он сжи­мал кулаки и зубы так, что причинял себе боль. Кого он наказывал?
Внезапно он вспомнил сказку о грусти и ярос­ти1. Грусть, которая облачается в одежды ярости, если не хочет оказаться обнажённой. Отсюда и его злость: она скрывала печаль, утаивала боль, маски­ровала бессилие.
Он почувствовал, как его глаза предательски ув­лажняются. Несколько капель, одна за другой, ска­тились по его щекам.
Если бы Роберто не был так переполнен самыми разными эмоциями, он, несомненно, прочитал бы сообщение, которое ему отправила Лаура (и в кото­ром, она, сама того не зная, говорила о том, что с ним происходило).

Итак, Фреди, подведём итог:

Первым нашим утверждением будет следующее: проблемы в паре прежде всего — личные пробле­мы, которые проявляются во взаимоотношениях с другим человеком. Они возникают лишь в любовных связях потому, что только в присутствии партнёра на свет выходят те черты, которые до этого прята­лись в тени.
Нам следует воспринимать конфликты именно так, и когда к нам на консультацию приходит пара, мы должны ответить, прежде всего, на следующий вопрос: какой внутренний конфликт в каждом из партнёров мешает их отношениям. Мы помогаем выявить эти проблемы, показать, как невротические выходки одного вступают в противоречие с подоб­ными проявлениями другого.
Основная идея уже хорошо знакома: «Если меня выводит из себя эта ситуация, какая моя проблема замешана в конфликте? Это можно проиллюстриро­вать фразой Хью Пратера: «Камень не раздражает человека, если не лежит у него на дороге».
Люди частенько заходят в тупик в результате столь печально знаменитой проекции. Я помню, как замечательно об этом говорила Нана на своих кон­сультациях.
1-е «Я отчетливо вижу в другом черты, наиболее отвергаемые в себе».
2-е «Когда я понимаю, что меня тяготит какое-то качество в другом, я должен проследить, насколько оно меня тяготит в себе».
3-е «Если я считаю, что у меня нет ни одной черты, удручающей меня в близком человеке, сле­дует постараться осознать, какая же из моих личных черт причастна к конфликту. Потому что если бы в нём не было «меня», то не было бы и конфликта».

Это — ключевые положения, созвучные мыслям Юнга по поводу тени. Мы отбрасываем тень на сво­его спутника и, заметив её, узнаём.
Как только мы её разглядели, у нас только два пути: покончить с опасной угрозой, завершив отно­шения, либо согласиться слиться со своей тенью и навсегда положить конец этой опасности.
Без сомнения, это существенно меняет взгляд, которым мы смотрим на проблемы отношений в паре. Мы перестаём упрекать близкого человека и начинаем замечать, каким образом сами замешаны в конфликтной ситуации. Вместо того чтобы впус­тую тратить энергию на попытку изменить партнёра, мы используем её для самоанализа и таким обра­зом учимся рассуждать о себе, о наших нуждах, о том, что мы чувствуем при определённых поступках любимого человека.
А ему становится гораздо легче выслушать нас и понять.
Выход из ситуации: следить за тем» что про­исходит внутри нас, вместо того чтобы говорить о том» в чём провинился другой. Как бы то ни было, если что-то не по душе, спросите себя: что можно ещё сделать, чтобы ситуация стала более прием­лемой?
Мы можем лить слёзы и жаловаться на судьбу, можем найти другого мужа или жену, а можем заду­маться, как наладить нашу жизнь с теми, кто есть. Мы также можем использовать кризисы в отноше­ниях, чтобы творчески подойти к поиску выхода из них. Надо выяснить, что развивать в себе и где, на каких направлениях стоят «блоки». Мы должны узнать себя в другом и прежде всего — выяснить отношения с самими собой.

Это вера, которую я исповедую. И она мне очень нравится: ты идешь по жизни, узнавая себя и дру­гих. Это мужественная позиция, я не жду, что кон­фликтов не будет, а ищу в них шанс для саморазви­тия. Это трудно — сначала разглядеть эти черты, а затем — осознать наши истинные потребности. Очевидно же, когда мы не получаем того, что про­сим, гораздо проще выпустить «пар», чем спокойно добиваться необходимого. Хотя мы зачастую про­сим совсем не то, что нам действительно нужно.
Допустим, я закатываю скандал, потому что мой молодой человек опоздал. У ссоры, на первый взгляд, есть конкретный повод. Но первый взгляд не всегда верный. Я должна попытаться разгля­деть, чего же я на самом деле добиваюсь от своего спутника — только ли уважения к моему времени?
Если меня приводят в ярость его опоздания, может оказаться, что я не успокоюсь, даже если он придёт раньше положенного.
Следует разобраться, что меня так задевает? Что для меня значит его опоздание, что мне дейст­вительно нужно от него, чего я прошу, призывая к пунктуальности… Чтобы он показал мне, как я для него важна? Чтобы он меня ценил? Чтобы со мной считался? Что я пытаюсь до него донести, когда так реагирую?
И ещё — когда мы слишком сосредоточены на себе, мы не замечаем, что происходит с другим. Просто не можем увидеть! И лишаемся чувствитель­ности, так нужной обоим.

Со стороны наша реакция кажется, по меньшей мере, преувеличенной, если не откровенно ирра­циональной, и, возможно, таковой и является. Столь архаичные модели поведения уходят корнями в дет­ство. Мы пользуемся ими, чтобы защищаться от ран, полученных в первые годы жизни…
Есть термин, применяемый к воспоминаниям о ранних потрясениях, — «обиженный ребёнок». Это он продолжает жить внутри нас и заставляет так поступать. Багаж обид с детства тянется за нами всю жизнь и приводит к таким реакциям, не давая времени осмыслить происходящее. Это доставляет нам больше всего неприятностей в любовных отно­шениях.
И когда мы завязываем отношения с другим человеком, мы переносим в настоящее горечь и боль, от которых так и не смогли избавиться.
Как правило, старая рана не болит до тех пор, пока мы не образуем достаточно стабильную пару. Новые отношения почти всегда способствуют срав­нениям и воспоминаниям… и бередят уснувшую боль. А мы возлагаем всю вину за происходящее на нашего спутника.
Чаще всего это проявляется не сразу, а по мере того, как мы чувствуем настоящее единение с люби­мым человеком.
Этот «обиженный ребёнок» внутри нас, как чёр­ная дыра, поглощает всё. Когда болят зубы, мы не можем думать ни о чём другом, эта боль подчиняет себе всё наше существование.
Зачастую причина расставания кроется не в отношениях людей между собой, а в неразрешён­ных проблемах одного из них (или обоих), тянущих­ся из прошлого.
Моя реакция вызывает ответную, и таким обра­зом мы негативно друг друга заряжаем.

Когда мы прячем в себе «обиженного ребён­ка», складывается впечатление, что мы живём не в настоящем. Наши реакции — следствие событий, которые произошли с нами много лет назад. Это делает невозможными наши сегодняшние отноше­ния с партнёром.
Пока мы не займёмся нашим «обиженным ребёнком», не выясним, на что же он обижен, он будет продолжать реагировать по старой схеме и отравлять нашу личную жизнь. И единственный, кто может услышать его, — это мы сами. Когда мы обратим внимание на его грусть или злобу, тогда ребёнок перестанет капризничать и мы сможем им руководить.

Заметим, что, находясь в одиночестве, многие обиды не дают о себе знать. Для того чтобы обна­ружить затянувшиеся раны, нам нужен близкий человек, который поможет их «нащупать», позволит открыто выражать чувства, не теряя при этом сво­его авторитета. «Обиженный ребёнок» нуждается, чтобы его поняли — на что он жалуется, почему плачет… Только тогда, когда человек почувствует, что его боль признана, он сможет её выразить и преодолеть.
Шок, грусть, одиночество, обида, гнев, бешен­ство, угрызения совести… — всё это боль. И она может продолжаться длительное время.
Чтобы покончить с болью, главное — перестать обвинять другого и через наши реакции посмотреть, что с нами происходит.
Когда мы вступаем в любовные отношения, мы как бы заключаем негласный пакт. Я, например, жду от мужчины, что он будет тем отцом, который меня не покинет, а он, к примеру, думает, что я буду матерью, принимающей его безусловно. И когда наши ожида­ния не оправдываются, мы начинаем обвинять.
Иногда, и это худший случай, когда двое чув­ствуют пустоту, которую они не в силах заполнить друг другом, они решаются завести ребёнка… И вот родители, которые притворяются взрослыми, на поверку оказываются двумя обделёнными детьми, ищущими спасения в своём чаде. Они только кажут­ся «большими», а ведут себя, как малые дети.
Есть люди, которые во «взрослой жизни:» достигают головокружительных высот, но стоит им только ступить на личную территорию, завязать с кем-то близкие отношения, как они тотчас становятся маленькими детьми. Всего-навсего детьми, зависи­мыми, страдающими от недостатка ласки, внимания или признания.

Стоит только прислушаться к жалобам взрослых мужчин и женщин, как моментально можно распо­знать обиженных детей, говорящих за них.
Нередко взрослые не могут договориться именно потому, что каждый говорит от имени своего ребён­ка, полного обид. Переживая вновь и вновь сцены из своего детства, мы словно продолжаем требо­вать желаемое от своих пап или мам. А партнёр не может нам этого дать, он занят тем, что озвучивает свои требования.
Когда мы помогаем людям осознать причины происходящего, спор теряет смысл: «дети» внутри нас успокаиваются — им же позволили проявить себя — и тогда взрослые люди готовы к «встрече» друг с другом.

Нашим детским обидам необходимо дать выход, и тогда «дети» начинают расти и не вмешиваются в нашу личную жизнь.

Я буду счастлива, если ты согласишься включить всё это в книгу.

Посылаю тебе поцелуй.
Лаура

Роберто прочитал сообщение после того, как шестнадцать часов подряд провёл в постели. С ним всегда происходило одно и то же: когда он ис­пытывал сильный стресс, его организм впадал в сонливость. В такие дни после пробуждения его охватывала неожиданная вялость, которая держа­ла его в кровати, даже тогда, когда он не хотел спать.
Квартира выглядела неопрятной и была полна неприятных запахов. Голова и спина болели. Пус­той холодильник дополнил картину трагического мировосприятия.
Он дошёл до ванной и умылся, чтобы взбодрить­ся. Потом, не заходя в комнату, чтобы одеться, от­правился на кухню готовить кофе.
Ожидая, пока вода закипит, Роберто включил компьютер. Потом доведенным до автоматизма жестом отпил горькой чёрной жидкости. Чтение мейла его окончательно разбудило.
Он подошел к телефону. Лампочка мигала, опо­вещая о том, что на автоответчике были сообще­ния. Скорее всего, они были от Кристины, которая просила, чтобы он ей ответил, перезвонил, погово­рил с ней и т.п. Он скрестил пальцы и набрал её но­мер, чтобы не подтверждать своих догадок.
Его желание исполнилось: ответил автоответ­чик.
— Это не имело никакого отношения к тебе, — записал он на плёнку, — мне очень жаль. Я думаю, мне надо решить некоторые свои проблемы, пре­жде чем заслужить твою любовь. Не звони мне, я сам тебе позвоню. Целую.
Он поискал в записной книжке телефон своей подруги Адрианы, которая была психологом. Он ощущал, что ему сейчас необходимо «живое» зерка­ло, чтобы ненадолго в него заглянуть.
— У тебя найдётся минутка для меня?
Они договорились встретиться через сорок пять минут в баре, неподалёку от её кабинета…

ГЛАВА 5

Проболтав с подругой около двух часов, Робер­то отправился на прогулку вдоль реки, чтобы всё обдумать. И вернулся домой к полуночи.
Теперь всё встало на свои места. Беседа с Адрианой очень ему помогла. Много лет Роберто пола­гал, что ниточки, связывающие его с матерью, обор­вались. Но нет: воз и ныне там. Хотя проблема и не так остра, как раньше, она всё же присутствует в его жизни, отравляя её.
Мысль Лауры об «обиженном ребёнке» завладе­ла им полностью. Сколько раз этот невидимый ребё­нок топал ногами, кричал, плакал, катался по полу, грозил и шантажировал, чтобы добиться желаемо­го — чтобы любимый человек остался с ним рядом.
Сейчас этим человеком была Кристина, но до этого он так же вёл себя с Каролиной, а ещё рань­ше — с Мартой, а перед этим — с Алисией, а до и после них — со своими друзьями, требуя от них безоговорочной преданности и готовности выпол­нить любую просьбу… Но это было невозможным и отпугивало людей.

Сейчас он чувствовал себя в состоянии дать определение тому, что с ним творилось, а следова­тельно, мог что-то изменить. Это придало ему спо­койствие.
На сеансах психоанализа он узнал о том, на­сколько важно уметь называть вещи своими имена­ми. Он всегда с восхищением вспоминал сеанс, во время которого всерьёз задумался над весомостью некоторых слов и фраз…
Он предположил, что человек начинает суще­ствовать, когда у него появляются имя и фамилия (потому что с юридической точки зрения некто, не зарегистрированный, нигде не указанный, не названный, практически не существует). Насколь­ко определяющим нашу жизнь может стать то или иное имя? (Какое бремя, — сказал он себе, — не­сёт женщина по имени Соледад, Долорес или Ангустиас?2 ) Он задумался также над неявной, но тяж­кой ношей, возлагаемой на человека, названного в честь мёртвого брата, дедушки или дяди… или того, кто невольно вынужден доказывать своё право но­сить имя отца или матери. Зачастую это влечёт за собой искажение имени, и человека называют Хорхито, Сильвита или Мигелито, до тех пор пока его отец или мать не умрут, позволив, наконец, изба­виться от уменьшительно-ласкательного суффикса и стать Хорхе, Сильвией или Мигелем.
Он серьёзно задумался над выражением, кото­рое обычно произносят в ситуации, когда эмоции выходят из-под контроля: «Нет слов». «Нет слов, — говорит человек, когда чувствует, что любого опи­сания происходящего было бы недостаточно. И над другим выражением, призывающим к ясности: «Назвать вещи своими именами».
Потом вспомнил библейскую притчу: Бог про­сил человека дать имена живым существам, чтобы «владычествовать» над всеми тварями.

«Назвать — значит определить роль, дать опре­деление, получить контроль. Невозможно контро­лировать то, что нельзя назвать или чему не удаёт­ся дать имя», — заключил Роберто.

«Есть люди, которые во взрослой жизни дос­тигают головокружительных высот, но стоит им вступить в пространство личных отношений, завя­зать близкие отношения, и они становятся все­го-навсего детьми. Крайне нуждающимися, стра­дающими от недостатка ласки, внимания или при­знания».

Он должен вплотную заняться «обиженным ре­бёнком», обитающим внутри него. Он никогда не сможет построить серьёзные отношения, если не разберётся со своим болезненным страхом быть брошенным.

«Единственные, кто может услышать его, — это мы сами», — припомнил он.

Без всякого сомнения, Роберто должен был по­заботиться о нём.
«Когда мы обращаем внимание на его грусть, страх или злобу, ребёнок перестаёт капризничать, так как мы им руководим».

Роберто никак не мог поверить, что всё, что происходит в его жизни, происходит лишь потому, что ему в руки «попали» письма незнакомки… что вся эта комедия положений разыгралась по воле случая.
Он с удивлением вновь поймал себя на мыслях о Лауре. Судя по всему, Карлос был её мужем или любовником. Хотя можно было предположить, что и бывшим мужем, с которым женщина под­держивала хорошие отношения. «Как бы то ни было, — промелькнуло в голове Роберто, наверное, просто строить отношения с человеком, который так хорошо разбирается в них». Лаура демонстри­ровала такую либеральность, такое понимание, та­кой опыт… Как раз это ему было нужно: такая жен­щина рядом. Но, где найти таких женщин? Впро­чем, одну такую он уже знал. Ее адрес: carlospol@spacenet.com.
В этот момент он обратил внимание на адрес электронной почты Лауры: carlospol: Ему была не по душе мысль, что Лаура — литературный псевдоним некоего Карлоса. К примеру — сотруд­ника женского журнала, который решил подзара­ботать, подговорив именитого психиатра Фреди вступить в переписку. Смекнув, что книга прежде всего была адресована женской аудитории, автор решил писать от имени женщины. Тогда и приду­мал Лауру…
Роберто открыл папку с файлами и нашёл со­хранённые сообщения. Он проглядел их, ища фраг­менты, которые могли бы выдать Карлоса…
Почему он всегда всё усложняет? Почему изо­щряется, ищет подвохи?
Материалы, присылаемые Лаурой, которая, по её словам, профессионально занималась отношени­ями в паре и упоминала будущую книгу, были все­го лишь тем, чем казались прежде.
Таким образом, Лаура была Лаурой, некий Фре­ди был её другом, а Карлос когда-то или, увы, до сих пор был её мужем. И точка.

Он продолжал фантазировать… «Лаура живёт с двумя своими детьми, мальчиком и девочкой, в большом доме в окрестностях Буэнос-Айреса, возможно, возле Дельты, где по выходным зани­мается греблей вместе с бывшим мужем и деть­ми…»
Но проблема заключалась в другом.
С какой стати все его мысли принадлежали Лау­ре, когда его должны были волновать отношения с Кристиной, находящиеся под угрозой?
Он сел за компьютер и заглянул в папку «Входя­щие». Там его ожидали «Посылаю тебе 1» и «Посы­лаю тебе 2».

Привет, Фред!

Почему ты не отвечаешь? Ну же, не ленись!

Меня интересует твоё мнение по поводу одного пациента, с которым я работаю уже год. Мне кажет­ся, что его проблемы имеют непосредственное отно­шение к задуманной книге.
Как я уже говорила, он посещает меня уже год. На первых же занятиях он признался, что, будучи женат, влюблён в другую женщину и это не даёт ему покоя. Он бьётся над дилеммой: уйти к любовнице или остаться с женой и сыном. А вчера он поведал мне крайне интересный факт. Он понял, что прежде всего в любовнице его неверо­ятно привлекает её непредсказуемость: он никогда не знает, где она.
Мы вместе поразмышляли об этом. Чувство стра­сти часто тесно связано с чем-то незапланирован­ным, с сюрпризами, в том числе и с возможностью не застать партнёра на месте… В предсказуемых стабильных отношениях страсть исчезнет по опре­делению, ей не останется места.
Не абсурдно ли желание соединить страсть и брак? Как выбрать между семьёй и сексуальным влечением на стороне? Если человек выберет страсть и уйдёт к любовнице, спонтанные отношения потеряют свою остроту и он попадёт в лапы рутины, которая не оставит места прежним чувствам.
Чаще всего эти мужчины, сходив «налево» и возвратившись домой, наслаждаются привычным общением, отношениями, сложившимися в кругу семьи, с удовольствием проводят время с женой и детьми. «Мой» случай более тяжёлый — мужчина не только не испытывает добрых чувств к жене, она его тяготит. Он не любит находиться с ней повседневно, и даже время от времени. Не любит ездить с ней в путешествия.
Я думаю, это происходит от недовольства жиз­нью, накопленного годами, которое у него не было возможности выразить.

Вчера мы обсуждали сходные проблемы с дру­гой парой. Мужчина вздохнул с облегчением, когда узнал, что это повсеместная ситуация. Женщина, наоборот, ужасно разозлилась, она отказывалась признать, что подобные вещи случаются на каждом шагу. Я думаю, следует принять жизнь такой, какая она есть, и поразмышлять над тем, что мы можем сделать, чтобы разобраться с собственной судьбой. На мой взгляд, позиция женщины очень инфан­тильна: «Я не хочу, чтобы это произошло». Думаю, во многих случаях задача психотерапевта состоит именно в том, чтобы помочь пациенту понять, что события происходят не потому, хочется ему этого или нет.

Вчера перед сном я читала книгу Велвуда «Challenge of the Heart», и мне показалось любопыт­ным включить фрагмент из неё в нашу книгу:

В традиционных обществах родительский брак был нормой, основанной на соображениях выгоды, социального статуса, здоровья и т.д. Он был ско­рее альянсом семей, чем индивидуумов. Он слу­жил для того, чтобы продолжить род, преумножить фамильную собственность и помочь детям занять своё место в социальной иерархии. Ни одно тра­диционное общество не считало спонтанно вспых­нувшее чувство достаточным основанием для пост­роения долговременных отношений между мужчи­ной и женщиной.
Более того, ни одно раннее общество не соеди­няло романтическую любовь, секс и брак в одном общественном институте и даже не ставило перед собой такую задачу.
Греческая культура объединила секс и брак, но романтическая любовь была закреплена за отноше­ниями между мужчинами и юношами.
В придворных интригах, которые положили нача­ло современному понятию романа, любовь между мужчиной и женщиной была официально отделена от брака.
Только в викторианскую эпоху сложился взгляд на брак, основанный на романтических идеалах. Но в стороне оказался секс: женщина считалась нездоровой, если у неё присутствовало половое влечение или она получала удовольствие от секса. Удовольствие от секса — прерогатива публичного дома.
Представление о том, что любовь, секс и брак должны соединиться в отношениях с одним-единственным человеком, появилось очень недавно. Мы впервые пытаемся завязать в один узел романтиче­скую любовь, сексуальное притяжение и обязатель­ства моногамного брачного союза. Пожалуй, это одна из самых сложных брачных форм, когда-либо изобретённых человечеством.
Возможно, рискованно публиковать что-то подобное, но мне очень хотелось бы каким-то обра­зом донести эту идею до каждого, предоставляя возможность получить послание, предназначаю­щееся именно ему и соответствующее его жизнен­ным обстоятельствам. Мне хотелось бы выразить мысль о том» что брак, каким он заявлен, крайне сложен и каждый должен иметь свободу в выборе отношений, которые дадут ему возможность жить полной жизнью.
Я не утверждаю, что семейные обязанности, романтическая любовь и сексуальное влечение должны быть разделены. Я лишь предлагаю всем осознать грандиозность этого проекта и сложности, которые могут возникнуть при попытке объединить всё это в одних отношениях. Я думаю, краткий экс­курс в историю может способствовать этому осоз­нанию.

На этой неделе ко мне пришла семейная па­ра — восемь лет совместной жизни и двое детей. На сеансе жена заявила, что у неё роман с другим мужчиной, и просила мужа дать ей время пережить это приключение, а потом они решат, смогут ли быть вместе.
Муж хотел её убить. Он собирался сразу же подать на развод.
У меня промелькнула мысль, что поведение этой женщины — игра на публику или выражение недо­вольства, накопившегося по отношению к мужу.
Как бы то ни было, она считает, что в данный момент, когда она влюблена в другого мужчину, наиболее правильным для неё будет отдаться этому чувству, а потом, если оно пройдёт и женщина захо­чет заново построить отношения с мужем, она смо­жет вернуться, может быть, с моей помощью.
Я также подумала о том, что ей, наверное, сле­довало бы придержать язык и самой справиться с этой ситуацией, подождав, пока мысли улягутся в голове.
За время разговора муж понял, что жена не в силах остановиться и даже если бы он просил её отказаться от встречи с другим, она бы не смогла выполнить его просьбу. В подобной ситуации мог оказаться и он сам.
Мне хочется подробно остановиться на всех этих вопросах. Но как это сделать в такой книге, как наша? Мы должны найти интересную форму, а также решить, о чём говорить, а что оставить в стороне. В целом же, мне кажется заманчивой мысль рискнуть и затронуть темы, на которые обычно не говорят.
Лаура

Фреди,

Как видишь, если я чем-то увлекусь, не могу остановиться. Помнишь дискуссию, которую мы уст­роили по поводу утверждения Наны: «Пары распа­даются из-за того же, из-за чего возникают»?
Да. Как это ни странно, но это так — пары распа­даются из-за того же из чего созданы.

Многие спрашивают: «Почему я влюблен, если мы такие разные? Может быть, с человеком со схо­жими вкусами я бы скорее нашел общий язык…»
Но так уж выходит, что нас привлекают именно отличия. Мы очаровываемся тем, что у другого есть нечто, что нам даётся с трудом. Наш партнёр нас дополняет как раз потому, что может делать то, чего не можем мы, и наоборот. В период влюблённости мы принимаем эти качества не только в нём, но и в себе самом. Например, если я активный человек, с тенденцией к действию, меня завораживает спо­койствие, чувствительность, склонность к самоана­лизу. Мой партнёр, в свою очередь, восхищён моей способностью активно участвовать в происходящем, двигаться вперёд.
Но проблемы начинаются потом, потому что поначалу нас привлекают различия, но когда влюб­лённость проходит, мы начинаем ссориться с парт­нёром из-за тех же качеств, благодаря которым мы сошлись. Если я сознательно развила в себе актив­ную сторону, то возможно, таким способом я борюсь со своей пассивностью. Сражаясь с партнёром, я автоматически встаю на сторону пассивности, а он становится моим врагом, поддерживающим актив­ность. Другими словами, я привношу в отношения своё старое внутреннее противоречие. Влюбившись в человека, который позволяет мне быть такой рас­слабленной и умиротворённой, я словно примиряюсь с такой же чертой в самой себе, которую я отрицала, но если я не буду её в себе развивать, то, в конце концов, начну бороться со своим партнёром так же, как раньше боролась с этой отвергаемой чертой.

Чтобы избежать подобной ситуации, мы долж­ны работать над чертами, которые присутствуют в партнёре, но в нас их мало или они совсем не развиты. Мы стоим перед выбором. Наш близкий человек превращается либо в нашего учителя, либо в нашего врага.
Мы предлагаем людям развивать в себе эти отрицаемые или конфликтные черты и таким обра­зом объединиться с самими собой, превратиться в более цельных людей и покончить с внутренней и внешней борьбой.
Пример тому — мы с тобой, тебе не кажется?
Меня завораживает твой дар слова, талант на­зывать вещи своими именами и умение завязывать отношения с людьми. Я лишена обаяния и всегда борюсь с формой во имя содержания. Сблизиться с тобой, Фреди, работая над совместным проек­том, — для меня возможность примириться с этими своими чертами, а для тебя — стать моим учителем. В противном случае было бы проявлением невроза злиться на тебя за то, что придаёшь такое значение форме и недооцениваешь содержание.
А какую свою отвергаемую черту ты можешь включить в наши отношения?
Это тесно связано с нашими рассуждениями о роли партнёра в паре: он является зеркалом, в кото­ром мы видим наши нежелательные стороны. Как я уже говорила, мы должны акцентировать внимание на развитии того, что мы отрицаем, тех качествах, с которыми мы в конфликте. Такова непростая зада­ча, стоящая перед влюблённым человеком.
В этом смысле отношения служат обретению цельности, потому что, не имея её, мы будем сра­жаться с самими собой и расстанемся с человеком, который нам постоянно напоминает о нашей внут­ренней борьбе.
В действительности, это только одна сторона медали. В другой главе мы можем рассказать о личных проблемах, которые возникают в любовных отношениях. Находясь рядом с другим человеком, мы сталкиваемся с такими чудовищными сторо­нами в себе, которые в одиночестве могли бы не проявиться.
Поэтому иногда так тяжело находиться рядом с любимым. Когда ты один, то можешь возомнить себя лучше всех. А при близком контакте обнару­живаются как мои лучшие, так и худшие черты: дух соперничества, ревность, борьба за власть, желание контролировать, манипулировать, недостаток чутко­сти и т.д. и т.д.
Очень непросто разглядеть это в самом себе. Требуется определённая смелость, чтобы это при­знать. И решимость, чтобы что-то предпринять, — ведь проще обвинять партнёра. Вывод напраши­вается сам собой: это партнёр стремится к состяза­нию. Это он чёрствый, невнимательный эгоист…

Я цитирую Нану:
«Создаётся ощущение, что те же самые качест­ва, которые способствуют поддержанию стабильно­сти и гармонии в паре, приводят к её распаду».
«Любые отношения, которые затрудняют рост нашего «я», какими бы гармоничными и отрадными они нам не казались, содержат зародыш, который приведёт их к гибели. Способность своевременно увидеть «препятствия на пути» имеет огромную цен­ность. Надо дорожить отношениями с тем челове­ком, в которого мы когда-то поверили, потянулись к нему… В присутствии которого смогли преодолеть тоску одиночества. Любовь — это одна из самых прекрасных вещей, которая позволяет нам прибли­зиться к другому человеческому существу».

Какая красивая фраза! Я могу цитировать Нану постоянно. У меня иногда складывается впечатле­ние, что всему, что я знаю, меня научили либо моя мать, либо она.
Помнишь, мы как-то с тобой о чём-то болтали в баре Онсе? Я что-то тебе сказала, и твоё лицо вне­запно озарилось. Мне показалось, что в тот момент ты впервые меня увидел. Вернее — услышал и раз­глядел по-новому.
Я почувствовала, что ты меня воспринимаешь по-другому — по-настоящему. Это было изумительно.
Но как глупо думать о новой «встрече» с тобой, если этого не происходит.

Шлю поцелуй.
Лаура
В течение следующих дней Роберто практиче­ски не выходил из дома, лишь по неотложным де­лам, связанным с работой, и чтобы сделать необхо­димые покупки.
Неужели любящие люди действительно расста­ются по тем же причинам, по которым сходятся?
Это была смелая мысль, над ней стоило все­рьёз подумать. Хотя момент для таких раздумий был явно не самый подходящий. В голове Роберто как бы светилась надпись «TILT», которая обычно загорается на экране старых игровых автоматов в пинбол, когда их слишком трясут, пытаясь загнать шарик в лунку. Он сейчас был так похож на этот шарик. Он ощущал себя выбитым из колеи, попав­шим не туда, куда он хотел, расшатанным, потря­сённым — одним словом, это был «TILT».
По два раза в день Роберто включал компьютер и искал в почтовом ящике новые сообщения. Внача­ле он делал это равнодушно и почти неохотно, но по мере того, как проходила неделя, Роберто всё бо­лее беспокоило отсутствие новостей.
Наконец, по прошествии восьми дней пришло послание:

Дорогой Фреди,

Это последний е-мейл, который я тебе отправ­ляю.
Мне нравится тебе писать, но твоё молчание причиняет мне боль.
Конечно, я понимаю, что пишу прежде всего из удовольствия. Я знаю, что мне нужно это, меня это радует, приносит пользу, помогает лучше понять себя, но всё-таки… мне нужен ответ.
Я знаю, что ты читаешь мои письма, что ты вклю­чаешь компьютер в ожидании моих заметок, и также знаю, что сейчас ты не можешь писать. Вдохновение приходит, когда хочет, оно навязывает нам свою волю. Творческий процесс невозможно форсировать.
Как приспособиться к ритму другого? Этот вопрос я часто обсуждаю со своими пациентами. И вот я терпеливо жду, когда придёт время и ты свя­жешься со мной.
В любовных парах, которые ко мне обращаются, я часто наблюдаю, что «невстречи» частенько слу­чаются из-за разного ритма жизни каждого из парт­нёров. Это очень важно — уметь приспособиться к ритму другого. Я знаю, что когда на мужчин давят, они спасаются бегством.
Когда женщины жалуются, что мужчины не идут на контакт, они не принимают во внимание, что это реакция на давление. Мужчины замыкаются в себе, когда чувствуют, что мы пытаемся форсировать события, не давая им того времени, которое необхо­димо для принятия каких бы то ни было решений.
Я уговариваю себя продолжать писать тебе пись­ма, потому что я получаю от этого удовольствие. Помнишь ли ты дилемму, которую мы столько раз обсуждали, — «давать и получать»?
Давать — значит прежде всего что-то получать самой, например, удовольствие от того, что смогла дать тебе что-то хорошее. Моя награда — радость от того, что ты меня слушаешь и ценишь отданное тебе. Какой смысл ждать чего-то большего, кроме наслаждения от процесса дарения?
Но наступает момент, когда я нуждаюсь в твоих словах: твоё молчание меня ранит. Поэтому это моё последнее сообщение.
Увидимся во время другой поездки, на другом конгрессе, в другой момент…
Сердечный привет,
Лаура

Роберто ощутил, как по его спине пробежал хо­лодок, и перечитал текст еще раз. Не может такого быть. Как это Лаура перестанет ему писать? Он ли­шится её писем только потому, что какой-то идиот Фреди дал ей неправильный адрес?
Это было несправедливо.
Нет, нет и нет.

В последнее время Лаура больше всех заслужи­ла его доверие и была наиболее чутким человеком в его окружении. Он не мог допустить, чтобы она испарилась, как Кристина, как Каролина, как все… Нужно было что-то предпринять.

Он спросил себя, как бы вёл себя Фреди, если бы узнал, что Лаура собирается прекратить ему пи­сать. «Возможно, он ответил бы…» — решил он. Но Роберто не знал правильного адреса Фреди.
Он мог провести эксперимент…
Телефон!

Он поднялся, чтобы поискать справочник, но прежде чем дотянуться до книжной полки, понял, что не знает его фамилии. Хотя, он мог это выяс­нить, поспрашивав о неком Фреди своих друзей— психологов, а потом?
Потом Лаура и Фреди нашли бы друг друга, а он окончательно очутился бы на обочине, лишён­ный какой бы то ни было возможности общения с Лаурой…

А он не может обходиться без её сообщений. По крайней мере, в данный момент это так.
Роберто встал и принялся блуждать по кварти­ре. Ему необходимо было найти решение.
Может быть, узнать телефон Лауры и заставить её поверить в то, что Фреди сейчас за границей и поэтому ей не отвечает?
На самом деле телефон был не нужен. Он же мог сообщить ей об этом по электронной почте.

Лаура,

Вчера вечером мне позвонил Фреди и попросил передать, что он уехал в путешествие и что…

Лаура,

Вчера вечером я разговаривал по телефону с нашим общим другом Фреди и должен Вам сооб­щить, что ему пришлось срочно уехать…

Лаура,
Вчера вечером я разговаривал по телефону с нашим общим другом Фреди.
Он попросил меня предупредить Вас, что он уехал в путешествие и убедить Вас продолжать ему писать. Когда он вернётся, он Вам всё объяснит…

Лаура,

Вчера вечером мне позвонил наш общий друг Фреди.
Он не знает, в курсе ли Вы, что он за границей. Кроме всего прочего, он попросил меня передать Вам, чтобы Вы продолжали работу над книгой и что по возвращении он сам ответит на все Ваши письма…

Нет, это никуда не годится. Роберто выставлял Фреди полным дураком. В любом уголке мира есть компьютеры… Почему бы ему самому не сообщить всё это, а не обращаться к другу Роберто?
Точно!
Почему бы самому Фреди не ответить Лауре? Почему бы нет?
Ну, не Фреди, а за него. Нет же ни видеокаме­ры, ни рукописного текста, ни подписи. Как Лаура догадается, что извинения от него, а не от Фреди?

Лаура,

Я умоляю тебя не обижаться. Я был очень занят и находился в разъездах, поэтому не смог ответить на твои чудесные письма…

«Чудесные». А чудесные ли они для Фреди?

…не смог ответить на твои письма. Думаю, что приблизительно месяца через два у меня будет больше свободного времени, чтобы тебе ответить. А пока, пожалуйста, не прекращай писать. Все твои мысли для меня крайне ценны, и я уверен, что наша книга будет гениальной.

Целую,
Фреди

Роберто перечитал сообщение, стёр «прибли­зительно месяца через два» и заменил на «скоро». Удалил «Целую» и написал «Крепко обнимаю». Добавил «дорогая» перед именем «Лаура» и поме­нял «умоляю» на «прошу». Убрал «все» из словосо­четания «все твои мысли» и вместо «гениальной» набрал «пользоваться огромным успехом».

Дорогая Лаура,

Я прошу тебя не обижаться. У меня было много хлопот на работе и я был в разъездах, поэтому не смог ответить на твои письма. Думаю, что скоро у меня будет больше свободного времени, чтобы тебе ответить. А пока, пожалуйста, не прекращай писать. Твои мысли для меня крайне ценны, и я уверен, что книга будет пользоваться огромным успехом.
Крепко обнимаю,
Фреди

Неплохо. Совсем неплохо.
Роберто глубоко вздохнул и поискал кнопку «Отправить». Он установил на неё курсор и ещё раз проглядел письмо, которое собирался послать Лауре.
Ещё раз вернулся к тексту и стёр слово «креп­ко», оставив просто «обнимаю».
Он должен прекратить редактировать письмо или он никогда его не отправит. Кроме того, ему нечего терять: если он не выдумает хоть какое-ни­будь оправдание для Фреди, то перестанет полу­чать письма Лауры.
Он щёлкнул кнопкой мыши и отправил сооб­щение.

Экран мигнул, и перед его глазами высветилось: «Сообщение отправлено». Пути назад не было.

ГЛАВА 6

В своём нетерпеливом ожидании у компьюте­ра он был похож на шестнадцатилетнего подрост­ка, когда не отходил от телефона, мечтая о звонке Роситы, своей первой девушки.
Но Роберто было не шестнадцать, и Лаура не была его девушкой, поэтому ему было немного стыдно за излишнее волнение.

Когда мы вынуждены ждать, не имея возможно­сти своими действиями приблизить заветный миг, всегда складывается впечатление, что событие за­паздывает. В любом случае, даже если желаемое приходит вовремя, нам всё равно кажется, что оно медлит. Поэтому неделя без новостей от Лауры была для него невыносимой.

Что он будет делать, если она не ответит?

С каждой минутой Лаура всё больше подчиня­ла себе мысли Роберто, занимая место, не подобаю­щее виртуальному собеседнику.

В понедельник он проснулся в четыре часа утра встревоженный: сердце выскакивало из груди, его прошиб пот. Доверяя смутному ощущению, Робер­то решил, что ему снилась она.

Снилась Лаура… воображаемая Лаура.

Он слышал, что сны — это образы, связанные с нашими органами чувств, и что слепым от рож­дения снятся звуки. Как может сниться человек о котором ты имеешь самое смутное представление, основанное на его письмах?

— Сколько ещё времени я буду ждать? — спро­сил он себя.

Он поискал белый лист и нацарапал на нём:

«Двадцать раз на дню
семь дней в неделю
включаю компьютер,
жду загрузки,
открываю почту,
ищу сообщения,
которого нет,
жму на клавишу,
чтобы выйти,
приходится ждать,
даже чтобы выйти,
проклятие,
выключаю компьютер,
пью кофе,
включаю телевизор,
посылаю все куда подальше
…и начинаю сначала».

Роберто надел куртку и вышел на улицу, лишь бы не оставаться дома.

«Этого письма оказалось недостаточно.
Неудивительно.
Она пишет, ждёт, а какой-то идиот не берёт на себя труд ей ответить.
Надо быть дураком… Незаурядная женщина включает тебя в свой проект, берётся с тобой за дело, которое вы замыслили, а ты обрываешь связь и не подаёшь признаков жизни. Надо быть дура­ком, набитым дураком.
Не может же он быть таким идиотом, чтобы заставить женщину ждать ответа, который нико­гда не последует… Если тебе не интересно, просто скажи «мне не интересно» и поставь точку…
Как раз такие мужчины потом жалуются на то, что женщины их бросают…»
Он шагал куда глаза глядят и всё больше и больше злился на Фреди. На его месте он никог­да бы так себя не повёл. Ему на ум пришла фраза, которую частенько повторяла его мать: «Бог беззу­бому даёт хлеб», — и посмеялся про себя над этим сравнением.

«Наверное, один из способов позаботиться о ребёнке внутри меня — начать думать, как моя мать…» — заключил он. И вновь рассмеялся, но на этот раз вслух, поднимаясь по лестнице, веду­щей в квартиру.

В двух метрах от двери он услышал дребезжа­ние телефона. «Лаура!» — крикнул он и рванулся, чтобы успеть к аппарату до того, как включится ав­тоответчик.
Через секунду, собирая всякую всячину, выва­лившуюся из его кармана прямо у порога, он смог привести в порядок свои мысли и понять, что подсо­знание сыграло с ним злую шутку.

Когда в конце концов он нашёл ключи и открыл дверь, Кристина записывала последние слова на ав­тоответчик:
— Мне очень больно, что ты не хочешь со мной общаться, поэтому я не буду больше звонить. Может быть, в другой момент нашей жизни мы смо­жем поговорить. Прощай.

На долю секунды ему показалось, что он уже слышал точь-в-точь эти же слова, но произнесён­ные другими устами…
Роберто пожал плечами и подумал, что так даже лучше, потому что он сейчас не знает, что ей ответить.
И ещё он решил, что не должен отвлекаться: ему понадобится много энергии, чтобы вынести молчание Лауры.

Он снова подумал, не написать ли Лауре от имени «друга Фреди».

Лаура,

Фреди обеспокоен Вашим молчанием. Он боится, что Вы на что-то обиделись. Пожалуйста, напишите ему пару строк, чтобы…

Абсурд!

В полном отчаянии он снова подключился к Интернету.
Почтовый ящик был переполнен настойчивыми обращениями клиентов.
Роберто набрал воздуха в лёгкие и шумно вы­дохнул. Пора было взяться за ум и вести себя, как подобает взрослому мужчине, если он не хотел ли­шиться всего, чего достиг годами тяжёлой работы. Хотелось ему или нет, он должен был вернуться в офис и выполнять свои обязанности.
Он старательно отметил в ежедневнике все не­законченные дела и пять предложений работы, ко­торые получил за последнее время. Тогда он почув­ствовал, что держит руку на пульсе событий.
Роберто принял двойную дозу средства «Цветы Баха», которое ему прописала Адриана, и лёг спать пораньше.

Ему приснился сказочный, почти голливудский сон — он был марафонцем, который в результате нечеловеческих усилий первым пришёл к фини­шу. Там его ждала плачущая от волнения блондин­ка. Она бежала навстречу победителю с платком в руке и, поравнявшись с ним, обнимала и осыпала поцелуями.
Роберто не разжимал век, чтобы подольше удер­жать образ, который так его воодушевлял: победа, признание. Лаура… Он не хотел просыпаться, меч­тая хоть немного продлить сон.
Чистя зубы, он подумал: «Мне придётся хоро­шенько потрудиться. Успешная женщина не согла­сится на посредственность. Смысл сна очевиден: блондинка ожидает меня на финише».
Роберто открыл оба крана и нанёс на щёки пену для бритья. Обращаясь к Санта-Клаусу с пенной бородой, глядящему на него из зеркала, произнёс: «Прийти первым… Победитель!»
Он закончил бриться, насвистывая весёлый мо­тивчик. Оставил уборщице записку, чтобы она при­вела в порядок квартиру, и отправился в офис.

Когда он вышел из такси, продавец газетного ки­оска и охранник у входа в здание не удержались от улыбки, ошарашенные столь ранним появлением Роберто. То же самое происходило и с ним самим: он не переставал удивляться улыбке, которая осве­щала его лицо. Благодаря этой улыбке или вопреки ей, но в этот день он работал не покладая рук. И так на другой день, и на следующий.
В пятницу, вернувшись домой, Роберто подумал, что у него в первый раз за много лет выдалась столь продуктивная неделя. Он заслужил ванну с пеной и суши, которые заказал с доставкой на дом: сашими из лосося, нигири из тунца и Калифорния Ролл.

В понедельник Роберто включил компьютер, ожидая подтверждения покупки материалов, кото­рые он заказал в прошлую среду. Его удивлению не было предела, когда он обнаружил в почтовом ящике сообщение с адреса carlospol под новым за­головком. В теме письма значилось: «Расстаться с иллюзиями».

Фреди,

Следует оставить в стороне пустые фантазии, чтобы увидеть то, что происходит в действитель­ности.
Сегодня мы обсуждали это с пациентами: боль от расставания с иллюзиями и принятия реальности. В тот момент, когда мы перестаём бороться с сами­ми собой и принимаем вещи такими, какие они есть, мы невероятно растём.
Я как-то работала с тридцатилетним мужчи­ной, который рассказал о том, насколько больно расставаться с иллюзиями в отношении своей избранницы.
Когда молодой человек осознал, как на самом деле относится к нему женщина, как плохо она с ним обращается, не давая даже того минимума, в котором он нуждается, он, разумеется, сам не захо­тел продолжения отношений. Но она сумела пообе­щать ему что-то, чего никогда не даст, и он попал в зависимость от неё.

Настоящую боль ему причиняло понимание того, что он дал себя обмануть и что лелеял эту иллюзию. Но реальность оказалась могущественнее. Теперь он видит эту женщину такой, какая она есть, а не в свете обещаний, которыми она его кормила.
Момент, когда человек оставляет в стороне мечты и говорит себе «будем наслаждаться тем, что есть, и прекратим лить слёзы по невозможно­му» — решающий в жизни каждого.

Больно расставаться с представлением об иде­альной паре, о вечной страсти, но это единствен­ный способ сохранить здоровые отношения. Все мы любим наши мечты, и нам непросто их оставить. Как бы то ни было, в конце концов действитель­ность берёт верх. Почти что твой тёзка Фриц Пёрлз нередко повторял, что «роза — это роза, которая есть роза, которая есть роза…»
Что есть, то есть.
Это касается и того, что я понимаю, что у тебя мало времени, но я совершенно не готова продол­жать начатое в одиночку.

Мне очень жаль,
Лаура

Письмо подтверждало догадку Роберто: отгово­рок, придуманных им на прошлой неделе, было не­достаточно. Лаура перестанет писать… Стоит ли ещё раз попытаться?

Лаура,

Я совершенно уверен, что ты способна справить­ся с этим без меня!
Мое сотрудничество столь незначительно, что не играет никакой роли. Мне бы не хотелось заставлять себя писать, не испытывая внутренней потребности в этом. Мне кажется, что это не должно тормозить твой творческий процесс, потому что написанное тобой имеет исключительную ценность.
И, прежде всего, не переставай посылать мне свои наброски, благодаря им я узнаю много но­вого.

Целую,
Фреди

Он отправил письмо, разобрался с остальной корреспонденцией и уехал на работу.
Вечером этого же дня, включив компьютер, он обнаружил ответ Лауры:

Фреди,

Я получила твоё последнее сообщение и считаю его огромной похвалой.
Тем не менее у меня появилось необъяснимое ощущение, что в тебе что-то изменилось. Возможно, тебя уже не так увлекает идея книги или у тебя нет энергии, требующейся для этого проекта, или ты просто передумал писать вместе со мной…
Я с благодарностью принимаю комплимент, но не хочу писать без тебя, а даже если бы захотела, мне слишком тяжело двигаться вперёд без твоих слов, которые я ценю и которые мне нужны…
Я тебя не принуждаю, я просто отказываюсь тол­кать этот воз в одиночку, теша себя иллюзией, что мы пишем книгу вдвоём, и тщетно пытаясь узнать твоё мнение, отказываюсь сама воплощать в жизнь проект, о котором мы мечтали вместе.
Пусть тебя это не беспокоит. Всё произойдёт или нет, когда придёт время.

Тоже целую,
Лаура

Всё было потеряно! Хотя в глубине души он знал, что Лаура не могла установить его личность, Роберто почувствовал себя разоблачённым и ужас­нулся. Фраза была крайне настораживающей и, казалось, была призвана положить конец игре: «Тем не менее после его прочтения у меня необъ­яснимым образом появилось ощущение, что в тебе что-то изменилось».
А если манера письма Фреди отличалась от его собственной? Возможно, Фреди даже не обращал­ся к ней на ты… Вполне вероятно, оправдания вооб­ще были ему несвойственны. Откуда Роберто мог это знать? И что ему теперь делать?

Роберто вскочил на ноги и начал мерить комна­ту шагами.
Он не мог, не хотел, не должен был отказывать­ся от намеченной цели. Однако если он продолжит настаивать, это может произвести эффект, проти­воположный желаемому: раньше или позже Лаура раскроет обман и, само собой, это будет концом их переписки.
Он попытался сохранить хладнокровие. Как бы поступил Фреди в подобной ситуации? Невоз­можно предсказать поведение незнакомого чело­века. В действительности, поправил себя Робер­то, невозможно с точностью предсказать ничью реакцию.
Точно! Это и было решением! Роберто следова­ло выразить в письме своё мнение. Именно это про­сила у Фреди Лаура.

Роберто устроился за клавиатурой с чашкой кофе и начал составлять ответ:

Лаура,

У меня тоже сложилось впечатление, что в тебе что-то изменилось. Но, в отличие от тебя, я не счи­таю, что это каким-то образом повлияет на нашу совместную работу. В конце концов, разве не мы утверждали, что предсказуемость лишает отноше­ния будущего? Разве не мы всегда твердим, что именно постоянные перемены в другом делают каж­дую встречу незабываемой? Ты не задумывалась о том, что как раз наша с тобой непредсказуемость придаёт отношениям оттенок волшебства? Да, вол­шебства! Волшебства!
Я боюсь, что не вполне согласен с твоими высказываниями о «расставании с иллюзиями». Я связываю исполнение мечты с волшебством, пото­му что верю, что волшебство существует. И оно доказывает своё существование всякий раз, когда некогда бесплотная мечта претворяется (при нашем посредничестве) в действительность и становится осязаемой.
Я думаю, ты согласишься, что мы в этом смыс­ле не отличаемся от любой другой пары: нам нуж­на лишь частичка волшебства, которую мы суме­ем получить, если сможем удивить друг друга и встретиться не там, где виделись до вчерашне­го дня… Нужно удивление без парализующего страха, удивление, которое разбудит любопыт­ство, а не вызовет неуверенность перед неизве­данным. И думаю, ты также согласишься, что мы можем изменить реальность настолько, насколь­ко способны её принять. Позволим себе предать­ся фантазиям и только тогда сможем насладиться этим разделённым сном — о семье, любви или работе.
Как говорил Амброз Бирс: «Если хочешь, чтобы твои сны стали реальностью, проснись».
Тысяча поцелуев,
Фреди

Ответ Лауры доставил Роберто радость от того, что на этот раз его мечта воплотилась в жизнь: Лаура продолжала ему писать.

Дорогой Фреди!

Ты меня удивляешь! Ты постоянно меня удив­ляешь! Неужели ты тот Фреди, с которым я позна­комилась? Более того, та ли я Лаура, с которой ты однажды решил писать книгу? Судя по всему, нет.
И несмотря ни на что, когда возникает волшеб­ство, «встреча» происходит. И наоборот, когда про­исходит «встреча», появляется волшебство. Меня завораживает волшебство — волшебство «встре­чи». Это невероятно!
Я сажусь за компьютер, читаю твои коммента­рии, и это придаёт мне сил. Возможность продол­жать работу, не отказываться от своей мечты пробу­ждает во мне неудержимую тягу к писательству.
Мне нравится слово «волшебство»: оно магиче­ское. Сегодня, заходя в кабинет, я уже надеялась, что у меня выдастся свободный час, чтобы написать тебе ответ.
Одна твоя мысль кажется мне очень справед­ливой: то, что с нами происходит, — волшебство. Я чувствую, что энергия, которая побуждает меня писать, идёт из глубины меня, по-другому не ска­жешь. Я всегда считала, что слова могут быть оди­наковыми, но их значение зависит от душевного состояния автора.
Приведём наши мысли в порядок: не только не бывает пар без конфликтов, но именно конфликты делают привлекательной нашу связь с партнёром. И не столько конфликты, сколько различия (а именно они и порождают конфликт).
Иногда я злюсь на Карлоса за то, что он такой терпеливый со всеми, но я понимаю, что мы сошлись только потому, что он вёл себя так и со мной. Он такой со всеми. Бессмысленно просить его, чтобы он был таким только со мной, потому что таков его характер.
Я уверена, что из трудностей можно извлечь урок. Это способ погрузиться в действительность, понаблюдать за происходящим и посмотреть, как мы справляемся с ситуацией. Я говорю о способе погру­зиться в действительность потому, что мы можем выполнять определённый план, а можем лавиро­вать в русле жизни. Смысл жизни не заключается в выполнении заранее намеченных целей, потому что в таком случае она была бы очень скучна. Мы заметим разницу, если будем следить за происходя­щим и определяться с действиями по мере развития событий.
Многие разочарования и депрессии возникают по вине этого заранее сложившегося представления о том, куда мы хотим попасть, и когда наши планы рушатся, мы терпим крах. Если ты не ведёшь себя в соответствии с моими ожиданиями, я тебя не люблю. А это неправильно. Мы почувствуем себя гораздо более приспособленными к этой жизни, если войдём в роль серфингиста: направление дви­жения подсказывают волны, а не представление о том, где я хочу быть.
Лучше всего прокладывать дорогу, идя от точки к точке.
Насколько расслабляюще действуют на нас слова: это я могу сделать, это для меня хорошо. Нет одного шаблона жизни: то, что обожаю я, не нравится тебе, и это в порядке вещей. Зачем мне убеждать тебя, что смотреть на речную гладь инте­реснее, чем сидеть в Интернете? Оставайся со своим компьютером, а я поеду кататься по реке. После увидимся.
Мне потребовались годы, чтобы принять неспо­собность Карлоса наслаждаться рекой. Большинство людей ссорятся, потому что пытаются убедить друг друга, что их позиция единственно правильная. Будем, наконец, исходить из того, что одной пра­вильной позиции для всех не существует.
Я полагаю — человеку необходимо заручиться поддержкой другого, чтобы утвердиться в том, о чём он думает или что чувствует.
Как было бы замечательно, если бы мы были способны сказать: «это хорошо для меня, даже если всем остальным нравится совсем другое», — а также уважать эту позицию: я не нуждаюсь в одоб­рении другого, но принимаю наши различия.
Нет одного образа жизни. Каждый устанавли­вает свои правила игры. Каждая пара решает это сама.
И когда человек открывается для понимания этого, его жизнь становится насыщенной. С нами происходят самые потрясающие события, когда мы бросаемся навстречу приключениям, которые приготовила нам жизнь, и выбираем путь героя. Конфликты становятся увлекательными, так как это путешествие, в результате которого мы открываем самих себя.
Тебе не кажется, что знать всё, что с тобой прои­зойдёт, скучно? Это то же самое, что быть одному, в этом нет волшебства.
Как говорит мой друг: «Мы можем прожить жизнь так, как будто мы — машинисты поезда метро, точно зная, куда мы движемся и каков наш путь. Или как серфингист: следуя за волной». Я предлагаю сле­довать за волной. Мы неплохо развлечёмся. А это немаловажно.
Вот видишь? Твои сообщения вдохновляют меня, чтобы продолжать писать.
Целую,
Лаура

Роберто закончил читать, и его охватило непрео­долимое желание выразить свои мысли, которое, судя по словам Лауры, было тоже ей знакомо.
К своему собственному изумлению, не задумы­ваясь о том, кто из них был автором — он или Фре­ди, он на одном дыхании набрал следующее сообще­ние и отправил его:

Привет, Лаура,
Я получил твоё сообщение.
Ты не представляешь, как мне понравилось сравнение с серфингистом и машинистом поезда метро! Это сильно.
В жизни важно научиться сохранять хрупкое равновесие, зависящее от непредсказуемых дви­жений. Нужно не просто отдаваться на волю волн, а понимать, что не все волны годятся для сёрфинга. Метафора может относиться ко всем нашим начи­наниям: скользя по волнам, нужно быть готовым к непредвиденному — никто не знает, какая придёт волна. Жизнь — это баланс искусства и технично­сти. Вряд ли есть люди, всё умеющие с рождения. Поэтому надо быть готовым не раз нахлебаться воды и не раз упасть, набив массу синяков… Набраться опыта, чтобы встретить следующую волну.
Это правда. Недостаточно грёз, фантазий, меч­таний, желаний и задуманных проектов… И тем не менее без них наш путь лишён смысла.
Я хочу поделиться с тобой несколькими мысля­ми, над которыми я работал.
Я думаю, что все наши последовательные дей­ствия берут начало в грёзах, которые мы иногда грубо называем фантазиями и выражаем следую­щим образом:

«Как было бы прекрасно…»
«Как невероятно было бы…»
«Было бы потрясающе…»

Если мы делаем эту фантазию своей и примеря­ем её, как рубашку, фантазия становится мечтой:

«Как бы мне хотелось…»
«Я был бы счастлив…»
«Вот, замечательно было бы, если как-нибудь…»

Если мы позволяем мечте поселиться в нашей душе, холим её, лелеем и растим, однажды она пре­вращается в желание:

«Мне хотелось бы быть там…»
«Больше всего на свете я желаю…»
«Я сильнее всего хочу…»

На этом этапе мы уже сможем представить, какие средства понадобятся для воплощения наше­го желания в жизнь. В этот момент оно превращает­ся в проект:

«Я это сделаю…»
«Когда-нибудь…»
«Скоро я…»

Теперь нам остаётся только выработать план — тактику и стратегию, которые помогут материализо­вать наши грёзы, претворить их в реальность.
Обрати внимание, до этого момента я даже не пошевелил пальцем. Все мои действия были внут­ренними, и, несмотря на это, сколько перемен про­изошло с того времени, когда я просто начал фан­тазировать!
Ты, наверное, возразишь мне, скажешь, что этого мало. Действительно, во многих случаях этого недостаточно. Нужно доводить до конца запланиро­ванное и исправлять ошибки.
Нужно надеть плавки, взять «доску наших проек­тов», броситься навстречу жизни и бдительно ждать волны реальности, чтобы её поймать и скользить по ней до райского пляжа удовлетворения.
Целую,
Фреди

Роберто перечитал написанное и остался более чем доволен. Хотя это была всего-навсего игра, она побудила его читать, писать, изучать новое с таким рвением, которого прежде у него никогда не было. Раньше он и предположить не мог, что таил внутри себя этот дар выражать свои мысли в письмах.
Если любовь и вправду связана с самыми свет­лыми сторонами человеческой натуры, Роберто, без всякого сомнения, был влюблён.

Книга вторая

trebor@

ГЛАВА 7

Роберто проснулся счастливым. Он был уверен, что какое-то время Лаура не изменит своего реше­ния писать книгу. Ему была приятна мысль, что он спас этот проект для вечности, даже если невольно помог Фреди, этому дураку, пребывающему в неве­дении, что он в долгу перед Роберто за продолже­ние своего участия в проекте.
В офисе всё шло как по маслу. В то утро он за­кончил рекламный проект, который ему заказал пенсионный фонд.
У него из головы не выходила вчерашняя пере­писка, и он задумал рекламную компанию, основан­ную на закономерности гармоничного перехода от активного образа жизни к спокойному. Он предло­жил концепцию расставания с мечтой о вечной мо­лодости и претворения в жизнь грёз о защищенной и надёжной старости.
В конце рабочего дня по дороге домой в его ушах всё ещё звучали бурные аплодисменты и поздравле­ния, которыми был встречен на собрании директо­ров его предварительный рекламный проект.
«Ещё один повод поблагодарить Лауру», — по­думал он.

Он, запыхавшись, прибежал домой, чтобы вновь перечитать сообщения. У него сложилось впечатле­ние, что вчера он проглядел их слишком бегло.
Роберто терпеть не мог предложений туристи­ческих фирм из серии «галопом по Европам» — по­сетить двенадцать городов за десять дней. Он начи­ная со своего первого путешествия всегда испыты­вал желание задержаться в том месте, куда приле­тел. Ему нужно было время, чтобы основательно всё изучить, запечатлеть в своих глазах, ушах, но­гах, памяти… Такое же ощущение у него вызывали письма Лауры: ему было недостаточно прочитать их один раз, необходимо было вернуться к ним и из­влечь то, что показалось ему важным и впечатляю­щим, или просто то, что задело за живое.

— Надо оставить в стороне пустые фантазии, чтобы увидеть то, что произойдёт на самом деле.
— Больно расстаться с иллюзиями и принять реальность.
— Иллюзии бессильны перед реальностью.
— Я отказываюсь в одиночку воплощать в жизнь проект, который мы задумали вместе.
— Всё происходит или нет, когда придёт время.
— Смысл жизни не сводится к выполнению зара­нее намеченных целей, потому что в таком случае она была бы очень скучна.
— Будем, наконец, исходить из того, что одной правильной позиции для всех не существует.

Он вспоминал строки из писем Лауры. Он всё время возвращался к её метафоре: серфингист и машинист поезда. Ещё его не оставляла в покое мысль о том, что каждый устанавливает свои пра­вила игры. Потом он вспомнил о случае из практи­ки Лауры:

«Я как-то работала с тридцатилетним мужчиной, который незадолго до этого расстался с отвергнув­шей его женщиной. Он рассказывал о том, насколь­ко больно терять иллюзии, которые он строил в отношении своей избранницы».

Роберто узнал себя в этом пациенте. Он так же каждый раз рвал связь, почувствовав, что женщи­на не дорожит их отношениями. Он сотни раз ис­пытывал боль от потери надежд, возлагаемых на со­вместную жизнь.

Но одна фраза никак не укладывалась в его го­лове:

«Настоящую боль ему причиняло понимание того, что он дал себя обмануть…»

Неужели именно понимание причин происходя­щего причиняет настоящую боль в любовных отно­шениях? Признание того, что позволяем себя обма­нуть? И он тоже ? Как это возможно — «дать себя обмануть»? И в чём заключался обман женщин, с которыми он встречался? Они были не такими, ка­кими он их себе представлял — желал видеть, меч­тал или требовал, чтобы они были?
Как говорила Лаура: «Когда влюблённость про­ходит, не остаётся другого выхода, как столкнуть­ся с истинной сущностью другого человека».

Эти слова звучали, как приговор. Требовалось время, чтобы всё осмыслить: любовь, отношения, мечты, разочарования, обман…

Наконец, внимание Роберто привлекла следую­щая фраза:

«…мне слишком тяжело двигаться вперёд без твоих слов».

Было очевидно, что Лаура не соглашается про­должать писать в одиночку, она с полным правом претендует на сотрудничество Фреди.
Роберто разбирался в психологии отношений в паре исходя из своего — по большей части — бо­лезненного опыта, а также немногих знаний, при­обретенных во времена своих походов к психоте­рапевту. Что-то из поведенческой психологии он помнил из занятий в университете по специальнос­ти «маркетолог» и из книг, которые когда-то прочи­тал по собственной инициативе.
Он пришёл к выводу, что подобных «знаний» было недостаточно для поддержания эпистоляр­ных бесед с Лаурой.

Роберто посмотрел на часы. До восьми остава­лось пятнадцать минут. Если он поспешит, он успе­ет в центральный книжный магазин до закрытия.

Он проглядел предыдущие сообщения в поис­ках имён авторов и отметил у себя на листке три фамилии:

ВЕЛВУД, БРЕДШОУ, ПЁРЛЗ

В десять часов вечера он вернулся домой. С со­бой он принёс сумку с десятком книг3.
Он швырнул пальто на кресло и сразу сел за стол, чтобы как следует изучить свои покупки. Он не поскупился. Для начала десяти книг вполне до­статочно, учитывая, как мало он читал в последнее время.
С той поры, когда его завораживала политиче­ская литература, он никогда не вёл себя, как одер­жимый покупатель книг. Сегодня же книжный ма­газин снова приобрёл для Роберто тот флёр, кото­рым когда-то был окутан: интереса, неутолимого любопытства, очарования каждой книги… Одна манила своим названием, другая — обложкой, тре­тья — именем автора, а следующая просто потому, что при пролистывании показалась интересной.
Рассматривая стопку книг, которые никто до него не открывал и которые ещё пахли типограф­ской краской, он ощущал себя пиратом из приклю­ченческого романа, заворожено глядящим на выры­тый клад.
Прежде чем открыть книгу Велвуда, он подож­дал несколько минут, пытаясь настроиться на тор­жественный лад. Потом он набрал полные лёгкие воздуха и прочитал:

Сегодня благодаря близким отношениям мы можем познать самих себя лучше, чем когда бы то ни было, будучи искренними и сознательными. В наше время близкие отношения с партнёром — это проверка нашей готовности избавиться от старых привычек и слабостей и развить весь по­тенциал, заложенный в нас как в человеческих существах.
В прошлом тот, кто желал посвятить себя таин­ствам жизни, уходил в монастырь или обрекал себя на отшельничество. В наши дни близкие отношения для многих из нас превратились в новую непознан­ную землю, где мы сталкиваемся лицом к лицу с нашими богами и бесами.
Мы уже не можем полагаться на личные отно­шения, как на надёжный источник комфорта и уве­ренности. Они теперь скорее напоминают новый перекрёсток, где мы должны принять ключевое решение.
Мы можем продолжать цепляться за анахронич­ные фантазии и расхожие формулы, хотя они уже не соответствуют сегодняшнему положению дел и неспособны ни к чему привести. Или, напротив, можем научиться использовать трудности на жиз­ненном пути как возможность проснуться и обна­ружить в себе лучшие качества: способность к осознанию, сострадание, юмор, мудрость и привер­женность истине. Если мы выполняем последнее условие, отношения превращаются в путь, который может привести на новый уровень понимания самих себя, а также любимых людей и смысла нашего существования.

Невероятно!
Роберто снова открыл книгу наугад, на этот раз
на странице 132:

Все мы, отправляющиеся в это путешествие, должны усвоить простую истину: дорога меняется естественным образом, на ней неизбежны крутые повороты, шаги навстречу друг другу и отступления в сторону, иногда и возвращение назад, на исход­ную точку пути.
Таким образом, наша уверенность в неспособ­ности разрешить возникающие трудности скорее не проблема, а часть самого пути.
В этом смысле меня воодушевили слова Чогьяма Трунгпы, тибетского мастера медитации, которого как-то спросили, как ему удалось, убегая от китайско­го нашествия, вместе с учениками перейти Гималаи, почти не имея ни подготовки, ни провизии, не зная пути и исхода своего рискованного предприятия. Его ответ был кратким: «Поочерёдно двигая ногами».

Книга обещала стать для Роберто настоящим от­кровением.
Поглощённый чтением, он отправил в микроволновку несколько кусочков пиццы, извлечённых из холодильника, открыл банку пива, вместе со съест­ным добрался до письменного стола, достал блок­нот и карандаш, чтобы делать краткие пометки.
Роберто читал, и его охватывала радость от про­исходящего с ним. Уже много лет его так не захва­тывало чтение. Что его привлекало — тематика? Или просто книги были интересными? А может, его воображение будоражила необычность ситуа­ции? Или фантазии о Лауре? Или всё вместе…?
Роберто не мог остановиться, пока не прочитал «Странствия сердца» до конца, где было написано следующее:

Чем более глубокое чувство связывает двух людей, тем им интересней окружающий мир. Они чувствуют свою связь со всем происходящим на земле, заботятся о планете и обо всех разумных существах, которые нуждаются в их помощи.

Когда-то Роберто посещала шальная мысль изу­чать психологию. Теперь его фантазии возобнови­лись с новой силой, подкреплённые мыслью о стрем­лении быть полезным другим. Роберто не мог не за­метить появившееся в нём новое чувство, не харак­терное для него.
Неделя прошла под знаком литературы. За Велвудом последовали Берн, Пёрлз и Бускалье. Потом Роберто перешёл к Шнаке (поразительная книга), Абади и Пратеру (некоторые книги этих авторов он читал и раньше). Затем осилил Синая и Рохаса. Бредшоу он как-то подсознательно оставлял «на потом». Ему стоило труда одолеть эту книгу (слиш­ком американизированное руководство по психоло­гической самопомощи), но идеи, излагаемые Бред-шоу, были столь заманчивы, что Роберто решил со­ставить компанию автору до последней страницы.
Когда Роберто дошёл до предложения Бредшоу написать рассказ о событиях детства в жанре ле­генды или сказки, он сел за компьютер и на одном дыхании набрал:

Жил-был в тридесятом царстве принц по имени Ехрох.
Принц был зачат в очень нелёгкое для родителей время. Как только родился первенец, королю сразу же пришлось отправиться на войну защищать свою страну и свой народ, которому угрожали враждеб­ные королевства. Шли годы, а принц знал отца толь­ко по коротким письмам и по рассказам матери.
А раз король отсутствовал, кому-то надо было управлять страной и королеве пришлось взять на себя эти заботы. И у неё тоже не было времени на то, чтобы играть с принцем.
Несмотря на то что у Ехроха были самые до­рогие и затейливые игрушки, он всё равно стра­дал — у него не было товарищей для игр.
И он рос одиноким и молчаливым. Большую часть дня он проводил, глядя в окно. Его взор притягивала точка, где дорога к дворцу терялась за рощей. Он представлял себе, как за деревьями видит реющие королевские знамёна. Радостный народ выходит навстречу королевскому войску и празднует побед­ное возвращение своих героев.
Он воображал, как он приветствует короля. Как аплодирует окончанию войны — событию, которое вернёт ему отца и мать.
Каждый вечер, когда солнце садилось, по щекам Ехроха скатывалось несколько слезинок, которые под утро высыхали на его подушке.

Завершая свою сказку, Роберто добавил:

Прошло время, и настал день, когда королева отреклась от престола.
У принца не было другого выхода, кроме как занять трон. Остаток своей жизни он правил спра­ведливо и великодушно.
Он так никогда и не избавился от привычки не сводить глаз с горизонта.
А его правление вошло в историю благодаря многочисленным мостам и дорогам, строительством которых король был одержим.

Это то, чем всю жизнь занимался Роберто: пы­тался построить новые дороги, новые мосты, новые тропинки, чтобы та безграничная любовь, которую он искал, могла его найти и достичь его сердца. Он всё так же с надеждой смотрел на линию горизон­та: на всякий случай.
В какой-то мере отношения с Лаурой были этим новым мостом. Мостом через реальность.
Роберто вдруг понял, что всю неделю был на­столько поглощён работой и чтением книг, что даже не выкроил минутку заглянуть в почту. Он сохранил сказку в файле под именем «Ехрох» и со­здал новый документ в текстовом редакторе.

Дорогая Лаура,

Воодушевлённый твоим письмом, я перечитал Бредшоу и предложил одному из пациентов попы­таться превратить рассказ о его детстве в сказку. Результат его работы я тебе посылаю в прикреплён­ном файле. Пожалуйста, поделись со мной своими впечатлениями.
Целую,
Фреди

Затем Роберто открыл страницу почтового серве­ра. Он скопировал письмо из текстового редактора и вставил его в окошко, которое открылось после нажатия клавиши «Создать сообщение». Потом он щёлкнул на кнопку «Добавить» и выбрал «Файл». Нашёл документ под названием «Ехрох» и дал ко­манду «Присоединить». Затем он нажал на «Отпра­вить и получить» и компьютер пропищал, подтвер­ждая отправку письма. Когда операция была выпол­нена, на мониторе появилось сообщение:
«Здравствуйте, rofrago. У Вас четыре (4) новых сообщения».

Он поискал письмо Лауры, передвигая курсор, и дважды щёлкнул на заголовок «Признать по­требности».

Фреди,

Наша «невстреча» заставила меня задуматься. Иногда мне так трудно осознать, что же мне дейст­вительно нужно…
Какой смысл в этой дурацкой игре в прятки с самим собой? Зачем скрываться от себя?
Возможно, нам следовало бы посвятить часть книги объяснению, почему человек теряет связь со своими потребностями.
Мне нравится объяснение, которое ты предло­жил в Кливленде: если в детстве мы осознаём, что нашим родителям не нравится, когда у них просят больше тепла, терпения и внимания, мы учимся скрывать свои потребности. Это не обвинение в адрес родителей. Скорее всего они не в состоянии дать нам то, что нужно, просто потому, что у них нет этого даже для себя.
Но от этого не легче. Мы стараемся загнать боль в самый дальний уголок души… мы стараемся не ощущать нужды в заботе и любви, потому что подобная тактика уменьшает боль.
Годами мы придерживаемся этого плана по выжи­ванию и всеми силами пытаемся не замечать своих нужд. И возможно, однажды мы даже станем таки­ми, какими пытаемся казаться. Тогда это будет уже не тактика, а черта нашей личности. «Мне ничего не нужно, я со всем справлюсь сам». Мы сосредоточим­ся на этой установке и постараемся забыть о том, какие же мы на самом деле и что приносит настоя­щую радость, душевный покой и наслаждение.
Скорее всего, тогда произойдёт то, что описы­вает Эрик Фромм в своей книге «Иметь или быть»: человек начнет исповедовать иную веру. И будет думать, что новая машина, безумно дорогая вещь, внушительный счёт в банке или даже модный дезо­дорант сделают его счастливым.
Общество потребления продаёт нам мысль о том, что обладание — это путь к счастью. Тратить и заменять одну вещь на другую — ключ к процве­танию. Когда эти понятия закрепляются в систе­ме ценностей каждого из нас, нашим поведением становится чрезвычайно просто манипулировать. Но когда мы получаем желаемое, нам становится недостаточно обладать «этим», и реклама услужли­во предлагает другой продукт, чтобы мы не сверну­ли с выбранного пути.
Но… иногда настаёт день, когда мы понимаем, что это не наш путь и он ошибочен. Тогда мы смо­жем заглянуть внутрь себя, прислушаться к своим настоящим чаяниям. Но это непросто.
Идя по неверному пути, мы забыли, как это дела­ется, и зачастую не можем обойтись без помощи близкого или постороннего человека. Мы вынужде­ны просить, чтобы нам помогли вновь узнать, кто мы и какие, вернуть утерянную мудрость и простоту, которой обладали в детстве, когда смеялись и игра­ли целые дни напролёт.

Я думаю, что мы должны подтолкнуть наших читателей поставить перед собой смелую цель вер­нуть себе самих себя. В сущности этот совет имеет первостепенное значение. Только при этом условии наша истинная суть обнаружит себя в партнёрских отношениях.
Давай расскажем о нелёгком труде учиться себя слушать, принимать себя в расчёт, заботиться о себе лучше, чем это делали наши родители. И всё это — рядом с любимым человеком.
Сложность заключается в том, что осознавать неудовлетворённые потребности всегда очень мучи­тельно. Кто добровольно согласится испытывать боль, нуждаясь в чём-то и не имея возможности получить желаемое? Боль как указатель в пути, если возника­ет, то показывает направление, где находятся наши истинные желания. И только выявив их, мы смо­жем — позже! — их удовлетворить.
Если же мы наотрез отказываемся признать себя уязвимыми, то становимся черствее и упус­каем возможность выяснить наши внутренние потребности. И еще, и это очень важно, избрав такую линию поведения, мы теряем способность любить и быть любимыми.

Пожалуй, стоит признать, что «страусиная страте­гия» в детстве была полезна. Тогда, возможно, было более разумно перестать требовать то, чего не могли нам дать, то, что невозможно было удовлетворить.
Но повзрослев, мы сами в какой-то степени можем управлять нашими потребностями, осознать, что нам нужно, а что нет. И постараться найти тех людей, которые помогут нам получить желаемое. Мы уже не зависим от наших родителей.
Меня восхитила одна твоя фраза, которой ты как-то закончил электронное сообщение: «Мы уязви­мые, но не слабые. Многие не понимают разницы».
Не бывает близких отношений, основанных на хорошо продуманной тактике. Она не позволяет чув­ствовать. Мы можем добиться своих целей, испы­тать удовлетворение от подчинения партнёра, своей власти над ним, заставить его считаться с нами. Но это не имеет ничего общего с настоящей «встре­чей», близостью, любовью.
Мы должны оставить место боли и смятению, которые возникают, когда мы складываем оружие и отказываемся от любой тактики, от любой борьбы с близким человеком. Это путь к себе, к дому, путь, ведущий к «встрече» с другим человеческим суще­ством. Путь к любви. Ты согласен со мной?
Лаура

Как он мог быть не согласен?
Лаура говорила с ним на одном языке — он узна­вал свои мысли, свои чувства. Она выражала слова­ми то, о чём ему хотелось бы научиться говорить.
Он знал, в чём нуждался: найти человека, с ко­торым вместе пойдёт по пути к дому.
Разве не было поразительным, что Лаура при­слала ему это письмо в тот момент, когда он только что отправил ей сказку о принце, который строил дороги, чтобы по ним до него смог добраться самый любимый человек?

ГЛАВА 8

Перечитав первые сообщения, полученные не­сколько месяцев назад, Роберто разозлился на себя за то, что не сохранил предыдущие. Может быть, они содержали необходимую информацию о том, как зародилась идея переписки, что позволило бы ему продолжать исполнять роль Фреди с мень­шим риском.
Внезапно ему пришло в голову, что он мог по­просить у Лауры копию тех писем. Судя по всему, Фреди достаточно рассеянный, поэтому потеря ка­ких-то сообщений была вполне в его духе… А Лау­ра, без сомнения, хранит их в компьютере.

Лаура,

Что касается твоего вопроса, не знаю, кто может с этим не согласиться?
Ты замечательно описала защитные поведен­ческие реакции, к которым мы часто прибегаем, чтобы спрятать от мира наши истинные нужды и эмоции.
Читая твоё сообщение, я подумал, что даже если бы совсем не разбирался в психологии, я всё равно бы наслаждался ясностью изложения.
По правде говоря, я решил пересмотреть всю переписку, от которой получаю искреннее удоволь­ствие, и жутко расстроился, когда обнаружил, что самые первые письма куда-то пропали.
Ты не могла бы выслать мне их копию? Мне бы очень хотелось иметь их под рукой (обещаю больше не терять).

Пользуясь случаем, хотел бы попросить твоей помощи. Мне написал коллега, который был в Кливленде, и просил меня посоветовать ему лите­ратуру на тему отношений в паре. Он говорит, что прочитал «Странствия сердца» и все работы Пёрлза и Бредшоу, вышедшие на испанском и английском. Не могла бы ты поделиться своими находками по интересующей его теме, посоветовать какие-то дру­гие полезные книги?
Я же всё больше утверждаюсь в мысли, что наша книга будет просто потрясающей.
Ответь мне поскорее.
Шлю тебе поцелуй,

Фреди

P.S. Что ты думаешь о сказке, написанной моим пациентом?

Роберто по вечерам продолжал чтение приобре­тенных книг, соотнося новые знания с письмами Лауры. Её ответ не приходил в течение недели, но к своему удивлению, он не волновался. В воскресе­нье пришло огромное сообщение на 140 КБ под за­головком «История древних времён».

Фреди,

Твоя просьба выслать копию некоторых писем была замечательным предлогом, чтобы перечитать написанное за четырнадцать месяцев (трудно пред­ставить — прошло уже больше года со времени первого письма).
Я получила истинное удовольствие! Временами наша переписка столь наивна, что трудно поверить, что она принадлежит нам. Кстати, тогда ты всё ещё называл меня «доктор Лаура Хорсил».
Первый е-мейл ты отправил из самолёта, в кото­ром возвращался в Буэнос-Айрес, сразу же после нашего расставания в Соединённых Штатах. Ты возвращался этим рейсом вместе с нашим другом Эдуардо, а я летела в Нью-Йорк, помнишь?
Пересылаю письма, которые ты просил.

Доктор Лаура Хорсил,

Как здорово, что мы встретились на конгрессе! Мысль о возможности совместной работы и написа­нии книги не давала мне уснуть до трёх часов утра.
Ты знаешь, — или узнаешь теперь, — насколько я ценю твой труд и твои знания.
Когда ты мне сказала, что тоже давно замышля­ешь книгу об отношениях в паре, у меня мурашки пробежали по телу. Я пишу тебе письмо и не могу отделаться от мысли, что в какой-то степени наши отношения напоминают историю любой влюблён­ной пары.
Создание пары на профессиональной почве мало чем отличается от любой другой.
Вначале меня привлекала наша общность и идея разделить с тобой то, чем я обладаю. Но мы оба знаем: вскоре начинаешь видеть различия.
Это нарушает равновесие в любовных отноше­ниях, вызывая взаимное притяжение или отталки­вание партнёров. Наш случай — какой он? Что про­изойдёт, когда обнаружатся наши различия? Станут ли они ключом, который откроет двери для развития каждого из нас?
Не знаю. Но сейчас мне кажется настолько заман­чивой идея работать вместе, что я предпочитаю оставаться влюблённым в эту мысль, в этот проект, в фантазию о том, как благотворно наша встреча может сказаться на моей личной жизни и карьере.
Самолёт вот-вот взлетит, и стюардесса просила отключить все электронные приборы.
Шлю тебе много поцелуев и огромную призна­тельность за то, что ты пригласила меня выступить с тобой в Кливленде.
Фреди

Я ответила тебе, как только получила твоё сооб­щение.

Дорогой Фреди,

Я так довольна нашим выступлением на конгрес­се! Я просто счастлива, что ты приехал.
Презентация нашей работы была похожа на танец. Отвечать на вопросы выходили то ты то я, хотя мы ни о чём не договаривались заранее. Слова лились сами собой, потому что мы были переполне­ны вдохновением.
Я иногда думаю, насколько мы разные, но когда мы начинаем вместе работать, возникает ощущение поразительной гармонии. Я представляю наш проект удивительным приключением, которое может преоб­разить нас обоих и, надеюсь, наших читателей.
Я тоже одержима идеей совместной книги. Представь себе: я в Нью-Йорке! Но вместо того чтобы пойти прогуляться, я предпочла остаться в гостинице и ответить тебе.
У меня комната с восхитительным видом на Гудзон. А я могла бы провести целый день в тишине: писать и глядеть на воду.
Когда ты говоришь, что влюблён в нашу идею, я чувствую, что дышу полной грудью и заражаюсь эн­тузиазмом. Ты как-то очень верно сказал, что слова обладают силой преображения. Я чувствую это, читая твоё сообщение, и поэтому решила ответить тебе не откладывая, чтобы поделиться своими ощущениями.
Мы знаем, как недолго длится влюблённость, что мы и спешим донести до приходящих к нам пар. Потом начинаются сложности, но я готова их преодолеть. Каждый раз, когда мы оказываемся в затруднительной ситуации, мы же сами и должны найти выход. Вероятно, как раз это мы и должны объяснить нашим читателям. С нами происходит то же самое, что и с влюблёнными парами, и всегда мучительно не понимать, что с нами происходит.
Но когда мы превозмогаем препятствия и боль раз­очарования, отношения становятся прочнее, а оба человека сильнее.
Вот и в нашем проекте так. Я, как всегда, заост­ряю внимание на проблемах. А тебе достаётся всё самое приятное и привлекательное. Но это в поряд­ке вещей: так мы дополняем друг друга.
Так было с самого начала. И мне нравится, когда мы действуем сообща. Ты говоришь о том же, но в забавной форме, и люди лучше понимают сказан­ное. Но мне кажется важным добавить, что зачас­тую мы сами портим наши отношения. Я знаю свою главную проблему — я хочу всего и сразу. Я станов­люсь нетерпеливой и начинаю тебя преследовать. Ты отдаляешься, а меня это ещё больше распаляет. Я донимаю тебя всё больше и больше, а ты в ответ увеличиваешь дистанцию.
Когда я понимаю, что происходит, я отстраняюсь, и тогда ты идёшь на сближение. Я немного смягча­юсь, ты приближаешься, я становлюсь ещё податли­вей, и отношения идут на подъём.
Возвращаясь к конгрессу: я даже не ожидала от тебя такой поддержки. Когда ты выступал на закры­тии конгресса с рассказом из нашей презентации, я не поверила своим ушам. И когда я смотрела на тебя стоящим перед полутысячной аудиторией со всех стран мира, восторженно аплодирующей тебе после того, как ты пересказал им свою сказку на английском, у меня по спине пробежал холодок. «Это неслыханный талант», — подумала я тогда… Целую,

Лаура

Следующее послание пришло незадолго до моего возвращения в Аргентину:

Как я завидую тебе, Хорсил!

Я уже в Буэнос-Айресе, стоит июньский холод. Мне бы ужасно хотелось на несколько дней задер­жаться в Штатах и отдохнуть, но ты же знаешь: меня ждут люди.
Во вторник, когда я вернулся, один из пациентов упрекнул меня, что я уехал на целую неделю в это время года и не скрывал зависти…
Мы никогда не говорили с тобой на эту тему. Ты не считаешь, что зависть тоже вызывает трения между близкими людьми?
Я сначала хотел написать, что «когда-нибудь тебе расскажу…» А потом подумал, разве существу­ет лучший момент для обсуждения события, чем тот миг, когда оно происходит?
Для меня не существует этого дурацкого деле­ния на «чёрную» и «белую» зависть. Итак, призна­юсь — я тебе завидую. Мне бы тоже хотелось быть в Нью-Йорке и ещё хотелось, чтобы ты могла оста­ваться там, сколько пожелаешь.
Наслаждайся и не веди себя хорошо. Не забы­вай — мы уязвимые, но не обязательно слабые. Целую,

Фреди

Я сразу же тебе ответила:

Дорогой Фреди,

Я в аэропорту и вот-вот сяду в самолёт, кото­рый перенесёт меня в Буэнос-Айрес. Мне хочется вернуться.
Это путешествие пошло мне на пользу. Иногда так необходимо отвлечься от привычной жизни, семьи, пациентов… Я возвращаюсь воодушев­лённой.
Я размышляла над теорией разных фаз отно­шений, которая призывает нас уважать стремление друг друга идти на контакт или побыть в одиночест­ве, чтобы потом вновь «встретиться». А также над истинным смыслом слова «relationship» (его обычно переводят как «отношения»), а, на мой взгляд, оно обозначает «способность встретиться вновь».
Отношения с Карлосом для меня очень важны. Мы скучаем друг без друга и каждый раз встреча­емся, словно в первый раз. Я прихожу, перепол­ненная новыми впечатлениями, и это подпитывает наши отношения.
В начале нашей семейной жизни мне было очень тяжело, когда мы расставались. Он уезжал за гра­ницу три или четыре раза в год. Но сейчас я воспри­нимаю эти командировки как возможность передох­нуть перед новой встречей.
Этим пониманием я обязана своей матери. В какой-то мере она была тем человеком, который меня этому научил (впрочем, как и многому другому). Люди могут находиться в разлуке какое-то время, не переставая любить друг друга всем сердцем. Мне кажется очень важно сказать об этом в книге.
Иногда близкие люди боятся расставаться из-за страха, что отдалятся или почувствуют себя одино­кими.
Мне же кажется, что это делает отношения бога­че. Когда я целую неделю ощущаю, что я одна-одинёшенька в этом мире, я, с одной стороны, острее чувствую потребность в своей половине, с дру­гой — лучше понимаю себя.
Я перестаю быть матерью, женой или психо­логом. Я не играю никаких ролей. Я остаюсь один на один с окружающим, моё время предназначено только себе. Эта «встреча» с самой собой обновля­ет и помогает ощутить себя как никогда живой.
Иногда это непросто. Вчера, гуляя по Музею Искусства, я испытала сильное желание поделиться своими впечатлениями с Карлосом. Интересно, как можно преодолеть подобную ситуацию?
Вечером я пошла ужинать с одним американ­ским другом, с которым познакомилась год назад в мастерской Велвуда, но несмотря на твоё желание, вела себя очень хорошо.
Мне пора садиться в самолёт, увидимся в Буэ­нос-Айресе.
И ещё! Не зови меня, пожалуйста, больше «док­тор Хорсил», потому что это звучит слишком офи­циально. Я предпочитаю быть Лаурой, Лау или просто Л, как для всех остальных.
Целую,
Лаура

Твой ответ:

Лаура,
Могу предположить, что в это мгновение ты летишь в Буэнос-Айрес.
Я закрываю глаза и представляю тебя дремлю­щей в кресле первого класса (Почему не бизнес-класс? Наверное, потому что ты «девушка из выс­шего общества…»).
Должен признаться, я тоже горжусь нашим выступлением на конгрессе, и мне нравится его сравнение с танцем.
Если подумать, то, наверное, личные отношения вообще можно уподобить танцу. Как в танце, так и в отношениях — существует множество разно­видностей. Одни эстетичные и синхронизированные, другие странные, понятные только самим танцорам. Есть заурядные и ничем не примечательные, от которых веет скукой и рутиной; есть те, которые отличаются своеобразием, — они неповторимы и преисполнены творчества.
При этом цель одних — ублажить публику, дру­гих — доставить удовольствие самому себе, покра­соваться. И очень редко встречаются исполнители, которые «танцуют» для всеобщего удовольствия.
Многие из танцоров не отступают от общепри­нятой хореографии, принятой временем, обычаями и культурой; другие могут показать яркую импро­визацию, передающую энергетику исполнителей, им дано чутко реагировать на каждый аккорд, слы­шать музыку и сливаться с ней, отдаваться поры­вам души.
Да. Каждая пара — это танец.
Лаура, может превратить наши отношения в совместное предприятие? Систему, согласованный механизм, команду, пару, дуэт? Отважимся пока­зать на собственном примере то, что характерно для любой пары? Неважно влюблённая ли это пара, двое друзей, братьев или какие-то другие варианты отношений… Главное — ты и я рядом, потому что получаем удовольствие от общения друг с другом, от совместных занятий, и это помогает нам откры­вать в себе лучшие черты…
Мне бы хотелось перенести в работу твои заме­чательные черты — ясность мысли, последователь­ность, опыт и самоотдачу, твою мудрость, приобре­тенную благодаря разным событиям, происшедшим в твоей жизни. Если я смогу добавить от себя то, о чём ты писала, выход нашей книги будет иметь огромное значение и принесёт людям много пользы.
Я думаю, основной вопрос в том, какую выбрать форму сотрудничества? Я не готов на него ответить, если работаю не в одиночку.
Когда я пишу от себя, слова льются сами по себе, я даже не помню, как их пишу. А когда кто-то учит меня, как надо писать, я возмущаюсь. Я нико­гда не умел писать по правилам, «под диктовку».
На одну статью у меня могут уйти недели, и даже месяцы. За это время случаются моменты, когда рука тянется к клавиатуре и слова сами собой появ­ляются на экране компьютера. Мне интересно, как ты видишь возможность нашей совместной работы над книгой при таких моих особенностях?
Не знаю. Думаю, пока мы можем продолжать обмениваться электронными сообщениями и, в конце концов, что-нибудь придумаем. Как ты считаешь?
Ответь мне поскорее.
Целую,

Фреди

Фреди,

Я хотела тебе рассказать о той паре, которую ты ко мне направил. Мужчина настаивает на том, что хочет остаться один. Он давно заставляет себя играть обременительную роль, чтобы не сердить жену. Она ведёт себя, как мать, которая указывает, что ему делать, а он должен постоянно искать её одобрения. Его терпение иссякло, и он хочет уйти.
Проблема в том, что он не может определиться с тем, что с ним происходит и чего он хочет. Он не знает, кто он. Не может говорить о себе и поэтому эмоционально отстраняется.
Жена же становится всё напористей, но в конце концов приходит в отчаяние от невозможности до него достучаться, и это его пугает. И он ещё больше замыкается в себе.
Наши занятия должны помочь мужчине выразить то, что с ним происходит. Если для того чтобы быть с любимым человеком, нужно отказаться от самого себя, отношения обречены.
Нашему знакомому трудно говорить о себе, и я учу его рассказывать о своих нуждах, помогаю изба­виться от страха перед женой. Он в ярости, потому что долгое время был порабощен. Я учу его давать выход ярости, и вполне возможно, в их отношениях снова найдётся место любви…
Задача женщины будет заключаться в том, чтобы заглянуть внутрь себя и разобраться, что же с ней происходит. А так, она сидит перед ним, беспощад­ная к его высказываниям, а он впадает в ступор. Она испепеляет его взглядом, пока ждёт ответа, а он чувствует себя прижатым к стенке и мол­чит, словно язык проглотил. Если бы она научилась больше сосредотачиваться на себе, он перестал бы ощущать на себе такой гнёт. Поэтому я хочу, чтобы на сеансы она приходила одна.
Положительный результат работы в том, что мужчина хочет ходить на консультации. На каждом сеансе я интересуюсь у него, хочет ли он вернуться в семью так, чтобы чувствовать ответственность за свои действия, но никоим образом не давление с чьей-либо стороны.

На последнем сеансе я предложила им рассмот­реть схему их отношений, и оба признали мою пра­воту, а также неспособность самостоятельно спра­виться с ситуацией. Он боится жену и поэтому под­чиняется ей. Эта история стара как мир: сначала мужчина позволяет женщине себя поработить, а потом эмоционально обособляется.
Стало быть, задача психотерапевта помочь им стать по-настоящему ближе, без раболепства и «детской» игры в прятки. Велвуд считает, что мно­гим мужчинам в своё время так и не удался трюк по высвобождению из железной хватки матери, и потом они повторяют ту же ситуацию со своими любимыми. В этих случаях мы должны помочь им приблизиться к себе и партнёру, осознать, что можно оставаться собой и в то же время быть с любимой.
Проблема заключается в распространённом заблуждении: чтобы быть самим собой, я должен быть один; если я хочу образовать пару, то должен быть готов к порабощению.
Как добиться того, чтобы оставаться собой, нахо­дясь рядом с другим человеком?
Когда мужчина чувствует, что не в силах боль­ше выносить свою спутницу, он отстраняется эмо­ционально и физически, тяготится этой связью. Конечно, — от боли — женщина обычно становит­ся всё более настойчивой, а это в свою очередь приводит к тому, что мужчина её избегает. Таким образом, замыкается порочный круг, приводящий к дальнейшему отчуждению или разрыву отно­шений…
Вот один пример: на днях один мужчина рас­сказал мне, что ему как-то очень захотелось по­ужинать с супругой в романтическом местечке, приятно провести время… Но когда он позво­нил, чтобы пригласить её, она «с места в карь­ер- принялась с пылом критиковать его мать, жалующуюся всем подряд, что невестка совсем не заботится о муже… ей хотелось, чтобы он отреагировал на происходящее. Он почувст­вовал, что лишён выбора. И был вынужден вести себя в соответствии с её ожиданиями, то есть соглашаться с ней, пусть даже его совсем не интересовала эта тема. После разговора он пове­сил трубку и решил с ней не встречаться.
На сеансе он объяснил мне свой поступок. Я спросила: «А что бы произошло, если бы ты сразу сказал, что хочешь с ней встретиться, вместо того чтобы обсуждать навязанную тему? Что бы изме­нилось, если бы ты попросил приберечь этот раз­говор для другого момента?» В ответ я услышала: «Я не решился на это». Тогда я поинтересовалась у женщины, как бы она отнеслась к такой просьбе мужа. «Я была бы счастлива, если бы он помог мне закрыть эту тему и мы бы провели восхитительный вечер наедине».

С точки зрения «встречи» двух любящих людей главная задача мужчины — научиться объяснять женщине, что с ним происходит, и прежде всего именно в связи с ней. За такую откровенность жен­щина должна быть благодарна: мужчина открывает­ся, вместо того чтобы прятаться, как улитка, и тогда отношения становятся прозрачнее и есть возмож­ность лучше понять друг друга. Мужчина тоже дол­жен быть признателен женщине за открытость вме­сто указаний, как ему себя вести, кем быть и т.д.
Мне бы хотелось узнать твою точку зрения, так как ты тоже знаком с этой парой.
Я не получила никакого сообщения, о котором ты говоришь. Отправь мне его ещё раз, и я обещаю ответить как можно скорее.

Лаура

Привет, Лаура,

Я снова готовлюсь сесть в самолёт и вернуться в Буэнос-Айрес. Испания каждый раз всё прекрас­нее. Презентация в Гранаде была волнующей, но я не забыл про тебя и про Аргентину, позволив се­бе маленькую роскошь заявить в интервью о гря­дущем выходе в свет нашей книги (что ты об этом думаешь?).
С одной стороны, находиться в Андалузии — всё равно, что быть дома, но иногда мне кажется, что это не просто другая страна, а чужой мир — мы и они развивались в совершенно разных направления.
Меня не перестаёт удивлять степень сексуальной угнетенности некоторых испанцев, которая и сейчас бросается в глаза (я не говорю о городах-космопо­литах, таких как Мадрид или Барселона). Я говорю об испанцах, рождённых в остальной части полуост­рова (в первую очередь, именно об испанцах, а не испанках). Люди прибегают к таким завуалирован­ным или даже морализаторским высказываниям, которые в Аргентине услышишь разве что от древ­ней старушки или фанатичного последователя како­го-либо псевдохристианского учения. Сексуальные фантазии сопряжены с таким чувством вины, что человек добровольно налагает на себя наказание, убеждая себя в неминуемой гибели (конечно, я имею в виду ад). Когда у испанца разгорается внутренний конфликт, его совесть никогда не скажет ему: «Это плохо… не делай этого». Она выносит приговор: «Ты себя погубишь! Погубишь свою душу и души твоего потомства тоже!» (и это только из-за не совсем чис­топлотных мыслей).
Между прочим, я обсудил идею нашей книги с некоторыми коллегами. Наша позиция и рекоменда­ции читателям сначала их удивили, а затем привели в восторг.
Похоже, на личном и профессиональном уров­не они всё ещё верят в идеальную пару и вечное состояние влюблённости. Когда они сталкиваются с отсутствием оного, они продолжают это искать, тре­бовать, и в конце концов или выдумывают сказку, или смиряются.
Это очень любопытно.
Через неделю моего пребывания в Гранаде ко мне приехала Кармен, моя жена, чтобы погостить несколько дней, а затем вместе вернуться в Буэнос-Айрес. Некоторые, как Хулия и Кике, не видели нас вместе около трёх лет.

Кармен выглядела потрясающе. Она провела три дня с друзьями в Мадриде и только потом отправи­лась в Гранаду.
Через какое-то время Хулия спросила меня:
— Слушай, у тебя всё хорошо с Кармен?
— Да, — кивнул я, — всё замечательно.
— Ты уверен? — настаивала она.
— Да, — подтвердил я, — а что?
— Вы ведёте себя, как чужие…
— Чужие? — удивился я.
— Да. Вы держитесь холодно, независимо, мне странно это видеть…
Я ничего не ответил, но погрузился в раздумья.
Отчасти это было правдой: мы с Кармен очень изменились, при этом наше развитие шло в неожи­данных направлениях. Кармен всегда была двигате­лем моего личностного роста. Я оглядываюсь назад и вижу себя самого в далёком прошлом: зависимый, изнеженный, нерешительный и в результате, требо­вательный.

…В кафе на улице Рамос Кармен вдруг по­серьёзнела и с видом гонца, принесшего роковую весть, произнесла:
— Я хочу вернуться в университет.
Клянусь тебе, её слова показались мне пустым звуком,
Правда? — бросил я небрежно.
— Да, — ответила Кармен. — Я хочу изучать психологию.
— Hу-у… — протянул я, и в моём горле застрял комок первобытных чувств. Сотни тысяч обвинений, начиная с «бесчувственного грубияна» и заканчивая «фашистом, мачистом и ретроградом» повисли в воздухе, пока я взял себя в руки и добавил:
— Это решено?
— Тебе неприятно? — в свою очередь спросила Кармен, догадываясь, что и так знает ответ.
— Неприятно, — признался я.
В течение следующих сорока восьми часов мы не могли разговаривать. Кармен пыталась обсудить со мной эту тему, но я избегал её. Я, выдающийся психотерапевт, наставник любовных пар, специа­лист в области человеческой души, не знал, как я буду дальше жить.

Сейчас я пишу об этом, и мне стыдно, но всё было именно так. Годами Кармен занималась всем, чем угодно, не касаясь моей работы. За эти два­дцать лет она решила множество вопросов как лич­ных, так и административных, связанных с домом, детьми, техникой, каникулами, одеждой, приглаше­ниями и родственниками. Я понимал, что теперь всё будет не так, как прежде.
Раньше я мог позволить себе позвонить другу и договориться о встрече, чтобы вместе поужинать, где-нибудь развлечься или отправиться в путеше­ствие, зная, что Кармен не будет возражать соста­вить мне компанию. Внезапно беззаботной жизни пришёл конец.
Её решение повергло меня в шок.
Оно взбесило меня.
И опечалило.
Через неделю мы поговорили.
Меня всё ещё обуревали эмоции. Я постоянно вспоминал одного своего пациента, Хуана Карлоса, жена которого сообщила ему, что хочет вернуться на работу. Он изумился: «Зачем? Чего тебе не хватает? Ради чего ты хочешь работать?» Впослед­ствии он признался, что просто не мог поверить, что его благоверная недовольна своей единствен­ной ролью — жены. Может, именно это меня и возмущало?
Оказалось, что это не так.
Время показало, что Кармен в очередной раз помогла мне освободиться от самых тёмных сторон моей личности.
Время показало, что можно строить отношения с любимым с сотней самых разных перспектив.
Каждая пара играет по своим правилам, как ты обычно говоришь.
Я адаптировался к изменениям в отношениях с женой. Я вновь открыл для себя забытые удовольст­вия, такие как путешествовать одному. Я облегчён­но вздохнул и перестал жалеть о том, что не могу взвалить часть своей ноши на Кармен.
Очевидно одно: с тех пор прошло почти три года, а я до сих пор иногда скучаю по прежней Кармен. Мне не хватает той Кармен, которая была рядом и которая, несмотря ни на что, уже ничего за меня не решит.
Спасибо, что выслушала меня.

Фреди

Дорогой Фреди,

За эти недели я обдумала многое, но не знала, как с тобой связаться.
Прежде всего я спешу сообщить тебе, что полу­чила письмо из Кливленда, там поздравления и высокая оценка нашей презентации. Диапазон оце­нок был от 1 до 5 баллов, и мы получили 4,8! Как тебе это?
Кстати, они предлагают нам опубликовать наши материалы в «Gestalt Journal». Я уже отправила им ответ, сообщая, что мы очень заинтересованы в этой публикации и обязуемся послать статью до 15 октября.
Как было бы здорово, если наша книга вышла бы ещё и в Испании! Каждый раз, когда ты напоми­наешь о себе, у меня появляется огромное желание писать.
Ещё я много размышляла над твоими отноше­ниями с Кармен или вернее «несколькими Кармен», с которыми ты «встретился» на своём жизненном пути. Я думаю, трюк в том, чтобы уметь вновь и вновь заново открывать друг друга, наблюдать за происходящими изменениями, видеть, какими мы становимся. Другими словами, не ждать, что всё останется неизменным, а быть готовым к тому, что в любой момент любимый человек может нас удивить.
Я всё больше убеждаюсь, что так называемая «личность» — просто выдумка, заставляющая нас страдать.
К этой мысли меня подтолкнули два собы­тия, произошедшие на этой неделе. Я прочита­ла «Подлинность» Милана Кундеры. С позиции постмодернизма Кундера приходит к тем же выво­дам, что Велвуд с позиции буддизма. Речь в книге Кундеры идёт об отношениях одной пары. В неко­торых фрагментах герои спрашивают себя о соб­ственной личности и сущности другого, они никак не могут понять, кто же они и кем является человек рядом с ними. Но — как и все пары — продолжают искать и прятаться друг от друга… В свою очередь Велвуд прямо призывает нас отказаться от собст­венного эго.
Меня приводит в восторг мысль о том, что я могу вновь и вновь открывать что-то в себе и удивляться поступкам Карлоса. Мне нравится быть открытой для всего нового.
Шлю тебе поцелуй.

Лаура

P.S. Мне не терпится узнать, как у тебя дела.

Я предполагаю, что следующие сообщения у тебя есть. Перечитывая письма, я спрашиваю себя, что сейчас творится в той части твоей жизни, о кото­рой ты мне больше никогда не рассказывал.
Я заканчиваю это послание так же, как и год назад.
Мне не терпится узнать, как у тебя дела. Целую,

Лаура

Роберто нужно было взять паузу, чтобы усвоить всю эту информацию. Он зашёл слишком далеко: необходимо было создать правдоподобный образ Фреди, чтобы Лаура его не разоблачила.
Тогда Роберто выбрал опцию «Ответить» и на­брал:

Лаура,

Спасибо, что прислала мне потерянные было фрагменты нашей переписки. Ты не поверишь, я читал с ощущением, что получил их в первый раз.
Я задаюсь вопросом, как сильно мы изменились, если написанное удивляет меня и кажется стран­ным. Невероятно, правда?
Этот выпавший отрезок нашей биографии осве­жил мою память, и не только. Я чувствую себя обновлённым, мне кажется, что мы с тобой позна­комились только сегодня. Я очень тебе благодарен. Сегодня, в особенности, — ты свидетель, который присутствует при воссоздании утерянных фрагмен­тов моей недавней истории.
Целую,
Фреди

P.S. Мне не хватает списка книг для коллеги из Испании и комментариев к сказке. Ты мне их не при­шлёшь?

ГЛАВА 9

Mail delivery error.

Такова была тема первого из полученных писем. Подобные сообщения были не редкостью. Роберто возлагал вину за них на ВНЕПОВИП, доставляю­щую ему лишние хлопоты.
ВНЕПОВИП — так окрестил Роберто призрака, который неустанно совершал подлости, и его суще­ствование не вызывало никаких сомнений. Его имя он составил по первым буквам слов: Врождённая Неистребимая Подлость Виртуального Простран­ства. Этими словами он объяснял все досадные и необъяснимые происшествия: пропажу самого важ­ного е-мейла, удаление самого срочного ответа или появление подобного текста:

Дорогой Роберто,

Я пишу, чтобы рассказать тебе что-то очень важное.
Выходит, что ког

И когда Роберто прокручивал бесконечно длин­ную белую страницу, то ничего не находил. Или того хуже, когда письмо от лучшего друга, который в связи с работой находился в командировке в Кие­ве, приходило в совсем неудобоваримом виде:

Робер,
3= @ ##+=(desc)\]][+x+*\ » » » »{{с6
I — ?kj3.»!@ @И#.юсь ты меня поймёшь.

Или вот как сейчас, письмо, отправленное по всем правилам, мистическим образом возвраща­лось к его отправителю.
Роберто решил, что возвращённое сообщение было его последним посланием Лауре. Уф! Теперь придётся его восстановить, скопировать, вставить и переслать…
Он дважды кликнул мышкой на иконке, изобра­жающей закрытый конверт, и его глазам открылось нечто поразительное. Роберто прищурился, чтобы внимательно рассмотреть адрес получателя этого сообщения.
Что-то было не так, совсем не так.
Он закрыл письмо и вновь открыл. Компьютер повторил операцию, и перед Роберто появилось то же сообщение. Он ничего не мог понять: автором возвращённого послания был не он. В письме гово­рилось следующее:

Дорогая Лаура,

Вот я снова в Аргентине. На этот раз я отсут­ствовал дольше обычного. По возвращении я обнаружил твои сообщения. Ты не представляешь, как я обрадовался!
Проделанная тобой работа вызывает у меня искреннее восхищение. Не обижайся на меня за молчание. Я постараюсь наверстать упущенное до конца года. Не знаю, зачем ты прислала мне копию предыдущих писем, ведь они у меня есть. Как бы то ни было, очень приятно их перечитать.
Целую,

Альфредо

Роберто обратил внимание на начало сообще­ния:
This mail has been returned for
irrecuperable error (Error=4587)
from to

Роберто ещё раз прочитал буква за буквой: rofrago@yahoo.com

Сообщение было отправлено с его ящика. Он ис­пытал смесь удивления и замешательства.
Его посетили странные мысли, напоминающие то ли бред параноика, то ли волшебные фантазии, они пронеслись в его голове и были решительно от­брошены. Случившееся должно иметь логическое объяснение, но какое?
Сообщение было от Альфредо и предназнача­лось Лауре.
— Не может быть, — произнёс он вслух, слов­но взывал к компьютеру, и постановил.
— Этому должно быть объяснение!

До сих пор Роберто был уверен, что у Лауры был неправильный электронный адрес Альфредо, и поэтому сообщения приходили к нему. А что, если дело было не в ошибке Лауры?
Всё указывало на то, что адрес Альфредо дей­ствительно rofrago@yahoo.com… Но это невоз­можно!

Неужели ВНЕПОВИП настолько могуществе­нен, что в его власти создать подобную ситуацию? Сервер не блокирует уже отведённый кому-то ад­рес, и пользователь из любого уголка планеты вы­бирает то же самое имя…
Или два человека пытаются зарегистрировать­ся в один и тот же момент под одинаковым именем: компьютер, само собой, обращается к своим архи­вам, подтверждает, что адрес свободен, и позволя­ет зарегистрироваться обоим…
Или имена двух учётных записей на самом деле различаются, и тем не менее два почтовых ящика слились в один…
Или…

Как бы то ни было, необходимо смириться с тем, что Альфредо и он делят один адрес электрон­ной почты на двоих.
Роберто припомнил, что среди корреспонден­ции ему частенько попадалась реклама или непо­нятная информация, которые он с негодованием удалял, принимая за спам.

Вы получаете эту информацию, потому что заре­гистрировались на нашем сайте или кто-то зарегист­рировал Вас, чтобы Вы имели доступ к этой инфор­мации. Если Вы в дальнейшем не хотите получать наши сообщения, отправьте пустой е-мейл по адре­су: unsubscribe@….

Сколько раз он лишал Альфредо рассылок, ко­торые, вероятно, его интересовали? Он вспомнил, что еще недавно получил сообщение подобного рода. Он три раза до этого уже отсылал упомяну­тые «пустые е~мейлы», но «спамеры» продолжали его одолевать, поэтому он набрал заглавными бук­вами призыв и отослал им:

PLEASE STOP MAILING ME!!!

Судя по всему, Альфредо раз за разом подписы­вался, а он неустанно отменял его подписку. Ситуа­ция была не лишена комизма.
Но улыбка, которая было тронула губы Робер­то, резко исчезла: если они делили один адрес, то судя по всему, Альфредо получал сообщения, пред­назначавшиеся ему.
Теперь он понял, почему ему так никогда и не удалось приобрести книги и CD по Интернету. Естественно, когда компания просила подтвержде­ния заказа, Альфредо отказывался от покупки. Ну и с… сын!
Но тогда Альфредо должен был получать и со­общения Лауры. Над Роберто снова навис дамок­лов меч разоблачения. Дрожа, он пробежал глаза­ми список писем, впервые желая не обнаружить послания от Лауры.
Но обнаружил. И даже не одно, а два.

Дорогой Фреди,

Мы должны осознать, что подобно нашим пациен­там, не можем не меняться. Мне кажется, что жела­ние оставаться прежними затрудняет «встречу».
Всё это опять же связано с темой человече­ской личности и её подлинности. В последние дни я много размышляла над этим.
Первые промахи, неизбежные в процессе воспи­тания, понижают нашу самооценку и наталкивают на мысль о том, что такие, как есть, мы не достойны любви. Это побуждает нас выдумать некую лич­ность, чтобы угодить тем, кто нас отвергает: нашим родителям.
Как правило, рождение этой маски не встре­чают бурными аплодисментами, поэтому мы соз­даём вторую, скорректированную, чтобы добиться желанного одобрения, на её место приходит тре­тья, и четвёртая, и так до тех пор, пока не получим ожидаемого результата, пока не добьёмся одобре­ния наших воспитателей.
Мы верим, что только так добьёмся любви: мы изобретаем объект, достойный любви, основываясь на убеждении, что наша сущность, какая она есть, этого не заслуживает.
Получается, что когда мы вступаем в любовные отношения, нами движет желание, чтобы партнёр одобрил нашу скорректированную личность. С дру­гой стороны, мы боимся, что кто-то может разгля­деть нашу «дефективную» личность и догадаться, что мы не те, за кого себя выдаём, и стало быть, не являемся заслуженными адресатами любви. Суть в том, чтобы решительно отказаться от своей мнимой личности, занять своё место в мире, не требуя соот­ветствия выдумке. Но при этом постоянно открывать в себе «неизведанные земли» и анализировать свои действия.
Я всё больше и больше убеждаюсь, что при­думанная для одобрения других личность — это выдумка, которая заставляет нас страдать, вы­нуждая действовать в соответствии с требования­ми, предъявляемыми к ней. А вовсе не к нам — настоящим.
Мы интенсивно ищем «встречи», но когда она происходит, это пугает нас и дестабилизирует. И несмотря ни на что, не желать её невозможно. Подсознательно мы ощущаем, что нет ничего более благотворного, чем истинная «встреча» — без масок и обманов, происходящая в настоящем времени и не отягощенная придуманными ожиданиями. При этом мы понимаем, что плата за страдания очень высока.
Я делаю вывод, что мы настолько боимся отдать­ся чувству, слиться с другим, что не открываемся полностью, а делаем это лишь частично. Так мы пытаемся защититься от двух монстров: страха быть отвергнутым и брошенным.
Мучительно ждать понимания, хотеть быть рядом с любимым, когда его нет. Но для этого стоит попы­таться избавиться от своих страхов и довериться своим чувствам, отдаться им полностью. Путь этот тернистый и длинный, но в конце концов у нас нет выбора, иначе это будет уже не наш жизненный путь, а кого-то, чью роль мы пытаемся играть. У меня нет готовых ответов: я сама переполнена вопросами.
Я полагаю, мы можем только проводить наших пациентов до этой дороги и снабдить напутствием пройти её с чувством ответственности и осознани­ем того, какие в этой игре ставки.
Наш долг — научить их видеть глубинные при­чины происходящего, так как это не просто вопрос чувств, всё гораздо сложнее.
Меня поражает страх людей встретиться лицом к лицу со своими чувствами.
Меня поражает, как мы всеми силами стараем­ся избежать «встречи». Как сами всё усложняем и отдаляемся от партнёра.
Меня поражает, как мы путаемся и запутываем Других.
Когда мы хотим присутствия другого в нашей жизни и он рядом, всё замечательно. Но если это желание не совпадает с действительностью, мы испытываем такую нестерпимую боль, какую, пожа­луй, не доставляет больше ничто. Поэтому-то мы зачастую не поддаёмся соблазну, не ведём себя спонтанно, а ищем надёжное укрытие в скорлупе предсказуемых отношений и чётко смоделирован­ной под запросы партнёра личности.
Я не могу утверждать, что это неправильно, мы же и в жизни не можем быть «раздетыми». Просто жить так, не вылезая из скорлупы, рано или поздно опротивеет.
Как говорит моя подруга: «Разнообразие манит, но ранит: мы ищем его, но не можем вынести интен­сивности перемен».
Вот так дилемма!
Подчёркиваю: у меня нет ответов.
Обозначить проблему уже немало, так как это, в свою очередь, рождает новые и новые вопросы.
Скорее всего нужно смириться с тем, что мы не имеем права давать ответы ни в книге, ни вне неё, но мы можем затронуть темы, которые подтолкнут людей задуматься о своей жизни.
Лаура

Фреди,

У меня из головы не идёт слово «загадка».
С некоторыми людьми я открыта, другие, наобо­рот, способствуют тому, что я «прячусь». В чём дело?
Думаю, это зависит от разных причин. В какой-то мере я сама в определённый момент решаю, открыться или нет.
Слишком силён страх испытать боль, потерять душевное равновесие, всё то, чего мы достигли, создав нашу «личность».
Меня интересует, если так можно выразиться, тема «химизма» в создаваемой паре. Скорее всего потому, что этот вопрос и представляет собой самую большую загадку.
До чего удивителен мир! Мы поначалу смотрим на человека одними глазами, а уже через какое-то мгновение совсем по-другому и, взглянув по-ново­му, с изумлением понимаем, что мы его любим.
И в этом парадокс любовных отношений: мы пре­вращаемся в другого, а другой… Другой, на самом деле, тоже другой.
Правильнее всего будет понять, что сегодня «встреча» состоялась, а завтра может и не случится. Нужно принять эти приливы и отливы в отношениях как нечто неотвратимое и не ждать ничего друго­го, не требовать постоянства чувств, наслаждать­ся перерождением чувств у обоих. Разрешим себе пережить таинство отношений, как в той поэме, которую я прочитала тебе в баре:

«Если ты знаешь, как построить отношения
с мужем или женой,
на самом деле, ты не состоишь в браке,
а просто занимаешься наукой.
Всегда, когда отношения настоящие,
они создаются и воссоздаются
сиюминутно».

Я думаю, что эта динамика, присущая всему естественному, характерна и для человека. Причем неважно — в паре или нет. Созданная нами маска, чего скрывать, не редко помогает нам в начале жизни, но снимая её, мы возвращаемся к нашей сути.
Все, наверное, не раз слышали выражение — цельная личность. Природе она присуща, а мы её часть. И поэтому так важно осознать, что мы — не только то, с чем себя отождествляем, мы ещё и то, что не знаем про себя или чему не даём выйти нару­жу. Мы существуем, даже если и не задаём себе никаких вопросов.
Разум имеет свойство устанавливать определён­ные рамки поведения, как будто если мы поступаем так или иначе, то уже не можем вести себя по-друго­му. Эта особенность психики мешает узнать разные стороны нашей истинной личности.
Мы искренне соотносим себя с «я», созданным нашим рассудком, и не замечаем, что это «я» — нечто, сформированное в прошлом, пустившее там корни. Это «я» хранит верность событиям былых времён, более или менее размытым воспоминани­ям, которые мы бережно храним или пытаемся спря­тать поглубже. В результате, мы не принадлежим настоящему, не живем полноценной жизнью, потому что привязаны к давноминувшим событиям, сыгравшим определяющую роль в формировании нашего характера.
Шаг за шагом, мы структурируем создание не­коего «Я-НЕ-Я», чтобы найти способ уклониться от самого себя.

Наша цель: нарушить верность созданному нами привычному образу и присягнуть нашей «истинной природе», находящейся за рамками изобретённого «я», и не сдерживать её.
Мы должны быть готовы отстраниться от создан­ной нами личности, чтобы она перестала руководить нашими действиями. Поблагодарим её за то, что до этого момента она помогала нам справляться с жиз­ненными ситуациями, но признаем, что мы выросли и она нам больше не нужна.
Мы настолько привыкли жить в отведённых ею границах, что даже не представляем, каково это — вырваться на волю. Нас страшит эта возможность и нам совсем не хочется заглядывать в тёмные уголки, чтобы вычистить мусор и расстаться с нако­пившимися привычками. До тех пор, пока мы цеп­ляемся за свою старую оболочку, то любить и быть любимым — практически невыполнимая задача. Однако это не значит, что как только мы примем решение вылезти из старой скорлупы, то сразу же установим связь с нашей истинной сущностью. Если бы это было так просто, все бы давно это сделали. Но все мы так или иначе стремимся любить и быть любимыми, хотим, чтобы нас принимали, уважали… а для этого надо постараться.
Речь не о том, чтобы вырваться из-под гнета созданного нами «я» или разрушить его. Не надо даже подвергать укоренившийся образ критике и ругать свои былые ошибки. Потому что это часть нашего жизненного пути, который мы уже прошли и который, несмотря ни на что, доставил нам опреде­лённое удовольствие.
Иногда границы между надуманным и истинным довольно размыты, но между ними есть существен­ные различия. Одно создаётся на основе прошлого, другое возникает в настоящем.
Структура инертна, а сущность открыта всему новому.
Структура связана с понятием «стараться сде­лать», с усилием. Сущность же проявляет себя без усилий, ничего не делая специально.
Структура всегда анализирует, нуждается в чём-то, она ненасытна и неполноценна. Сущность самодостаточна и ни в чём не нуждается.
Велвуд побуждает нас отойти от своего струк­турированного «я». Он откровенно предлагает при­слушаться к пустоте, установить связь с ней, вместо того чтобы пытаться заполнить её ложными пред­ставлениями.
Но ощущение пустоты обычно воспринимается как серьёзная угроза. Чаще всего мы цепляемся за любой проект по созданию собственного «я» для того, чтобы оградить себя от этого чувства. Разум не способен объять пустоту, он выдумывает страш­ные истории о пустоте, словно о некой чёрной дыре. Привычное сознание создаёт барьер, и всё, что находится за его пределами, кажется нам опасным.
Этот страх становится частью структурированно­го «я», приводя к тому, что наша жизнь постоянно крутится вокруг опасности, которую представляет собой пустота.

Мне кажется, мы почувствуем себя комфорт­нее, если отважимся осознать, что не обязаны всё время помнить, кто мы, и предупреждать, чего от нас можно ожидать.
Для того чтобы «встретиться» с самим собой — настоящим — нам следует осознать, что мы можем (или даже должны) окунуться с головой в новый опыт, перестав цепляться за некое «я», которое ограничивало нас набором всяких банальностей.
Эти советы могут помочь людям строить отноше­ния в паре, ослабив их старые путы и освободив от собственных условностей.
Надеюсь удивить тебя этими размышлениями.
Лаура

Роберто понял, что пора. Что он должен, нако­нец, обозначить собственную личность. Он сам ус­троил весь этот маскарад. Разве он не может свя­заться с Лаурой от своего собственного имени? Над этим стоило поразмыслить. Пока всё шло глад­ко… Пока. Если Роберто поторопится, он сможет предотвратить катастрофу.
Он скопировал письмо Фреди на компьютер и стёр его с почтового сервера. Если Фреди не обнару­жит извещение, то никогда не узнает, что послание не дошло, и у него не будет повода его пересылать.
Тем не менее эта мера предосторожности не да­вала никаких гарантий, что в будушем ситуация не повторится.
Таким образом, единственным правильным ре­шением было лишить Альфредо возможности обще­ния с Лаурой. Но как оградить Лауру от его писем? Фреди знал её адрес и мог написать ей в любой мо­мент. Если только…
Роберто зашёл на другой сайт электронной поч­ты: hotmail.com. Он зарегистрировался под именем trebor (его имя наоборот) и получил новый ящик.
Игра, которую вёл Роберто, уводила его всё дальше и дальше от его нравственных принципов, но он уже не придавал этому значения.
Он открыл свою новую почту и написал сообще­ние, адресованное rofrago@yahoo.com:

Дорогой Фреди,
Я очень рада, что ты опять среди нас. Приятно осознавать, что ты снова рядом после длительного (как ты говоришь) отсутствия.
Очень надеюсь, что на этот раз ты выполнишь своё обещание более активно участвовать в пере­писке. Полагаю, я отправила тебе копию первых сообщений, чтобы убедить не сворачивать с пути, на который мы встали (и по-видимому, это помогло).
Хочу обратить твоё внимание: не пиши мне больше на этот адрес.
Я решила зарегистрировать свой личный адрес и перестать использовать предыдущий, потому что он связан для меня с другой эпохой, ситуа­цией и реальностью, которые уже неактуальны. Мне кажется, что пора перестать выдавать адрес бывшего мужа за собственный, ты со мной не согласен?
Поэтому не забудь поменять у себя адрес на новый, ведь ты слегка рассеянный, а я больше не буду заходить в тот ящик. Мой нынешний адрес:
trebor@hotmail.com
Надеюсь, что ты не замедлишь с ответом, как я тебя уже просила в предыдущем письме.

Целую,

Лаура

P.S. Не забудь поменять мои координаты в адресной книжке. До скорого.

При помощи курсора он выбрал опцию «Сохра­нить», чтобы оставить себе копию сообщения, а по­том нажал на кнопку «Отправить».
— Готово, — заключил Роберто.
Ситуация была под контролем. Альфредо может писать всё, что пожелает, а уж он решит, пере­слать ли письмо, применить к нему цензуру, отре­дактировать или проигнорировать.
ВНЕПОВИП предоставила Альфредо право по­лучать информацию, но с этой минуты он остаётся на обочине, лишённый прямой связи с Лаурой.

Роберто открыл бар, наполовину наполнил бо­кал Куантро, наполовину коньяком. «Коктейль люб­ви» — так называла его Каролина, которая и приоб­щила его к этому напитку.
Он был доволен, что не постеснялся доставить себе это тайное удовольствие.
После четвёртой рюмки он ощутил, как в его сознание хлынул поток мыслей, как будто всплыв­ших из недр курса философии.
Ему захотелось непременно поделиться ими с Лаурой.

Лаура,

Мне бы хотелось узнать, что ты думаешь о спо­собности любить. Меня очень занимает этот вопрос Люди часто жалуются, что их не любят, а настоя­щая проблема в том, что это они не умеют любить. Можно ли развивать это умение и как?
Ортега-и-Гассет полагает, что для этого должны выполняться несколько условий. Первое из них — способность к восприятию, готовность интересо­ваться кем-то, кроме себя.
Я замечаю в некоторых женщинах прямо проти­воположную тенденцию. Они жалуются на одиноче­ство, но я поражаюсь, когда слышу, с каким презре­нием они говорят о мужчинах. Потом они страдают, когда от них уходят или когда они бросают близкого человека, лишив его любви.
Если верить твоему «учению», единственный способ сблизиться с другим человеком, полюбить его, захотеть разглядеть, значит принять его таким, какой он есть. Но большинству людей совсем не интересно — любят они или нет. Их волнует совсем другой вопрос — любят ли их и в достаточной ли степени доказывают свои чувства.

На днях одна моя подруга в разговоре со своим женихом заявила: «Если ты так думаешь, значит, ты меня не любишь». А я, встав на место её молодого человека, ответил: «Ты не любишь его, если так думаешь».
Она поняла, что это правда, что на самом деле она его не любит, но всё равно рассердилась и спросила, что я имею против их отношений.

Мы всегда возвращаемся к исходной точке: безумно сложной задаче увидеть проблему в себе, а не в другом человеке.
Как помочь людям развить в себе способность к любви?
Наверное, проще показать «нелюбовь» в каждом конкретном случае. Если вернуться к той подруге, о которой я тебе только что рассказал, это выглядело бы так:
Ты не принимаешь своего молодого человека
таким, какой он есть.
Ты не слышишь его, когда он что-то тебе го­ворит.
Посмотри, как мало для тебя значит то, что важно для него.
Ты критикуешь его, не считаешься с его просьба­ми, пренебрегаешь им.
Ты даёшь любимому только то, что хочешь дать, ты не берёшь на себя труд узнать, что ему в дейст­вительности нужно.

Ты даже не знаешь, кто он, когда-то ты наклеила на него ярлык… и никогда больше у тебя не возника­ло желания увидеть его настоящим.

Интересно высказывание Пратера о людской неспособности любить: «Я полагаю, в первую оче­редь они не любят самих себя, плохо с собой обра­щаются и презирают так же, как и всех остальных. Многие люди не способны пересилить себя и заин­тересоваться кем-то ещё, потому что им безразлич­ны решительно все».
На мой взгляд, по этой же причине разбирая проблемы пары, мы утверждаем, что искать корни конфликта надо в каждом из них.
Это личные проблемы, потому что человек, умеющий любить, всегда найдёт в партнёре что-то, за что его можно полюбить.
И примером тому — психотерапевтические сеан­сы, куда мы приходим, полные предрассудков, и в конце концов переполняемся любовью ко всем, потому что люди открывают нам свою душу и мы в ответ делаем то же.
Ортега-и-Гассет говорил: «Никто не любит бес­причинно. Миф о том, что любовь является инстинк­том, — заблуждение».

Мне кажется очень любопытным поразмыслить над этим. Целую,

Фреди

Отправив сообщение и покончив с шестым «кок­тейлем любви», Роберто заметил, что буквы на эк­ране компьютера подозрительно пляшут перед гла­зами.
Тогда «Роберто-автопилот», как он иногда лю­бил называть себя, выключил компьютер, по памя­ти добрался до туалета и, судя по всему, тоже по памяти, до своей кровати.
Судя по всему… потому что именно там спящим его застал рассвет.

ГЛАВА 10

Роберто проснулся с мутной головой и пересох­шим горлом…
— Возраст уже не позволяет пить, — подшутил он над собой.
Был праздничный день, который можно было полностью посвятить себе.
После третьей чашки кофе он решил развести в половине стакана содовой пакетик фруктовой соли; ему нравились воздушные пузырьки и шипение, ко­торое производил белый порошок, попадая в воду…
Потом Роберто выпил содержимое стакана од­ним залпом и громогласно рыгнул. Его привлекали звуки, осуждаемые в обществе; в одиночестве он бесстыдно смаковал их, утрированно высвобождая свои непроизвольные порывы, при этом он нисколь­ко не испытывал чувства вины.

— Звуковая демаркация моей территории, — за­ключил Роберто.

Его территория, его дом, его компьютер, его мысли, его чувства.

Лаура, Лаура, Лаура…
Как можно влюбиться в женщину, с которой даже не знаком? Лаура…
Что было между ней и Фреди? Они вмести были в Кливленде… Лаура…

Роберто помнил обстановку конгрессов по мар­кетингу: все со всеми. Психологи, скорее всего, не были исключением.

Лаура…

Несмотря на то что его мнение о психологах ос­тавляло желать лучшего, он знал, что своей репу­тацией «распущенных» они обязаны прежде всего скандальным трудам знаменитых психоаналитиков.

Лаура…

Он не мог выбросить её из головы. И снова Лау­ра, Лаура…

Он включил компьютер и принялся искать фай­лы с сообщениями Лауры. Он хотел перечитать письмо, где она говорила о состоянии влюблённос­ти. Спустя некоторое время он нашёл его и перепи­сал некоторые фразы в блокнот:

«Влюблённость соединяет нас с состоянием сча­стья от беспричинного знания, что есть человек, который нам дорог. Она дарит нам неслыханное ощущение полноты жизни».

«Когда человек влюблён, он, на самом деле, видит другого не в совокупности черт — он служит ему экраном, на котором влюблённый видит свои идеальные черты».

«Другой человек уже не тот, кто он есть, а сре­доточие самых положительных черт влюблённого, проецированных на него».

«Влюблённость — это наши отношения с сами­ми собой, даже если мы и выбрали определённого человека, чтобы транслировать наши чувства».

Похоже, это действительно было так.

Но что из этого? Мы должны лишить себя вол­шебного чувства влюблённости, потому что оно относительно быстро проходит? Должны отбросить страсть и заменить её на заумный (и как теперь ему казалось, дурацкий) анализ?

Он был уверен в обратном: эфемерность влюб­лённости — весомая причина, чтобы наслаждаться этим состоянием.

Лаура…

Чем она сейчас занимается? Работает в праздничный день?
Принимает пациента, нуждающегося в срочной помощи?
Готовит материал для книги?
Совершает пробежки по берегу реки?
Пишет ему письмо?
А ему ли?

Роберто вспомнил, что сообщения Лауры пред­назначались не ему… Они были для Фреди. Робер­то нахмурился.
Тогда он подключился к Интернету.

«Здравствуйте, rofrago, у Вас четыре (4) непрочитанных сообщения».
audimet@usa.com Тема: принимаем Ваше пред­ложение по рекламе.

Здорово!

ioschuaeaol.com Тема: призываю к ответу. Надо было выкроить время прямо сегодня.

interroedical@system.net Тема: ответ на Ваш запрос

Он открыл третье:

Уважаемый сеньор Даей!

Мы приносим наши извинения за промедление с ответом. Дело в том, что Совету приходится иметь дело с сотнями заявок, и каждая папка изучается отдельно, строго в порядке очерёдности.
В любом случае мы с удовольствием сообщаем Вам, что мы приняли решение удовлетворить Ваш запрос и ожидаем от Вас подтверждения, чтобы приступить к его выполнению.
С уважением,

доктор Нестор Фариас
Председатель

— Значит, это его фамилия: Даей…
Роберто на какое-то время застыл перед монито­ром. Потом он поднял глаза и заглянул в зеркало на стене. Оттуда показалось лицо озорного маль­чишки. Он улыбнулся, и в его гримасе промелькну­ло что-то сатанинское.
Затем он нажал на «Ответить отправителю».

Сеньор доктор Нестор Фариас,

После бесконечного ожидания мне приходит запоздалая новость о положительном решении по моему ходатайству.
Я думаю, что буду прав, если заявлю, что в наше время уже пора прекратить поощрять махровую бюрократию, царящую в Советах, которые отклады­вают принятие самых важных решений.

Я считаю своим моральным долгом выразить своё негодование и сохранить верность своим принципам. Поэтому я обращаюсь к Вам, чтобы сообщить, что я НЕ принимаю Вашего уведомления и отказываюсь от заявки, которую своевременно подал.
Надеюсь, мой поступок обратит на себя внима­ние учреждения, председателем которого Вы яв­ляетесь.

Доктор Альфредо Даей

Он выбрал опцию «Отправить», а вслед за этим стёр входящее сообщение Фариаса. Альфредо нико­гда не узнает о том, что только что произошло.
Когда Роберто добрался до четвёртого письма и увидел, что оно от Лауры, то не смог разобраться в своих чувствах: то ли это была радость от получен­ного сообщения, то ли нездоровое удовольствие от собственного коварства:

Дорогой Фреди,

Ты с полным правом сомневаешься в способ­ности людей любить. Однако это легко понять. Это от неуверенности, отсюда потребность все знать наверняка, получить гарантии и контроль над ситуа­цией, даже если её имя «любовь».
А из-за желания контролировать чувства мы, к сожалению, неизбежно увязаем в ревности и борьбе за власть.
И как это не обидно слышать, я всё больше убе­ждаюсь, что желание контролировать партнёра пре­жде всего вызвано неспособностью любить.
Люди искренне заблуждаются, думая, что любят, а на самом деле они попадают в зависимость от желания обладать другим человеком. Это всё равно, что сказать: «Я люблю тебя, пока ты рядом со мной, но если ты уйдёшь, я тебя возненавижу».
Это не любовь.
Любить — значит думать о желаниях любимого, наслаждаться, когда ему хорошо, вне зависимости от того, рядом он или нет.

Одна пациентка рассказала, что не выносит, когда муж развлекается в компании друзей, потому что если он её любит, он всегда должен быть рядом с ней. Трудно придумать более абсурдное утвержде­ние. Налицо чувство собственницы, да и только.
Если бы она его любила, то радовалась бы, что он может развеяться с друзьями.
Я пыталась ей доказать, что обладание собст­венностью ещё не любовь, она же встречала всё в штыки.
В культуре отношений между влюблёнными мно­жество стереотипов и заблуждений. Нам кажется невозможным испытывать сильное чувство к своей половине и позволять ей приятно проводить время с другими людьми. Соло на скрипке в сопровождении струнного оркестра, а вы даже не в числе зрителей? Разве такое можно позволить?
Можно, если не исходить из ложной идеи, что близкий человек чем-то вам обязан и должен по первому требованию предоставлять всё, что вам необходимо.

Когда я провожу занятия с будущими специа­листами по отношениям в паре, мы с учениками часто обсуждаем эту тему и пытаемся нарисовать пару будущего. Вывод, к которому мы пришли: надо взглянуть на любовные отношения шире, освобо­диться от прежних взглядов. Такими, какими они были, они себя изжили.
Мой друг утверждает, что в будущем мы с большей легкостью будем относиться к интим­ным встречам. Мы наконец примем то, что уже давно очевидно: мы действительно можем любить нескольких людей одновременно, хотя и по-разному строить с ними отношения.
Мы лучше, чем кто-бы то ни было, знаем прав­ду о связях на стороне людей, якобы состоящих в моногамных отношениях.
Возможно, у наших читателей волосы встанут дыбом, когда они это узнают, но не нам решать, что хорошо, а что плохо. Я просто описываю, что вижу: реальность, безотносительно того, что бы мне хоте­лось видеть.
Почему бы не настроить себя на перемены и не ценить то, что с нами происходит, вместо того чтобы пытаться создать невозможные отношения?
Не лучше пи избавиться от патологической потребности обладать, а не изобретать изощрённые способы контроля?
Почему бы не излечиться от нездоровой ревно­сти и не преследовать партнёра, твердя, как больно его терять?

Я думаю, не ошибусь, если скажу, что ревность всегда (ВСЕГДА!) — проявление самых тёмных наших сторон, а с медицинской точки зрения — нев­ротический симптом…
Ревновать — значит довести до стадии закипа­ния мысли о том, что мой любимый отдаёт другому то, на что только я могу претендовать. Или как написано в «Словаре Сатаны»: «Ревновать — это бояться потерять другого; а если человек может потеряться только из-за нашего страха, то и не стоит держать его при себе».

Надо работать над своими отношениями, а не налагать запреты.
Ко всему прочему, надо уметь отпускать. Я не согласна с теми, кто предлагает держаться за отжившие отношения. Союз двух людей длится ровно столько, сколько нужно, то есть до тех пор, пока способствует их развитию: иногда несколько недель, иногда всю жизнь.
Единственная возможность поддерживать посто­янно обновляющиеся отношения — не цепляться за старое и, если пришло время, расстаться с тем, чего уже нет.

Сколько раз мы «отпускали» на волю проект книги? И тем не менее мы снова тут… С каждым разом всё ближе к публикации.
Лау

Ревность!
Вот что он испытывал. Он ревновал к Фреди, к Карлосу, к пациентам Лауры, к её детям, ко всем подряд.
Ревновал… Какой бред!
Да, бред. Но он ревновал…
Впервые Роберто осознал, что не соглашается с Лаурой. Что это за дурацкая свобода отношений?
По какой причине он должен признавать за ка­ким-то идиотом право на отношения с Лаурой?
Было несправедливо, что Альфредо продолжал получать сообщения с похвалой, которую он не за­служил. Если бы не Роберто, Лаура уже давно бы отказалась от совместного проекта.

Необходимо было что-то предпринять. Но что?
А если…
Почему бы нет?
Он кликнул на кнопке «Ответить».

Дорогая Лау,

Я пришел в восторг от твоих мыслей о ревности. Мне нужно кое-что обдумать, а потом, как только смогу, я поделюсь своими размышлениями с тобой.
На днях я уезжаю в Уругвай, потом у меня запла­нировано ещё несколько путешествий. Так как я не хочу терять связи с тобой, я прошу тебя писать мне на следующий адрес: treborg@hotmail.com, потому что мне легче заходить туда со своего ноутбука.
Шлю тебе поцелуй,

Фреди

Он выбрал «Отправить» и, откинувшись на спин­ку стула, произнёс: — Шах и мат!
В среду вечером на адрес trebor@hotmail.com пришло первое сообщение. Оно было от Фреди.

Привет Лаура,
Чтобы обновить твой адрес электронной почты, я выбрал для пересылки статью, написанную Хулией (помнишь, я тебе о ней рассказывал? Она живёт и работает в Испании, в Гранаде, столице «родины — матери» танго).
Там, в Андалузии, Хулия и её муж, будучи арген­тинцами, впервые влюбились в танго. Эта любовь породила следующий текст. Прочитай его не спеша, а ещё лучше — поставь весёленькое танго…

Станцуем танго, жизнь моя!

Решение принято: я иду учиться танцевать танго. Более того, я должна научиться его танцевать. И на этот раз я подойду к делу с усердием, которого мне не хватало на протяжении стольких лет бесплод­ных попыток (начиная с первых неуклюжих танцев с моим отцом и заканчивая случайными, но пол­ными рвения экспериментами с теми отчаянными «добровольцами», которые встречались на моём пути). И раз уж я действительно намерена пойти до конца, в первую очередь я должна посещать настоящие занятия (то есть с преподавателем). Преисполненная благими намерениями, я встала на каблуки, нацепив юбку, как подобало случаю, и со своей самой ослепительной улыбкой появилась в танцевальном зале, который мне усиленно реко­мендовали подруги.
Но разве счастье достижимо, разве совершен­ство возможно… Как всегда… Чего-то не хватало. Я огляделась по сторонам один раз, потом другой… и обнаружила суровую правду жизни прямо перед носом: на двадцать пять женщин было всего четве­ро мужчин.
Нет, ничто не сможет сломить мою волю и заста­вить отступить от задуманного. И я рванула на танц­площадку с намерением отбить желанную добычу. Но несмотря на мой боевой задор и лучезарную улыбку, за час я смогла уцепить только одного парт­нёра, да и то на пять минут. Такими темпами я за два года не выучу ни одной фигуры (а ведь могут появиться и новые соперницы!). Тогда на меня сошло просветление, и в голове отчётливо застуча­ла мысль: для чего тогда у меня муж?
Применив свою самую успешную, годами отра­ботанную тактику «манипуляции-соблазнения», я затащила его на занятие. И самое невероятное,… ему понравилось!

Первое занятие
— Первое, чему мы будем учиться в танго, это объятие, — говорит преподаватель.
Я решила, что уж это точно не требует осо­бой искушённости, мы, не задумываясь, спонтанно делаем это время от времени привычным способом. Во всяком случае, объятия казались мне чем-то настолько естественным, что не требовали дополни­тельной подготовки. Но нет. Судя по всему, за объя­тием в танго стоит что-то гораздо большее.
— В танго тела должны действовать, подобно замкнутой электрической цепи. Рука — быть твёр­дой, но не толкать. Ноги — соприкасаться, но не путаться и не затруднять движения. Имейте в виду, что в этом танце центр тяжести находится не отдель­но в каждом партнёре, а между ними обоими, и если его не почувствовать, можно потерять равновесие.
Вы должны научиться взаимодействовать, чтобы насладиться танцем, — говорил преподаватель.
Тогда муж заключил меня в объятия, сдвинув ноги, одной рукой он придерживал меня за талию, а другую поднял, предлагая её в качестве поддерж­ки. Всё было хорошо… Теоретически. Я повисла в воздухе, его плотно сжатые ноги не давали мне двигаться, а его твёрдая рука… была настолько твёрдой, что у меня немели пальцы.
— Твоя рука должна оказывать сопротивление. Иначе тебе покажется, что тебя толкают. Нельзя тан­цевать с желе, даже если оно имеет вид женщины.
Меня только что назвали «желе в виде женщи­ны». Именно это он и сказал… Так закончился урок.

Второе занятие
— Сегодня мы выучим основное движение из восьми па. Смотрите. Раз, два, три, четыре, пять… На счёт пять женщина должна ощутить центр тяже­сти в правой ноге и этой самой ногой, перенеся вес, отступить назад, и продолжаем: шесть, семь, восемь… Понятно?
Мы произнесли «да» не без некоторого замеша­тельства и начали танцевать: раз, два, три, четыре, пять… Увы! Ничего не получалось. Муж настаивал, чтобы на счёт шесть я сделала шаг левой ногой, хотя в этот момент она была согнута в колене.
— Ты собрался меня задавить?
— Нет, это ты, ты должна отступить.
— Как я могу отступить, если моя нога висит в воздухе!
— Остальные женщины как-то это делают…
— Они делают это, потому что остальные мужчи­ны их хорошо ведут.
Подошёл преподаватель и обратился к мужу: «Ты должен понимать, где у неё в данный момент центр тяжести. Иначе она не сможет сделать шаг. Смотри: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь и восемь. Ты видел?»
Как чудесно танцевать с мужчиной, который тебя чувствует! Признаюсь, со своим мужем я ощущала себя бездарностью. Он возлагал на меня вину за свою собственную неумелость и с упрямством не замечал, что было совершенно невозможно следо­вать за ним.

Третье занятие
— Сегодня мы поработаем над дополнительны­ми движениями. В танго есть два такта как для мужчины, так и для женщины, связанные с входом и выходом за пределы пары. Мужчина может либо ограничиться тем, что предоставляет партнёрше пространство, или подключиться к её движению…
Вот он, долгожданный момент я, наконец, нау­чусь всем этим финтифлюшкам. Таким красивым, изящным, чувственным. Выхожу, вхожу, снова выхожу… В чём дело? Внезапно я обнаруживаю, что мы оба почти падаем в четырёх метрах друг от друга и в милях от желаемой чувственности…
— Что вы делаете? — учитель вырос перед нами, как джин из бутылки. — Мы танцуем танго, а вы устроили борьбу сумо. Подойди. — попросил он мужа. — Сейчас я заменю твою партнёршу и пока­жу, что ты делаешь. Видишь? Когда ты не даёшь мне достаточного пространства, я все равно стрем­люсь его получить, пусть даже отдалившись…

Четвёртое занятие
Хотя мы уже более или менее можем двигаться вместе, нам стоит большого труда добиться синхрон­ности. Поработав с паузой, мы добились того, что смогли протанцевать некоторое время не останавли­ваясь, но после некоторых па, скоординированных с горем пополам, я вновь натолкнулась на ноги мужа (или это он налетел на мои, я уже не понимаю). Как бы то ни было, муж упрекает меня в том, что я его не слушаю, что танцую одна. Я твержу, что не пони­маю, чего он от меня добивается… Судя по всему, он тоже не знает, чего я от него хочу.
К нам снова приближается Хулио, учитель, чтобы поговорить с мужем. Неужели в зале больше нет пар, которые плохо танцуют?
— Если ты хочешь донести что-то до женщины, найди с ней контакт, привлеки внимание. Иначе ты вторгаешься на её территорию, ошеломляешь и от растерянности она тебя не понимает. Применим это к танцу. Смотри! Сначала ты ищешь её ногу, оста­навливаешь её и лишь тогда выполняешь движе­ние. Если до этого ты не установил с ней связь, ей трудно угадать, что ты хочешь сообщить. Ведь когда ты хочешь поговорить с ней, сначала ты зовёшь её и, только убедившись, что она слушает, говоришь. Иначе придётся кричать. А ты, — обратился он ко мне, — помни, что когда он тебя зовёт, надо оста­новиться и послушать. Не обязательно ему кричать, чтобы быть услышанным. А в танце — толкать.
Смотрите, я это продемонстрирую. Я подношу свою ногу к её ноге, она останавливается, чтобы послу­шать меня. Я делаю движение и жду её реакции. Не забывайте: танец — это диалог, а не приказ. Один танцор говорит, а другой, выслушав, отвечает. Внимание: только выслушав! Потому что в танго, как и в жизни, если я не возьму на себя труд тебя услы­шать, я предположу, что знаю, что ты мне скажешь, и никогда не узнаю, что же ты хотел сказать. А стало быть, и не отвечу. Таким образом, нет диалога, есть монолог. Это как раз то, что вы делаете, и это не танго — парный танец, в котором каждый танцор импровизирует на основе движений партнёра.

Пятое занятие
Сегодня мне не хочется идти на занятие. В дей­ствительности, мне не хочется никуда идти. Я не понимаю, что происходит, но чувствую, что наш брак разваливается. Мы уже давно ссоримся по любому поводу и не можем обсудить происходя­щее. Взаимным упрёкам нет ни конца ни края, и это делает диалог невозможным. Такое ощущение, что мы говорим на разных языках и нас разделяет про­пасть, заполненная упрёками и безразличием.
Не знаю, как и когда легло между нами это молчание, но оно с каждым днём все тягостнее и, кажется, невозможно его нарушить. Я никогда даже представить себе не могла, что после стольких лет духовной близости и понимания наступит момент, когда мы рядом, но не вместе.
Всё же лучше я переоденусь и пойду на занятие, потому что, ломая голову, я ничего не добьюсь; а когда мы остаёмся дома наедине, наша разобщён­ность становится невыносимой.
— Сегодня мы не будем разучивать новые па. Думаю, настал важный момент — осознать, что вы делаете. Если вы не поняли, что такое танго, не проникли в его сущность, вы сможете выпол­нять отдельные па, но никогда не будете танцевать танго. Танго — это танец, исполняемый обнявшейся парой и при этом объятия призваны поддерживать, а не сковывать. Обнимать — это предоставить свои распахнутые руки, и тот, кто их принимает, делает это всем телом. Слившись воедино, партнёры пере­мещаются в пространстве, но — СВОЁМ — про­странстве, оно создано двумя людьми. Как говорят: «Танго отрицает законы математики, потому что «один плюс один» в нём никогда не равняется двум. Либо одному, то есть паре, либо трём, то есть жен­щине, мужчине и третьему измерению». Одному или трём, но никогда не двум!
Это настоящий язык тела и любви, в котором есть место и игре с самоопределением каждого, и есть место мгновениям тишины… Молчание бес­спорно часть диалога, которое только обогащает его, если хотите, но никогда не сводит на нет. В танго, этом диалоге танцоров, оба могут предла­гать и ждут предложений друг от друга. Если один из них проявляет инициативу и делает первое дви­жение, его следующее действие всё равно зави­сит от ответа партнёра, его скорости, амплитуды или направления движения. Поэтому нужно учиться воспринимать ошибки как возможность совершен­ствоваться.
Если бы это было не так, танго бы не существо­вало. Неверный шаг не должен расстраивать: возоб­новите контакт с партнёром и попытайтесь творить вместе. В конце концов, танго ещё и способ само­познания, как и история любых отношений. В каче­стве друга, любовника или отца я вхожу в эту роль благодаря другому человеку, в танго я могу быть защитником или защищенным, доминирующим или ведомым. Могу быть бесконечно нежным, страст­ным и, вполне вероятно, и тем и другим. Партнёрша нужна мне, чтобы увидеть себя. То, о чем я говорю, непросто, но только когда вы это поймёте, вы смо­жете танцевать. И каждый день по-разному: страст­но или нежно, порой доходя до экстаза, но уж точно, не прерывая танца. Тогда это танго.

Когда мы возвращались домой, слова Хулио эхом отдавались во мне. Было такое ощущение, что фразы материализовались и стали танцевать в моей голове, заполняя её; их движения, упорядочившись, напол­нялись гармонией и смыслом: «Объятия призваны поддерживать, но не сковывать… Воспринимайте ошибки как шанс… Когда ты не даёшь мне дос­таточно пространства, я всё равно стремлюсь его получить… Партнёр нужен мне, чтобы увидеть, какой я… «Встреча» — это диалог, а не приказ; диа­лог — значит слушать, а не перебивать; обнимать — значит давать пространство, а не захватывать его; танго — это диалог, диалог, диалог…»

Сегодня я перечитала эти старые заметки. Я нашла их а ящике старого комода, который остался в подвале после переезда. Сколько времени про­шло? Десять лет? Да, наверное, столько. В то время наш брак едва насчитывал два года, а теперь мы вместе уже двенадцать лет. Кризис миновал и нам действительно пришлось нучиться жить вместе, так же как мы учились танцевать танго.
Пока я читаю, звучит музыка, а муж что-то де­лает в саду. Кстати, вот он и освободился. Я вижу, что он идёт сюда.
Играет «Дансарин».
— Чем будешь заниматься? — спрашиваю я.
— Думаю тебя обнять… Станцуем танго, жизнь моя?

Хулия Атанасопуло Гарсия

Тебе не кажется, что это маленький шедевр?
Мне кажется, Хулия рассказывает о том же, о чём и мы, но только вместо того, чтобы связать всё с влюблённой парой, она соотносит это с танцем. Я в восторге от её рассказа.

Может, включим его в книгу?

Целую,

Фреди

Роберто так воодушевила метафора, что его пе­рестало заботить, что текст прислал Фреди. Он подтянул курсор к кнопке «Правка», а затем отдал команду «Выделить всё». Потом открыл текстовый редактор и скопировал сообщение в новый файл. Роберто стёр фрагмент, в котором Фреди прощает­ся, и напечатал:

Тебе не кажется, что это маленький шедевр?
Читая его, я представлял нас с тобой. Я вообра­жал, что автор описывает нашу «встречу» и прибе­гает к танцу, чтобы рассказать об отношениях двух взрослых людей, которые познакомились и полюби­ли друг друга.
Я в восторге от этой миниатюры. Мы ведь приоб­рели навыки в процессе «танца», то есть написания этой книги. Мне кажется, нам тоже пришлось учить­ся обнимать, поддерживать, не толкая друг друга и не наступая на ноги… И мы можем продолжить совместное обучение. Ты составишь мне пару в этом танго?
Шлю тебе поцелуй и крепко обнимаю.

Фреди

Роберто перечитал написанное, вырезал текст и вставил его в окно нового сообщения, которое отос­лал Лауре с адреса trebor@hotmail.com под заголо­вком «Танго».
Ответ Лауры пришёл вечером следующего дня, и от первых же строк Роберто бросило в дрожь. Начало сообщения явственно указывало ему на то, что ему следовало быть осторожнее:

Фреди!
Как понимать: «чтобы обновить твой адрес элек­тронной почты»?
Мой новый адрес? Это не я переехала, а ты! Ты, наверное, хотел написать: «чтобы обновить мой адрес.»
Мне кажется, что, постоянно переезжая с места на место, ты уже не знаешь, где ты и вообще — ты это или другой.
В любом случае, меня очень позабавила твоя ошибка: интересно, что бы сказали твои пациенты, узнай они, что ты не в курсе, где находишься?

Решительно, Роберто должен проглядывать письма внимательнее, если и впредь хочет испол­нять роль координатора переписки. Лаура продол­жала:

Меня очаровало сравнение, которое предлагает твоя подруга Хулия. Это потрясающе отражает не только наши отношения, но и все идеи, которыми мы хотели поделиться с читателями.
Прочитав рассказ о танго, я нашла папку, где храню некоторые заметки ещё со времени подго­товки к конгрессу в Кливленде. Там я обнаружила наши «Основные советы для людей, сталкивающих­ся с трудностями в построении отношений в паре». Помнишь?
1. Развивать способность любить.
2. Оставить надежды на совершенство.
3. Достичь гармонии между самопожертвовани­ем и верностью личным интересам
4. Развивать интуицию, чтобы ей руководство­ваться, а иногда полагаться на сходное чувство партнёра/партнёрши.
5. Работать над своей способностью давать и принимать, связанной с нашими истинными потреб­ностями.
6. Ставить превыше всего послания своего тела, ситуации, доставляющие нам удовольствие, а не представления о том, что хорошо или плохо.
7. Искренне стараться понять, до какой степени мы готовы отдать другому даже то, чего нам не хва­тает самим.
8. Чего бы это ни стоило, выделять пространство и время для отношений, перестав считать себя цен­тром вселенной.

Ты догадываешься? Это то же самое. Я так взволнована и так счастлива.
Я тебя обожаю. Передай от меня поцелуй Хулии, когда будешь ей писать.
Лаура

Роберто перекинул сообщение в текстовый ре­дактор и там убрал начало. Перед отправлением он стёр из последнего абзаца «Я тебя обожаю», а за­тем удалил слова «и так счастлива»; он решил при­беречь некоторые слова Лауры только для себя.
Всю ночь и большую часть следующего дня Роберто размышлял над возможностями, которые ему дала эта новая ситуация. Он даже пришёл к вы­воду, что в отношениях Лауры и Фреди его почто­вый ящик выполнял роль посредника, в своём роде Бога, обладающего безграничной властью. Trebor мог по своему усмотрению изменять, добавлять, удалять, создавать и искажать информацию, полу­чаемую каждым, таким образом манипулируя реак­циями, мыслями и действиями двух ни о чём не до­гадывающихся людей.
Как бы то ни было, хотя и могло сложиться та­кое впечатление, Роберто не хотел никому причи­нить вреда. Пожалуй, что касается Фреди, выходка с ответом доктору Фариасу была достаточно злоб­ной, но она дала выход накопившемуся гневу.
Trebor был единственным способом поддержи­вать отношения с прекрасной незнакомкой.

Книга третья
carlosrol@

ГЛАВА 11

Лаура захлопнула входную дверь и вдруг поня­ла, что Ана ушла без альбома для рисования. Она улыбнулась, мысленно перестраивая распорядок дня, чтобы выкроить время и занести дочери в школу альбом.
Вода для чая должна была уже закипеть, поэто­му она поторопилась на кухню и оказалась там вовремя, услышав характерный шум бурлящей воды, перешедшей точку кипения. Она выключила газ и открыла коробочку, в которой хранила чай. «Какой выбрать?» — спросила она себя, рассмат­ривая бумажные пакетики всевозможных цветов и размеров, заботливо уложенные в два ряда.
Лаура выглянула в широкое окно, выходящее в сад, и решила, что сегодня выберет «Грёзы», смесь чёрного чая, мяты и корицы. Ей нравилось открывать для себя богатство вкусов различных смесей.
Погружая чайный пакетик в чашку с горя­чей водой, она «вспоминала» заведения, в кото­рых никогда не была, но они, тем не менее, были для неё волшебным местом, куда устремлялись её мечты: чайные района Альбаисин в Гранаде.
Лаура узнала об их существовании от Клаудии пять или шесть лет тому назад. Именно тогда паци­ентка Лауры вернулась из продолжительной поезд­ки по Испании и первые три сеанса делилась впе­чатлениями от андалузской ночной жизни и чай­ных заведений. Описания были такими яркими, как будто Лаура сама там побывала.
Она помешала ложечкой напиток, поднесла чашку к носу, закрыла глаза и глубоко вдохнула…

От бульвара Лос-Тристес по старинным улоч­кам Альбаисина она мысленно прошла до площа­ди Сан Николас. Пристально посмотрела на башни Альгамбры, а затем затерялась между домика­ми с белыми стенами древнего района Морерия. Крошечные заведения, каждое чуть больше киоска, предлагали своим посетителям пьяняющую смесь марокканской музыки, пряных запахов и чуже­родных диковинных вещей. Занавески с арабской вязью скрывали неудобные столы, за которыми всей семьёй можно было попробовать несчётное количество сортов чая в стаканчиках, испещрён­ных золотыми узорами, и почти игрушечных чай­ничках из чеканной бронзы.
Она столько раз проделала этот путь в беседах с Клаудией, что, встретившись с Фреди в Кливленде, смогла поддержать разговор о мавританском рай­оне Гранады, как будто они вместе прошли по каж­дой улочке и побывали в «Маррокеше», лучшей — в этом они были единодушны — чайной.
Воспоминание о Фреди вернуло её к книге: она должна ещё выслать список литературы.
Потребовалось усилие, чтобы не поддаться соблазну: не вскочить с чашкой в руках и поспе­шить за письменный стол. Годами она работала над тем, чтобы не распыляться, не пытаться сразу делать два дела, особенно когда основное занятие приносило удовольствие. Поэтому она спокойно допила свой чай и лишь после этого отправилась изучать свою библиотеку.
Лаура медленно оглядела стеллажи из тёмно­го дерева, занимающие пространство комнаты от пола до потолка. Впервые она поняла, что почти все книги, которые обитали в этой комнате, были посвящены одной и той же тематике. Исключение составляли шесть или семь романов и несколько сборников рассказов.
Полки были заполнены сотнями трактатов, учебников и заметок по психотерапии и психоло­гии отношений людей в паре. Книги на английском, французском, испанском и португальском языках. Во многих из них повторялись одни и те же идеи… не опасаясь обвинений в плагиате, некоторые же вступали в открытое и непримиримое противостоя­ние.
Лаура принялась доставать книги с полок, скла­дывая их в стопку на письменном столе. Когда башня начала раскачиваться из стороны в сторону, угрожая падением. Лаура начала возведение вто­рой «Вавилонской башни». А потом третьей меж двух других, в которую попали по большей части отвергаемые ею труды.
Затем она устроилась в кожаном кресле и стала просматривать книги. Одну за другой она достава­ла их из стопки, гладила, открывала наугад и чита­ла несколько первых попавшихся на глаза абзацев.
Каждая фраза воскрешала в её памяти мгно­вения личной и профессиональной жизни: целые этапы, в течение которых она искала в этих самых книгах излечение от душевной боли или пищу для вдохновения. Из рабочих поездок она возвраща­лась с чемоданами, набитыми последними публика­циями, собранными буклетами, ксерокопиями пуб­ликаций и, конечно, своими собственными замет­ками с семинаров, во время которых всегда стара­лась зафиксировать каждое слово Учителей — как она их называла, — так искусно подобранное для каждого понятия, занятия или исследования.

К полудню на письменном столе осталось всего лишь около двадцати книг. Остальные заняли своё прежнее место в шкафах.
Лаура отправилась в спальню, чтобы надеть кроссовки и форму для занятий аэробикой. Затем положила альбом для рисования в рюкзак и вышла на прогулку. Если немного ускорить шаг, она как раз успеет к концу урока, чтобы съесть салат с Аной в школьной столовой.

Интересно, где же сейчас Фреди? В Испании, Уругвае, Чили?
Она всегда завидовала образу жизни Альфредо: когда угодно и только потому, что ему так захоте­лось, он мог сесть на самолёт, в автомобиль или на корабль и отправиться в путешествие. Обычно Лаура связывала такое поведение с чертой харак­тера, которую наблюдала во многих мужчинах:

ЖЕЛАНИЕ СОХРАНИТЬ СВОЁ НЕЗАВИ­СИМОЕ ПРОСТРАНСТВО ДЕЛАЛО их ПОЛ­НОСТЬЮ зависимыми.

Что станется со всей его мобильностью, если однажды Кармен решит, что не хочет больше сидеть дома, что сыта по горло семьёй и детьми? Это произойдёт, если однажды она наотрез отка­жется брать на себя заботы по оплате налогов, ремонту квартиры и машины и т.п.?
Альфредо Даей был признанным специалистом во всём Буэнос-Айресе и за его пределами, но… Достиг ли бы он всего этого без Кармен? Лаура была убеждена, что нет.
Как и все мужчины, Фреди платил жене той расплывчатой, эфемерной благодарностью, кото­рая для любой женщины является ничтожной, а любому человеку с чувством достоинства так и во­все кажется откровенно унизительной.
Судя по всему, что-то изменилось и Кармен, скорее всего, решила не возвращаться в универ­ситет.
Только сейчас Лаура задалась вопросом: не это ли способствовало изменению отношения Фреди к ней. Этот почти обольщающий тон его последних писем наверняка связан с Кармен?
Но если оставить в покое происходящее в семье Фреди, что происходило с ней самой в связи с этой ситуацией?
После развода с Карлосом Лаура считала, что этап поиска партнёра для неё подошёл к концу. Её первый брак с Эмилио обернулся катастро­фой и после длинной чёрной полосы она верну­лась к жизни, убеждённая, что должна найти кого-то диаметрально противоположного её пер­вому мужу. Так, она влюбилась в Карлоса. Через три недели после знакомства они решили жить вместе, а ещё через три недели Лаура уже знала, что между её новым супругом и Эмилио не было больших различий, хотя результаты совместной жизни были заметно лучше. Наверное, она чему-то научилась.
Через некоторое время она узнала, что её исто­рия мало чем отличается от опыта людей, вступаю­щих в повторный брак: второй супруг оказывается примерно таким же, как и первый. Он, собственно, должен сыграть ту же роль в нашей жизни. Только изменение нашего подхода к отношениям может заставить нас проснуться.
Лаура вспомнила удивительную по глубине мысли фразу Гурджиева: «Чтобы быть по-настоя­щему живым, ты должен заново родиться, а до этого снова умереть и ещё раньше проснуться».
Её развод с Карлосом был своего рода венцом чудесных отношений. Плодами их брака стали двое детей и личностное развитие каждого. Это было взрослое решение взрослых людей, которые решили жить отдельно. Это сотни раз проговари­валось, неоднократно обсуждалось… Супруги дали себе время, чтобы использовать все возможности и исчерпать все ресурсы.
Всё произошло так душевно, что иногда она спрашивала себя, не пошла ли в своём намерении развестись во второй раз слишком далеко.
Если бы не разное место проживания и отсутст­вие секса, их отношения с Карлосом могли заста­вить завистливо ахнуть подруг и соседок (которые до сих пор изумлённо шпионили из окон за визита­ми отца к детям).
Лаура пришла к выводу, что если не сумела на­ладить счастливую совместную жизнь с Карлосом, которого любила и уважала, то, без сомнения, не сможет этого сделать ни с кем. Вероятно, по этой причине она не задумывалась о новых серьёзных отношениях даже на миг. В её жизни было мес­то немногим мимолётным, приятным встречам, всплескам её женственности, способности наслаж­даться, получать удовольствие от собственного тела и контакта с телом мужчины, которые она всегда отмечала как праздник своей сексуальности.

Дорогой Фреди,

Я высылаю тебе список литературы, который ты у меня просил Мне кажется, что я превысила допус­тимое количество книг, но надеюсь, ты уберёшь лишнее и добавишь то, что считаешь нужным.
Также я отправляю тебе комментарии на тему повторных браков, так как, по моему мнению, она заслуживает самого пристального внимания. И не только потому, что подобных союзов становится всё больше, но и потому, что пока я подбирала список литературы, обнаружила слишком много пробелов в отношении этого вопроса и у меня создалось впе­чатление, что его обходят стороной. А впрочем, если наши коллеги до сих пор продолжают настаивать на абсурдном понятии «подходящего человека», тогда все, следующие за первой, попытки вступить в брак лишь часть этого поиска. Согласно этой теории надолго брак сохранится лишь в том случае, если супруги «нашли друг друга». Остальные продолжа­ют свои поиски или, что ещё хуже, устают от этого бесцельного труда и начинают терзать имеющего­ся под рукой спутника, подобно Прокрусту (подре­зая ему ноги, если кровать мала, или вытягивая на ложе, если свободного пространства слишком много), подгоняя под себя.

Спешу поделиться с тобой мыслями на эту тему.
Когда брак распадается, отец и мать, каждый по отдельности, ищут свой язык общения с ребёнком. Если раньше в отношениях было три участника, теперь их двое: ребёнок и отец или ребёнок и мать. Отношения с каждым из родителей приобретают свои отличительные черты и наделяются некими обязательствами. Дети привыкают к новым отно­шениям тет-а-тет довольно быстро и, следователь­но, эти «пары» создаются раньше, чем у папы или мамы появляется следующий спутник жизни.
Создаётся ситуация, неестественная для обыч­ной семьи, в которой отношения между родите­лями предшествуют появлению на свет ребёнка. При повторном браке любимый человек матери или отца приходит третьим, когда связь родителей с ребёнком уже сформировалась, и это создаёт определенные трудности. Об этом неплохо было бы знать семьям, в которых супруги приводят с собой детей.
Будем честными: вновь прибывшие «родите­ли» не могут одинаково относиться к своим род­ным детям и детям своего супруга и, естественно, любовь, которую испытывают дети к своим биоло­гическим родителям, отличается от привязанности к «пришельцам».
Конечно, это знание причиняет боль, потому что «новые» — как дети, так и родители чувствуют себя отвергнутыми. Львиная доля проблем связа­на с тем, что люди вступают в очередной брак, мечтая вновь обрести семью, которая однажды распалась. Конфликты возникают тогда, когда они начинают замечать разницу между своими ожида­ниями и действительностью. А дальше как всегда, насколько мы способны принять ситуацию такой, какая она есть, настолько эффективно мы сможем выстроить отношения как с чужими, так и с родны­ми детьми.
Другими словами, если в совместном быту вновь прибывшие мужчина или женщина занимают место папы или мамы, выполняя практические функции, это не значит, что они стали настоящими родителя­ми ребёнку.
Зачастую дети и даже их непосредственный родитель отказываются наделить вновь прибывших необходимыми полномочиями, и это создаёт основ­ную проблему. Поэтому своевременный разговор с партнёром на эти темы имеет первостепенное значение, так как вопросы, связанные со структурой семьи, только на первый взгляд кажутся пробле­мами общежития, где ни одна из сторон толком не понимает, из-за чего происходят ссоры.
На поверку это вопрос «места под солнцем», отведенного каждому члену семьи, и власти, кото­рой он обладает. Поэтому нужно с самого начала чётко определить место, занимаемое каждым, и тип отношений, который вы собираетесь установить с остальными, а главное, добиться того, чтобы это стало понятным всем, избежав путаницы и недопо­нимания.
И потом, повторный брак для взрослого челове­ка означает окончание периода одиночества, зна­чит, является поводом для радости. Для детей же это событие предполагает начало тяжёлого этапа, к которому следует добавить боль потери, пережитую при разводе родителей или смерти одного из них.
Для многих детей такая перемена создаёт огром­ную проблему, связанную с чувством верности: «Если я люблю нового спутника моей мамы, я пре­даю своего папу».

Со всеми трудностями можно справиться, если их не замалчивать. Чаще всего об этом стараются не говорить, чтобы «не ворошить угли», и конфлик­ты остаются неразрешёнными и напоминают о себе при совместной жизни.
Семья, созданная людьми, уже имеющими детей, непременно столкнётся со сложными ситуациями. Как только они возникают, сразу же надо учиться решать эти проблемы в быту. «Некоторые разно­гласия являются непримиримыми и должны быть приняты как таковые. Человек может любить и ува­жать своего партнера и в то же время принимать действительность, которая заключается в том, что не все проблемы можно решить. Хотя голливудское кино и большинство учений о развитии личности навязывают нам миф о том, что все межличностные проблемы имеют решение». Как тебе эта цитата?

Это правда: есть вопросы, которые не имеют ответов. Остаётся научиться сосуществовать с этими различиями и найти точки соприкосновения; получать удовольствие от тех вещей, которые при­носят радость всем. И ещё — принять тот факт, что есть невосполнимые потери, что у наших детей есть нужды, которые появившийся в семье новый чело­век не сможет удовлетворить.
Мудрость отношений в паре состоит в том, чтобы наслаждаться тем, что мы имеем, и не ссориться, пытаясь добиться невозможного. Кстати, этот алго­ритм как нельзя лучше распространяется на моё представление о лучших из возможных любовных отношениях.

Целую,

Лау

ГЛАВА 12

Лаура проснулась с мыслью о книге. Она нача­ла писать, соблазнившись предложением о публи­кации совместной книги, но семя попало на благо­творную почву, дало росток в мыслях и сердце и теперь её подгоняло собственное желание (сотруд­ничества с Фреди было недостаточно). Она была одержима мечтой издать эту книгу.

Фреди обязался систематизировать их сообще­ния, плюс добавить идеи из презентации, которую они провели в Соединённых Штатах.
Она мысленно перебрала все темы, которые они обсуждали в электронных посланиях, и поня­ла, что они несколько раз обращались к одним и тем же вопросам и, в то же время, едва коснулись других.

Дорогой Фреди,
Я хочу разделить с тобой своё нетерпение… Я сама не своя от желания скорее подготовить руко­пись) Недавно я пыталась представить, как будет выглядеть наша книга… Я вообразила, как прихожу в самый крупный книжный магазин вместе с мамой. В мечтах мне хотелось разделить с ней этот радост­ный миг. Она больше других заслужила эту честь. И когда я захотела «увидеть», как это выглядит, я поняла, что не могу представить её на прилавке, так как мы даже не придумали ей названия.
Поэтому предлагаю об этом задуматься.
Я хорошо выучила «урок» и усвоила, как верно твоё утверждение: в жизни можно держать под кон­тролем только то, чему можно дать имя.
Возможно, потребность мечтать и путешество­вать в воображаемое будущее — следствие некоего дефекта. Если это так, я хочу попытаться принять это как часть себя. Хотя, наверное, это свойственно не только мне. Женщины любят мечтать… и мне дорог этот «дефект», и я не только не хочу с ним расстаться, но и стараюсь гордиться им.

Было бы интересно в книге обратиться к теме мужского и женского начала. Пробежаться по раз­личиям право- и левополушарного восприятия мира. Думаю, это поможет понять и принять наши различия, обусловленные чисто биологическими факторами.
Общеизвестный факт — большинство женщин имеет тенденцию к целостному восприятию карти­ны мира, а мужчины тяготеют к сфокусированному взгляду.
Представители сильного пола более склонны производить математические расчёты, анализи­ровать, вычленять самое важное, преобразовы­вать действительность… Другими словами, они связаны с активными действиями, что нейробиологи обычно приписывают работе левого полушария мозга (главенствующего). Женщинам скорее при­суща восприимчивость, способность объединять, ждать, готовность завязывать новые отношения, мечтать и творить (бесспорно, функции правого полушария).
В работе «Болезнь как путь» так описываются функции мозга:

«Два полушария отчётливо различаются своими функциями, способностями и назначением. Левое полушарие можно назвать «вербальным полушари­ем», потому что оно отвечает за логику и структуру языка, чтение и письмо; оно аналитически и рацио­нально расшифровывает всю деятельность в этой сфере, иными словами, функционирует как цифро­вое устройство. Левое полушарие отвечает за мате­матические расчеты, а также понятие времени.
В правом полушарии мы обнаруживаем прямо противоположные свойства: вместо аналитической способности разлагать на составляющие — виде­ние сложных явлений и структур, вещей в целом. Эта половина мозга позволяет воспринимать целое исходя из частного. По-видимому, именно право­му полушарию мы обязаны способностью создавать понятия, не существующие в действительности. Здесь же обитает склонность к аналогиям и искусст­во использования различных символов Ещё правое полушарие порождает фантазии и игру воображе­ния, но ему, в отличие от левого полушария, не зна­комо понятие времени».
Совершенно очевидно, у большинства женщин преобладает правое полушарие, у мужчин — левое.
А кроме того, так как в жизни мы общаемся и создаём отношения с представителями противопо­ложного пола, то существуют ещё и внутренние отношения между женскими и мужскими чертами в рамках одной личности. Мы состоим из полярных качеств. В каждом из нас есть мужские и женские, активные и пассивные, слабые и сильные черты. Но суть в том, что если мы признаём в себе только один из этих полюсов, то противоположную черту мы проецируем вовне.

Самое распространённое заблуждение — предпо­ложение, что моя половина и есть причина конфлик­та. В действительности это внутренний конфликт полярных черт, которые тайно уживаются во мне.
Та энергия, которую я трачу на ссоры, нужна для выяснения происходящего со мной.
Иногда я склоняюсь к мысли, что трудности в отношениях между людьми, в конце концов, про­диктованы именно неприятием очевидных различий между мужчинами и женщинами.
Возникает логичный вопрос: как могут достиг­нуть гармонии два человека, существующие в раз­ных мирах? Как могут найти общий язык мужчина и женщина, если они «живут» на разных частотах?
Ответ: это возможно, только если расстаться с мыслью, что существует единственно правильная точка зрения.
Наивно полагать, что кто-то один вправе вы­носить оценки. Ещё хуже, если поверить в то, что чья-то точка зрения является привилегированной. Чтобы достичь союза с партнёром и находиться в ладу с самим собой, необходимо найти способ объе­динить два образа жизни. А именно: я уважаю себя как личность и свой взгляд на мир, а потому делюсь им с другим и требую к себе уважения.

Переходя на личности, признаю, что имею свой­ство вести себя несколько сумбурно и предаваться мечтам. Хотя, по правде говоря, изо всех сил стара­юсь стать конкретней.
(Пишу и смеюсь, вспоминая тех мужчин, с кото­рыми встречалась в последние годы. Они все сходи­лись в одном: ни один из них не замечал результа­тов моих усилий по наведению логического порядка в моей жизни…)
Для позитивных отношений в паре нужно обла­дать достаточной гибкостью, чтобы перейти с одного уровня сознания на другой. Если придерживаться одного взгляда и никогда не изменять ему, то это приведёт к тому, что спутник будет отвергнут, так как он смотрит на те же вещи под другим углом зрения.
Если перешагнуть через себя и попытаться вник­нуть в его образ мыслей, тогда в мой мир попадут новые идеи и, прежде всего, взгляд моего партнёра.
Быть вдвоём, создать гармоничную пару — это как смелое предприятие, обязательное условие которого — открыться для нового видения и впус­тить его в свою жизнь.
Новый образ мыслей, новый подход к жизни.
Любовь начинается тогда, когда мы ПО-НАСТОЯЩЕМУ узнаём и понимаем партнёра. Тогда не имеет значения, каким он должен быть, важно то, что он удивляет нас своей оригинальностью.
Так начинается любовь: с неожиданного откры­тия…
Идти навстречу любви — значит открыть дверь неизвестному…
Любить — значит принять действительность.
Лаура

И прежде чем отправить сообщение, добавила:

P.S. Требую твоего участия!

Лаура улыбнулась и пошла в сад, чтобы несколько минут понежиться на солнце перед тем, как уехать на работу.
Она откинулась на спинку скамьи и подума­ла о парах, которые этим вечером придут к ней на приём: Эктор и Грасиэла, Марсело и Патрисия, Хавьер и Аналия, Уго и Беатрис, Армандо и Карла.
С Эктором и Грасиэлой всё хорошо: оба пони­мают, что для сохранения отношений должны нау­читься слушать друг друга, ситуация налаживалась сама собой, практически без её вмешательства.
Марсело и Патрисия начали к ней ходить неде­лю назад. Он производил впечатление лёгкого в общении, приятного мужчины. Она же казалась чрезмерно требовательной и нервной. Лаура реши­ла, что нужно обратить больше внимания на эту пару, чтобы либо подтвердить, либо опровергнуть первое впечатление.
Хавьер и Аналия обратились к ней за помощью из-за постоянных ссор. Интуиция Лауры подска­зывала ей, что перед ней хрестоматийный пример семейной пары, в которой супруги переносят друг на друга свои личные проблемы. Лаура решила, что на приём муж и жена должны приходить по отдель­ности. Сегодня была очередь Аналии. Женщина пыталась справиться с пережитками своих непро­стых отношений с отцом, чёрствым в общении че­ловеком, алкоголиком, не раз поднимавшим руку на близких… Она старалась отучиться предъявлять претензии Хавьеру, который зачастую в совмест­ной жизни был вынужден расплачиваться за несча­стливое детство жены.
По ряду причин Беатрис и Уго были для неё осо­бенной парой. В первую очередь потому, что Лаура частенько отождествляла себя с Беатрис. Жизнь Беатрис во многом напоминала её собственную: их жизненные установки совпадали, амбиции были схожими. Находясь вместе, эта пара тоже произ­водила особенное впечатление, потому что была самим очарованием и превращала эти шестьдесят минут в неделю во что-то необыкновенное.
Лаура не раз задумывалась о том, чтобы пере­дать эту пару другому специалисту. Но и Беатрис, и Уго упорно отказывались обратиться к другому психотерапевту, возможно, по причине атмосферы близости, которая возникала на занятиях. И Лаура позволила себе соблазниться идеей дальнейших сеансов. Именно сейчас у супругов наступил пери­од глубоких раздумий: они только что открыли воз­можность предоставлять друг другу пространство, лишённое какого-бы то ни было контроля, и насла­ждались результатами эксперимента. Беатрис снова стала посещать уроки живописи, а Уго в её отсутствие обрёл свободное время, чтобы путе­шествовать по Интернету, вместо того чтобы пре­даваться параноидальным мыслям о том, что его жена «с другим».
Головная боль Лауры была связана с Армандо и Карлой. В глубине души Лаура не понимала, как они ещё до сих пор вместе.
Это был вариант отношений, которые она окрестила «йо-хо-хо». Подобная связь характер­на мелочными придирками людей, занимающих­ся исключительно собой. Подобные отношения то разгораются, то затихают, то поднимаются на вер­шину, то рушатся вниз, причём самым нелицепри­ятным образом, сопровождаются ссорами, расста­ваниями, криками, оскорблениями и зыбким пере­мирием. Такое имя досталось этим отношениям ещё и потому, что они представляли собой такой сложный узел, что слишком трудно было разо­браться в этом переплетении.
Оба знали, что врут, соревнуются и пытаются манипулировать партнёром, и в результате были неудовлетворены своей жизнью. У каждого была тайная интрижка на стороне, да и явно они кокет­ничали направо и налево на глазах друг у друга. И при этом они сердились на Лауру каждый раз, когда та намекала на возможность расстаться, пусть даже временно.
Они вторили друг другу, произнося избитые фразы о том, что «мы слишком любим друг дру­га, чтобы расстаться», и пытались убедить Лау­ру, что их брак имеет право на существование, потому что «я знаю, что она женщина (или муж­чина) моей мечты…», а также «когда женщина любит, она должна до конца бороться за люби­мого», «я не смогу без него (без неё) жить» и т.д. Лаура поначалу сопротивлялась, потом смири­лась и приняла их ограничения. А когда заня­тие заканчивалось, спрашивала себя: кто был не прав? Они или она? Или вся наука вместе с ней, подвергая ненужному анализу отношения муж­чины и женщины?
— В конце концов, — размышляла она про се­бя — кто поручится, что расстаться лучше, чем продолжать жить вместе? Разве всегда справедли­во утверждение, что лучше быть одному, чем вме­сте с кем попало?
Возможно, Армандо и Карла правы, и Лаура должна пересмотреть свою теорию.

Она поднялась со скамейки в саду с твёрдым намерением быть сегодня внимательнее на сеан­сах. Ситуация затрагивала её лично и, вероятно, этот нюанс заставлял её думать, что случай этой пары безнадёжен.
Она должна быть настороже, чтобы не перекла­дывать их проблемы на себя, и наоборот.
Отчасти она была сейчас одинока именно пото­му, что не соглашалась на заурядные отношения. Она никогда не соглашалась быть с кем-то про­сто потому, чтобы не оставаться одной, она всегда стремилась к чему-то большему.
Остаток дня не принёс никаких неожиданно­стей, а сеанс с проблемной парой оказался на ред­кость интересным и плодотворным.
Лаура вернулась домой, довольная выбранной профессией и своим занятием в жизни.
В ящике электронной почты её ждало следую­щее сообщение:

Лаура,

С каждым днём в моих глазах ты становишься просветлённей и мудрее.
Я хотел бы приобщить тебя к своим размышле­ниям над некоторыми мыслями, вычитанными из книг, которые сейчас всецело владеют мной.
Кастильехо полагает, что существуют три фак­тора, препятствующих «встрече». Первый из них — когда мы находимся на разных уровнях сознания. Ничего нового — два взгляда, две жизненные пози­ции. Одной характерно сфокусированное сознание, другой же — рассеянный, обобщённый подход.
Первая напрямую связана с логикой и аналити­ческим мышлением.
Вторая — с восприятием мира как единого цело­го, где есть место эмоциям и переживаниям, жиз­ненному опыту.
Когда два человека пытаются найти общий язык и один говорит с точки зрения логики, а другой общается на уровне ощущений, сталкиваются две жизненные установки и «встреча» становится невоз­можной.
Это всё равно, что пытаться понять друг друга, говоря на разных языках,
Огромное значение имеет то, с какой позиции к нам обращается партнёр: как он видит себя, другого и происходящее.
Если один из них привык рассматривать явления сквозь призму интуиции, то попытки достичь гармо­нии с человеком, который руководствуется рассуд­ком, обречены на провал.
Для настоящей «встречи» с любимым надо при­нять другое видение мира, это позволит открыть для себя новый образ жизни. Важно уловить отли­чительные особенности каждого и принять их за отправную точку будущей «встречи».
К счастью, в наши дни женщины стараются раз­вить в себе некоторые мужские черты, а мужчины — женские.
Как ты правильно говоришь, если я принимаю и уважаю твой взгляд и включаю его в свою повсе­дневную жизнь, я внутренне расту. Если я отрицаю его, пытаюсь убедить тебя в своей правоте, я не меняюсь, оставаясь прежним. И даже если я прав, я одинок…
И как это ни странно, гораздо чаще мы пытаемся заставить другого поступать по-нашему, не заду­мываясь о том, что этот человек может предложить нам новый, лучший вариант.

Что касается других факторов, которые затруд­няют «встречу», Кастильехо говорит о трудности оставаться самим собой. Если мы прячемся за мас­ками, то вряд ли можем с кем-то установить контакт, потому что никто не может быть по-настоящему близким с вымышленным персонажем.
Другим распространённым способом избежать «встречи» является самообман: люди не хотят осоз­навать, что с ними происходит, и почти всегда у них наготове убедительное объяснение своим страдани­ям. Некое либретто, оправдывающее происходящее, на самом деле не имеющее никакого отношения к причине их боли. Если я сам заблуждаюсь по пово­ду своих истинных потребностей и того, что меня ранит, как может кто-то меня понять и мне помочь?
Третья тема — неспособность слушать. Терпеливо ждать, пока партнёр закончит говорить, чтобы получить возможность высказаться самому… Это не всегда диалог, чаще это наложение двух монологов с проблесками по-настоящему услышан­ного и понятого… Монолог же характерен тем, что не обязательно вникать в сказанное другим, люди не слышат друг друга, так как каждый заранее уверен в своей собственной правоте и ждёт лишь момента, чтобы изложить свои аргументы и дока­зать, что он прав.
Я в восторге от этих «причин невстречи», а ты? Шлю тебе миллион поцелуев. До скорого.
Фреди

P.S. Ты так и не написала о своих впечатлениях
от сказки…

Сообщение, пришедшее с адреса trebor, про­яснило трудности Лауры в работе с проблемной парой. Она взывала к рассудку, чтобы принять вер­ное решение. Она использовала логику, в то время как два других человека обращались исключитель­но к чувствам и выражали свои страхи, нужды своих «внутренних детей» и неудовлетворённые потребности. Чем более логичной была она, тем более иррациональными казались ей их высказыва­ния. Неспроста, когда Лаура перестала навязывать свою точку зрения, они стали охотнее принимать её помощь.
Лаура подошла к письменному столу и приня­лась за ответ:

Фреди,

Две вещи:
Во-первых, спасибо, — ты не представляешь, как своевременно пришёл твой е-мейл и как он мне помог.
Во-вторых, я перечитала сказку, и она приве­ла меня в такой же восторг, как и в первый раз, несколько недель тому назад. Шлю комментарии, о которых ты мне напомнил.
Если эта легенда соответствует жизненной исто­рии Роберто, то он представляется мне личностью с большим потенциалом и, прежде всего, с трезвым взглядом на жизнь.
По-моему, здравый смысл как раз и заключается в том, чтобы открыть двери и окна настежь, навстре­чу новому. Эта сказка перекликается с моими мыс­лями о том, что мосты и дороги — средства, кото­рые помогают людям «встретиться», дойти до нас другому человеку (с психологической точки зрения). Позволяют герою получить желаемое. И, бесспорно, нужны для того, чтобы принц мог отправиться на поиски мечты, исследовать окружающий мир, брать что-то и отдавать частичку себя.
Если рассматривать эту историю с позиции «оби­женного ребёнка», я бы постаралась помочь ему присмотреться к качеству построенных им мостов и дорог. Ещё ему следовало бы поработать над тем, чтобы поискать то, что ему нужно, внутри стен крепости, а обретя необходимую «драгоценность», поделиться с внешним миром своим богатством и приобретённым опытом…
Мне кажется, что автор этой сказки — чело­век, который постоянно возвращается к прошлому и хочет найти там событие, которое так и не про­изошло. Я не говорю, что решиться дожидаться любимого человека — признак нездоровья. Я только хочу подчеркнуть, что чудо может произойти когда угодно, даже тогда, когда его совсем не ждёшь… И сердце выскакивает из груди от неожиданности, когда на горизонте появляется тот, кого так хотел увидеть, но уже не ждал. Может быть, это поможет принцу не быть столь требовательным к людям, при­ближающимся к дворцу.
Потому что если я жду парада с белыми флага­ми и золотыми штандартами, а вижу кавалькаду с зелёными знамёнами и без штандартов, я рискую не узнать «своё» войско, которое направлялось ко мне, и остаться без праздника. А потом всю жизнь лить слёзы по тому, что не произошло, хотя я всего-навсего не смог его разглядеть, находясь в плену выдуманных грёз…

Лаура

Она отправила письмо и задумалась о написан­ном: о риске не разглядеть в происходящем или надвигающемся на нас долгожданное событие, потому что оно выглядит не так, как мы себе это представляли…

Она ведь тоже вела себя, как Ехрох.

Большую часть своей жизни она провела, не сводя глаз с горизонта, а теперь перестала ждать. Но не это её тревожило. Её беспокоило другое… Узнает ли она победителей, когда те появятся на горизонте?

Каждый раз, когда её охватывало смятение, она звонила своей подруге.
— Как дела? — жизнерадостно спросила Нэнси.
— Так себе, — кратко ответила Лаура.
— В чём дело?
— Похоже, я отождествила себя с одним персо­нажем, и это меня очень расстроило, — пояснила Лаура, зная что Нэнси, её коллега, поймёт всё с полуслова.
— Как скверно! — прокомментировала подру­га. — А о чём речь?
— Ты ведь знаешь, что я давно оставила мысль о серьезных отношениях, и вот я сталкиваюсь с одной парочкой, которая ходит ко мне на приём, а также с е-мейлом коллеги с вложенной в него сказ­кой, всё это заставляет меня переосмыслить свою позицию. И самое ужасное, я не могу парировать их аргументы, даже наедине с собой.
— Просто ты всегда придерживалась слишком косного взгляда на свою личную жизнь, как щит выдвигала его вперёд, и пряталась за ним.
— Почему ты мне это говоришь?
— Послушай. Я много раз направляла к тебе мужчин, женщин, влюблённые пары. Я знаю, что ты настоящий энтузиаст своего дела. Каждого человека, обращающегося к тебе, ты выслушива­ешь, обучаешь новому, пытаешься убедить в важ­ности личных отношений, способствующих лично­стному росту и являющихся идеальной средой для духовного развития. Рассказываешь о неоспори­мых достоинствах совместной жизни, но похоже, что сама ты живёшь по другим законам. Ты оста­ёшься со своими мечтами о несбыточном, своими условностями и одиночеством…
— Довольно! Я не одна…
— Ты знаешь, о чём я, Лаура. По-моему, наста­ло время трезво взглянуть правде в глаза и пере­смотреть некоторые решения. В конце концов, — постановила Нэнси, — возраст обязывает! Ты этого достойна! Или я не права?
И обе долго смеялись в телефонную трубку.
ГЛАВА 13

Фреди,

Ты просмотрел список литературы, который я тебе отправила?
Есть тема, которая практически не затронута ни в одной из этих работ. Я называю это «парадоксом любви» или «болью невстречи». В общих чертах это то, что любовь немыслима без страданий. Это очевидно для многих, и поэтому мы остаёмся в одиночестве. И всё ждем, и ждём, до тех пор пока не появится идеальная пара (а она не существу­ет вследствие своей идеальности). Но страдание, вместо того чтобы исчезнуть, постоянно даёт о се­бе знать.
Личные отношения, в которых мы можем откры­то общаться и достичь «встречи» и самоотдачи, являются самой большой роскошью нашей жизни. В них мы обретаем любовь, близость, это состояние обогащает нас больше всего, даёт ни с чем не срав­нимое ощущение полноты жизни, придаёт нам силы и жизнелюбие.
Парадокс в том, что мы понимаем, что именно они и причиняют нам самую сильную боль.

Когда мы открыты, мы уязвимы.
Природная сила, заставляющая нас повиновать­ся эмоциям и стремиться к другому человеку, стал­кивается с врождённой осторожностью и нежелани­ем страдать. Совершенно справедливо предчувст­вие, что, открываясь, мы даём другим возможность нас ранить.
Все мы когда-то потрудились над тем, чтобы создать броню, за которой прячемся от партнёра, и боимся её повредить.
Ребёнок нуждается в любви и стремится сделать всё возможное, чтобы добиться её от родителей. Всё просто: если я вижу, что на меня обращают внима­ние, когда я плачу, я сделаю слабость своей основной чертой. Если взрослые гордятся, когда я демонстри­рую свою независимость, постараюсь сформировать в себе сильный характер. Буду убеждать себя, что я всё могу и не нуждаюсь в посторонней помощи. Мы лепим себя для того, чтобы быть успешными и добиться того, чего хотим. Мы надеваем маску и ото­ждествляем себя с ней, постепенно забывая о том, кто мы на самом деле и к чему стремимся.
Любовь и близость возможны лишь тогда, когда мы снимем маску и предстанем перед партнёром такими, какие мы есть. Но это невозможно, если мы «носим доспехи» и прячемся в них, как в неприступ­ной крепости.
Просто понаблюдайте за собой, не отказывай­тесь сразу от созданной тяжким трудом «личности»: мы создали её, чтобы справляться с жизненными трудностями. Смысл в том, чтобы посмотреть на неё со стороны и понять, когда она играет против нас, препятствуя настоящему общению.
Это и будет нашим советом: проследить за нашей особенной манерой поведения, чтобы понять роль, которую за нами закрепила прошлая жизнь.

Но это не всё, парадокс ещё и в том, что нет ничего лучше деструктивных отношений меж близ­кими людьми, для того чтобы вновь «встретиться» с самими собой и избавиться от привычной маски.
Но как часто мы решаем избавить себя от стра­даний, запрещая любить и лишая себя возможности «встречи» с любимым человеком.
В своей попытке сказать «нет» боли, мы гово­рим «нет» любви. И, что хуже всего, самим себе — настоящим.

Когда мы влюбляемся, неподконтрольность чувств заставляет нас вначале открыться и объе­диниться с нашей подлинной сущностью. Именно поэтому влюблённость так волшебна, ведь она даёт нам возможность узнать и показать себя такими, какие мы есть.
Мы исполняли роли, действовали, как запро­граммированные роботы, и вдруг случилось чудо… Мы сняли маски и начали делиться лучшим, что в нас есть с любимым человеком.
К сожалению, это не длится долго. Рано или поздно появляются препятствия из привычек и за­щитных реакций.
Хорошо бы усвоить, что единственный способ преодолеть препятствия — увидеть их на своём пути.
Проблемы возникают тогда, когда мы отождест­вляем себя со своей бронёй и ревностно оберега­ем границы безопасности. Защищаясь от неприят­ных эмоций, мы теряем контакт со своими потреб­ностями, перестаём чувствовать. А наши защитные реакции становятся частью нашего образа, отде­ляющей нас на огромные расстояния от возмож­ности любить и быть любимым.
В паре намного заметнее, когда и где мы ставим блоки, защищаясь от партнёра, и тогда проще найти способ, который даст возможность раскрыться.
Нередко человек переносит на возникшие отно­шения свой внутренний спор с внешним миром или «закрытые» для себя темы. И тогда нам кажется, что это наш избранник закрыт от нас, что именно он не допускает к себе.
Если же мы пойдём по этой дороге вместе, любя друг друга, то сможем, вместо того чтобы реаги­ровать на эмоциональные срывы, объяснить, что с нами происходит в эти моменты (хотела написать — моменты истины). Необходимо прислушаться к парт­нёру, чтобы понять, какие мои поступки его ранят и заставляют отойти в сторону.
Проблемы в паре начинаются, когда мы прячем­ся от самих себя и от партнёра за раз и навсегда выученной ролью, за экраном, на котором крутится кино с кадрами нашего собственного отчуждения.
Я с каждым днём всё больше убеждаюсь, что дело вовсе не в тех конкретных проблемах, на кото­рые сетуют семейные пары. Если вникнуть в суть каждой ссоры, нетрудно обнаружить недостаток открытого общения.
Если я могу выразить свою боль, связанную с какой-то проблемой, и мой спутник делает то же самое, все трудности отходят на второй план. Самое важное, что мы вместе, не прячемся друг от друга и открыты для диалога. И это создаёт ощуще­ние комфорта.
Поверить в то, что партнёр принимает нас таки­ми, какие мы есть, — это новая стадия зрелости, ведущая к любви.
Не следует притворяться сильной, чтобы меня полюбили. Если я буду так себя вести, то никогда не узнаю, смогу ли быть любимой, оставаясь собой: ранимой, слабой или ещё какой угодно.
Иначе всё опять вернётся к тому образу, который был навязан мне в процессе воспитания. Родители сумели внушить мне, что я должна быть той или иной, чтобы меня любили.

Нелегко отважиться на этот шаг и предстать «обнажённой» перед партнёром; нас пугает, что нас могут принять за чересчур ранимых. Но если это так (а в действительности все люди ранимы), нам обоим необходимо это принять, чтобы дальше выстраивать свои отношения.
Это непросто сделать, потому что в этой игре два участника, и, если я открываю душу, а мой партнёр не хочет меня понять, это причиняет мне острую боль. Именно поэтому близкие отношения доставляют такие страдания.
Возможно, эта информация окажется востре­бованной и подвигнет читателей на то, чтобы пона­блюдать за своими отношениями и вывести пробле­мы на сознательный уровень, что само по себе и будет первым шагом к преодолению трудностей.
Мы должны разглядеть в себе внутреннюю борьбу между той частью, которая хочет развиваться и про­явить себя во всей красе, и той, которая старательно прячется, потому что боится, что её с негодованием отвергнут, и шепчет на ухо своему владельцу: «Не высовывайся. Иначе тебя не полюбят или бросят. Видел плакаты «Не влезай — убьет!»? То-то же».
Конкретные конфликты, которые возникают у нас с любимым человеком, — это то, что лежит на поверхности. Но они выявляют и глобальные проблемы, которые лежат в основе всего. Мелкие повседневные конфликты — путь, чтобы постигнуть глубинные проблемы, которые всё время вмешива­ются в наши отношения. Как ни тяжёл бывает этот путь, но идя по нему, можно увидеть много нового… а стало быть, стать богаче, наполнить свою жизнь разнообразными впечатлениями и проявлением сво­его «я» в различных жизненных ситуациях. А при­близиться к самому себе — единственный способ чувствовать себя комфортно: испытывать любовь, спокойствие и радость. В конце концов, все мы хотим одного и того же, хотим, чтобы нам было хоро­шо. Просто иногда мы выбираем неверный путь…

Иногда влюблённые спрашивают меня:
— Как мы можем быть вместе, если всегда хотим разного?
И я отвечаю, что, по большому счёту, все мы хотим любить и быть любимыми, слиться с близким человеком, сложить оружие и отдаться своим чув­ствам.
Возможно, выход в том, чтобы смириться с тем, что заранее продуманный маршрут привёл не туда. Нужно перестать оглядываться на старые ориентиры и искать новые дороги. Другими словами, шагнуть навстречу страху, смятению и пустоте. Мы не можем ждать, пока наш страх перед будущим исчезнет. Мы должны двигаться вперёд с этим страхом. И лучше этот путь прокладывать вместе.
У всех есть проблемы, нерешённые вопросы. Не стоит стремиться устранить все трения или пытаться последовательно справиться поотдельности с каждой из возникающих проблем, пото­му что, если мы посвятим весь сегодняшний день решению одной проблемы, завтра появится дру­гая, и так до бесконечности. Смысл в том, чтобы отстраниться от раздражающих факторов и пона­блюдать за собой в новой обстановке: взглянуть на разногласия под иным углом, не отождествляя себя с «джентльменским» набором черт. И оста­вить нелепые попытки самому уладить дела, чтобы избавиться от груза одной проблемы и тут же погрязнуть в другой…
Следует обращать внимание не на то, что броса­ется в глаза, а на то, что глубоко спрятано, на истин­ную причину ссоры, которая проявляется в каждом частном случае.
Непросто изменить угол зрения, потому что это против нашей природы, так как привычней справ­ляться с проблемами, «прогибая» под себя внеш­ний мир.
А так как внешних изменений никогда не бы­вает достаточно, нам привычнее переложить вину на обстоятельства, несовместимость характеров, на отсутствие понимания и подходящего чело­века…
Парадокс любви…
(Кстати, если тебе нравится это выражение, оно могло бы стать названием нашей книги.)

Лау

Она не стала перечитывать написанное, потому что знала, что оправдываться — значит только под­твердить сказанное. Скорее всего, Нэнси права, и она добровольно отказалась от серьезных отноше­ний, разрешив таким образом для себя парадокс любви, и, видимо, совершила ошибку.
Несмотря на некоторое чувство неловкости, Лаура испытала облегчение, выплеснув на бума­гу размышления из своего жизненного опыта. Ей нетерпелось узнать мнение Фреди. Она практиче­ски не сомневалась, что коллега догадается о лич­ном характере её рассуждений. Предугадать, когда Фреди ответит на сообщение, было невозможно.
Лаура удивилась самой себе, когда на следую­щий день заглянула в свой почтовый ящик в поис­ках ответа от trebor. Но больше всего её поразило то огорчение, которое она испытала, не обнаружив ответа. Прежде Лаура не замечала за собой при­вычки от чего-либо зависеть, особенно от какого-то письма.
Удивление уступило место злости. Терпеливое ожидание сменилось нервозностью, а расстрой­ство — раздражением.
Прошла неделя, а в её ящике было только одно сообщение: приглашение на следующий конгресс.
Может быть, Фреди согласится снова составить ей компанию. Лаура поняла, что ей хотелось про­водить больше времени рядом с этим человеком, на которого она так злилась и которым так восхи­щалась.
— Спокойствие, Лаура! — обратился к ней внутренний голос, в котором она узнала интонации своей матери. Но, несмотря на это, в этот раз она его ослушалась.
Она испытывала возбуждение. Без всякого сомнения, для беспокойства были основания…
Наверное, ей следовало позвонить Фреди и спросить, когда он сможет ответить на её сообщение. Ну и что, что она ему никогда не звонила, в её телефонной книжке записан номер, который Фреди продиктовал ей в Кливленде. Почему бы и нет?

Она нашла номер и набрала его. На том конце провода уже послышались первые гудки, когда она вспомнила, что Фреди сообщил ей, что уехал до понедельника.
Она повесила трубку, не дожидаясь, когда включится автоответчик.
Прошло четыре долгих дня, прежде чем на мониторе Лауры высветилось сообщение от trebor@hotmail.com.

Лаура!

Я очень рад, что написанное мною пригодилось тебе лично. Веришь ты или нет, для меня это было огромным комплиментом. Я настолько ценю твои знания и твой опыт, что твоя похвала значит для меня очень много. Это всё равно, как если бы Паваротти положительно отозвался о моём пении в ванной или что-то в этом роде.

Но что происходит с тобой?
Я-то думал, что у тебя в личной жизни дела обстоят лучше, чем у кого бы то ни было. Но получив твоё последнее сообщение, понял, что ты принадлежишь к большинству и, как и прочие, удач­нее справляешься с чужими проблемами, чем со своими собственными. Как мне повезло! Теперь я не буду ощущать себя одиноким в моменты бес­силия, которые до сегодняшнего дня заставляли меня усомниться в своём профессионализме.
С твоего позволения, скажу больше…
Я уверен, что с твоей стороны малодушно счи­тать себя «вышедшей в тираж». Уверен, что най­дётся не один мужчина, который пошёл бы на всё (даже на убийство), чтобы оказаться рядом с такой женщиной, как ты. Не могу поверить, что ни один из них не может тебе понравиться.
Мой совет выглядит следующим образом: отправься навстречу приключениям.
Разреши первому встречному приблизиться к тебе и позволь себе понаблюдать за развитием событий. И как знать? А вдруг…
Я приношу извинения, если мой совет недосто­ин высококлассных специалистов, таких как мы с тобой, но у меня порой создаётся ощущение, что простые решения самые верные.
Ещё я думал над названием книги. Перечитал твоё письмо, взяв за отправную точку понятие парадокса, и вспомнил стихотворение Маргерит Юрсенар, которое звучит приблизительно так:

Любить тебя с закрытыми глазами
Значит любить слепо.
Любить, глядя на тебя в упор,
Было бы безумием…
Я бы хотела, чтобы меня любили безумно…

Я размышлял над этими строчками, и хочу пред­ложить тебе назвать нашу книгу так: «Любить с открытыми глазами».
Подумай над этим. Мне кажется, что это назва­ние также имеет отношение к нам с тобой…

И наконец, о том, что не имеет отношения к твоей личной жизни и нашей книге. А может, и имеет…
Ты помнишь моего друга Роберто? Да, того самого, написавшего сказку про Ехроха. В общем, я прочитал ему твой комментарий, и его восхитил (даже больше, чем меня) твой ум. И он захотел про­консультироваться с тобой и разобраться в своих любовных отношениях. Не могла бы ты провести с ним хотя бы несколько сеансов?
Я не прошу никаких одолжений. Мне бы про­сто хотелось, чтобы ты приняла его, как остальных пациентов, взяла с него установленную плату, а потом, если захочешь, поделилась со мной своими впечатлениями.
Если твой ответ будет положительным, напиши номер телефона, по которому ему можно к тебе обратиться.
Заранее благодарен.
Фреди
Лаура сразу же ответила коротким сообщени­ем. Она пришла в восторг от такого поэтического названия. И как это бывает только в стихах, одна-единственная фраза вобрала в себя большую часть того, что ей так хотелось передать.
И она, несомненно, могла проконсультировать Роберто.

ГЛАВА 14

— Алло. Лаура? — прозвучал в телефонной трубке приятный мужской голос в понедельник утром.
— Да, — ответила она.
— Вас беспокоит пациент, о котором Вам гово­рил доктор Даей.
— Ах, да! Как дела, Роберто?
— Как приятно, что Вы помните моё имя…

На секунду Лаура замешкалась. Ответ звучал слишком интимно для человека, который не был с ней знаком. А может быть, она сгущала краски, и Роберто был искренне удивлён и признателен, не наткнувшись на официальное приветствие авто­ответчика.
Лаура вспомнила, как сама впервые решила обратиться к психотерапевту. Несколько дней она собиралась с духом, наконец, позвонила, и ей от­ветил металлический голос: «Это кабинет докто­ра Н. Мы не можем ответить на Ваш звонок. Сразу же после сигнала оставьте Ваше имя, фамилию и номер телефона. Мы позвоним Вам, как только появится возможность».
«Сразу же после сигнала…» она повесила труб­ку и оставила мысль о том, чтобы записаться к доктору Н.

— Алло, Лаура, — снова послышался голос Роберто. — Вы меня слышите?
— Да, Роберто, извините. Чем я могу Вам помочь?
— Мне Вас рекомендовал Фреди, то есть док­тор Даей, и я хотел бы записаться к Вам на приём.
— Одну секундочку, — ответила Лаура, откры­вая свой ежедневник, — Вам с девушкой удобно подъехать в четверг… в шесть?
На том конце провода воцарилось молчание, и спустя несколько секунд послышались короткие гудки.
— Алло? — Лаура попыталась продолжить раз­говор, хотя знала, что это бесполезно. — Алло! Алло!

Она нажала на серую кнопку радиотелефона и с трубкой в руках отправилась на кухню, чтобы зава­рить апельсиновый чай.
Наслаждаясь чаем, она с удивлением отметила, что прерванный разговор вывел её из равновесия. Ей казалось чрезвычайно странным, что пациент не перезвонил сразу же.
В течение утра она два раза подходила к теле­фонному аппарату, чтобы проверить, что с линией всё в порядке.
— Ещё позвонит, — сказала она себе, чтобы закрыть тему.
В продолжение дня она не вспоминала об инци­денте, но вечером, придя домой, подумала, что надо бы написать Фреди и рассказать о неудавшей­ся попытке его друга записаться на приём.
К счастью, она этого не сделала, потому что во вторник, около полудня, зазвонил телефон:
— Алло.
— Я могу поговорить с Лаурой?
— Здравствуйте, Роберто, — ответила Лаура с неподдельной радостью, узнав его голос. — Что с Вами стряслось вчера?
— Ничего особенного, связь оборвалась, а потом за весь день у меня не было времени пере­звонить. Я очень извиняюсь.
— Да нет, всё в порядке.
— Вчера, когда нас разъединили, я собирал­ся сказать, что мы с Кристиной хотим записаться к Вам на приём.
— Я Вам предложила четверг, шесть часов. Вас это устраивает?
— Да, конечно!
— Хорошо, тогда увидимся послезавтра в моём кабинете. Вы знаете адрес, правда?
— Разумеется. Спасибо!
— Тогда до четверга, — попрощалась Лаура.
— До четверга, — повторил Роберто.

Во многом Кристина и Роберто были зауряд­ной парой, «немного непарой», как сказала бы мать Лауры, но, в конце концов, это было не прин­ципиально. В четверг они пришли вовремя, сеанс продолжался два часа. К концу сеанса Лаура при­шла к выводу, что их отношения уже давно исчер­пали себя, и единственным, что их ещё объединя­ло, были воспоминания, привычка или что-то ещё, чего она пока не знала. Перед Лаурой, на первый взгляд, была пара, которая совершенно очевидно «давно умерла» и в сущности пришла на консуль­тацию, чтобы получить одобрение на своё расста­вание.
Высказывания мужчины и женщины были впол­не обычными для первых сеансов с парами. Тем не менее Лауре казалось, что в данном случае она исполняет не свойственную ей роль.
Настолько необычную, что в пятницу она реши­ла выкроить свободный час, чтобы увидеться с Нэнси и обо всём ей рассказать. Они встретились в баре.

— Это очень странно, — начала Лаура. — На протяжении всего сеанса у меня было ощуще­ние, что партнёрша для него не существует. Па­рень вёл беседу исключительно со мной, не по­боюсь сказать, что он ни разу не переглянулся с Кристиной.
— Скорее всего, отношения с ней его уже совсем не интересуют, — выдвинула гипотезу Нэнси.
— Всё может быть, но тогда, Почему он про­сил о консультации для себя и девушки? Почему взял у Фреди мой телефон? Почему договорился со мной о следующем приёме? Нелогично.
— Послушай, — бойко ответила Нэнси. — По своему опыту я знаю, что многие мужчины согла­шаются на эти консультации, чтобы их жёны или любимые оставили их в покое, они хотят в очеред­ной раз доказать, что уже ничего не поделаешь. Судя по всему, бедняга чувствует давление со стороны девушки и стремится продемонстриро­вать, что сделал всё возможное, чтобы спасти их отношения, «даже нашёл психотерапевта». Классический случай.
— Нет, этот случай не укладывается в схему. Во-первых, Кристина, на мой взгляд, не относится к типу женщин, которых принуждают к подобным поступкам. Интуиция подсказывает мне, что как раз девушка пошла на этот шаг ради него. Во-вто­рых, они уже не встречаются. Из их рассказов я поняла, что это он позвонил ей и пригласил прийти на консультацию. Нет, здесь дело в чём-то другом.
— Ладно, положимся на твою интуицию, — предложила Нэнси. — Она согласилась на кон­сультацию ради него. А он? Для чего пришёл он?
— Как раз этого я не знаю, и это больше всего меня интригует…
— Хм…
— В чём дело?
— Если Роберто пришёл на приём не ради своей девушки… принимая во внимание, что на сеансе было ещё два человека, я делаю вывод, что он при­шёл ради одного из них… Ради себя самого… Или ради тебя.
— Ради меня? — Лаура мысленно воссоздала картину вчерашнего сеанса, — интересно. Ты зна­ешь, в отчете о сеансе я отметила, что часто ощу­щала, что парень пытается произвести на меня впе­чатление.
— Вероятно, так это и было, — подтвердила Нэнси.
— Я интерпретировала это как обычное поведе­ние пациента, который пытается завоевать симпа­тию психотерапевта, чтобы в будущем, при разбо­ре проблем в паре, тот выступал на его стороне.
— Может быть. Разгадка должна содержаться в твоём собственном отчёте. Ты чувствовала, что тобой манипулируют или пытаются обольстить?
— Не знаю, не знаю, — ответила Лаура. — Ты знаешь, у меня сейчас сложный период в жизни. Я боюсь серьёзно ошибиться, разглядев в этой ситуа­ции то, что хотела бы увидеть. Принять желаемое за действительность.
— Секундочку, подожди-ка. Сейчас психоана­литик здесь я. Скажи мне, не тот ли это пациент, который написал сказку о принце? Его привёл в восторг твой комментарий, и тогда он попросил твой номер телефона?
Лаура кивнула и добавила:
— Знаешь, когда он позвонил первый раз, что­бы записаться, я предложила ему определённый день и спросила, как обычно, смогут ли они прий­ти вместе с подругой. После повисшей вслед за этим вопросом странной тишины связь оборвалась, и Роберто перезвонил мне только на следующий день…
— В общем… Всё понятно. Он мечтал прийти к тебе на приём один, и твой вопрос привёл его в заме­шательство. Потом он позвонил Кристине и предло­жил ей пойти с ним на сеанс к психотерапевту.
Нэнси протянула руку, чтобы взять круассан и, перед тем как поднести его ко рту, довольная своей проницательностью, постановила:
— Я уверяю, что Роберто приходил ради тебя.
— Ты думаешь?… — задумчиво произнесла Лаура, глядя в окно бара.
Лаура так бы и не заметила, что улыбается, если бы ей на это не указала Нэнси.
В субботу с утра Лаура села за компьютер. Её охватило желание писать.

Дорогой Фреди,

Как люди сочиняют сказки, придумывают разные небылицы и сами начинают в них верить?
Тебе не кажется странным, что люди сходятся и расстаются, страдают и отдаляются друг от друга и сами не знают, почему?
«От мужчин одни неприятности». «Мне нужен сильный мужчина, а всё время попадаются слаба­ки». «Моё время уже прошло». «Меня, такую, никто не полюбит». «Мужчины хотят только переспать со мной» — «Все женщины ищут только спонсора», «Я бы никогда не связался с таким человеком, как она» и т.д. и т.п…

Каждый руководствуется набором условностей, пытаясь подогнать под них свои отношения с други­ми людьми. Сказки, которые выдумывают люди, не были бы столь опасны, если бы, в конце концов, не сбывались.
Например, женщина постоянно боится быть бро­шенной. И когда она замечает, что её избранник постепенно отдаляется, она изводит его упрёками: «Видишь, ты меня совсем не любишь, ты всё время оставляешь меня одну».
Если мужчине требуется кратковременная пауза, чтобы передохнуть, своими упрёками женщина толь­ко подкрепляет его намерение уйти «в даль свет­лую», а когда ему слишком надоест давление с её стороны, он — неизбежно — её оставит.
Вот и сбудется пророчество женщины о том, что мужчины её бросают, что им нельзя доверять и т.д.

В этих ситуациях главное — осознать проис­ходящее. Как только мы поймём, что участвуем в воссоздании схожих ситуаций, это станет первым шагом к тому, чтобы перестать их повторять.
При любовных отношениях сценарий, по ко­торому живёт каждый из партнёров, раз от раза всё больше влияет на их отношения и воспри­ятие одного человека другим. Каждый закрепляет за своим объектом страсти определённую роль в их личной жизни, и так оба создают искажённую реальность.
Люди привносят в свои отношения сложившиеся представления о том, что должно произойти, и ведут себя так, будто это происходит на самом деле. И так до тех пор, пока не доживаются своего, т.е. собст­венных предсказаний.

Я говорила с парой, которую ты ко мне напра­вил: Роберто и Кристиной. Каждый из них пришёл, впрочем, как и всегда, с багажом собственных убе­ждений. Она — с уверенностью, что любимый для неё — приоритет, а он с мыслью о том, что пробле­мы в отношениях обусловлены различиями людей, потому что «в паре самое важное — это иметь общие взгляды».
Следует развенчать миф о том, что если два человека любят друг друга, они должны придержи­ваться одного мнения. Это не так, любить другого человека не означает думать так же, как он, или ставить его превыше самого себя. Смысл — во вза­имном уважении. Главное — «любить с открытыми глазами».

Если у нас это получится, станет не так сложно прийти к общему знаменателю, потому что мы уже достигли самой важной договорённости: я принимаю тебя таким, какой ты есть, ты принимаешь меня.

Это взаимное принятие освобождает нас от пут, даёт нам ощущение свободы, позволяет дать волю чувствам. Как только жизненные ценности наше­го партнёра приобретают значение и для нас, мы уже можем проникнуться уважением к его образу жизни.

Когда один из них говорит: «Мне бы хотелось, чтобы ты изменился в ту или иную сторону», — он не подозревает, что если другой предпримет эту попытку, это станет пыткой для них обоих, т.к. затро­нет всю систему взаимоотношений в целом. Более того, никто не гарантирует, что тот, кто требует перемен, будет продолжать испытывать те же чувст­ва к своему спутнику. Потому что, изменившись, тот превратится в другого человека!
Мы знаем, что любим кого-то таким, какой он есть, но не можем знать, полюбили бы мы его, если бы он был другим.
Каждый человек — это целый мир, и любить — значит быть способным принять другого вместе с его системой ценностей, чертами характера, при­вычками, странностями… не пытаясь изменить. А это труд. Тяжкий… Труд, в котором может не ока­заться помощников, так как принятие другого начи­нается с принятия самого себя.
Принятие другого — я буду повторять это до изнеможения — вовсе не означает смирения или отказа от возможности измениться в лучшую сто­рону. Как раз наоборот: мы убеждены, что только движение по направлению к гармонии приводит к лучшим результатам.
Всему своё время, и что-то непременно изме­нится естественным образом. Надо только отдаться своим чувствам без страха, понимая, что жизнь — не стоячая вода, а стремительный поток. Во всяком случае, хотелось бы в это варить.
Как это ни парадоксально звучит, желание что-либо насильно изменить тормозит естественный процесс изменений. Принять — значит позволить свершиться закономерному, оно всё равно произой­дёт вне зависимости от нашего решения.
Быть живым — значит меняться, постоянно нахо­диться в движении, но мы не всегда в силах управ­лять этим движением.
Если объединить две последние темы (неприятие и привязанность к нашим убеждениям), мы получим причину девяноста процентов проблем у влюблен­ных пар.
Мы завязываем отношения, полные иллюзий относительно того, какими они должны быть. Мы знаем наперёд, как обязана вести себя женщина, а как — мужчина. Как должен поступать любящий человек, чем можно и чем нельзя делиться, сколько раз и как нужно заниматься любовью, что мы долж­ны делать вместе, а что порознь, и т.д.
Ни для двоих, ни для каждого из них не суще­ствует закона, определяющего, что для них лучше всего. Лучше всего оставаться собой.
Правда в том, что можно развиваться и преодо­левать трудности, только если мы приняли самих себя — здесь и сейчас. «Никто не может соорудить мост над рекой, которую не видит».
Принятие друг друга не предполагает отказа от стремления к совершенству, это просто означает «встречу» с реальностью. Это значит относиться к своему партнёру с любовью и примириться с сами­ми собой, не расстраиваться из-за происходящего.
Если же мы продолжаем терзать себя, стараясь быть тем, кем в действительности не являемся, это закончится возложением вины за своё недовольство на кого-нибудь другого. Обычно сначала это доста­ётся родителям. Но затем мы перекладываем ответ­ственность за собственную неудовлетворенность на партнёра: «Он (или она) виноват(а) в том, что у меня нет профессионального роста, что я не развлека­юсь, что я несчастна (или несчастен)».
Ещё раз напомню про труд… И про радость.
Ведь принять себя — значит жить с самим собой в согласии и радости. Одним словом, расслабиться и получать удовольствие.
Целую,
Лаура

P.S. Когда ты возвращаешься? Мне нужно с тобой встретиться.

Лаура закончила своё бесконечно длинное сочинение и скопировала его, чтобы перенести в почтовый ящик.
Она открыла страничку почтового серве­ра и машинально нашла опцию «Редактировать новое сообщение». Сделала клик. «Кому…» Клик. Открылся список адресов, и она выбрала Альфредо Даей… Клик. «Продолжить». Клик. В окошке «Тема сообщения» она написала: «Убеждения». Нажала на «Вставить» и на мониторе высветилось длинное послание. Она подняла курсор к кнопке «Отправить». Клик.
На экране появилось подтверждение:

«ваше сообщение было отправлено Альфредо Даей по адресу: rofrago@yahoo.com».

Лаура уже собиралась выключить компьютер, когда поняла, что ошиблась. Она поискала письмо среди отправленных сообщений, щёлкнула мыш­кой на «Убеждениях», и, когда перед её глазами появился текст, спустилась к последней строчке и добавила:

P.S. Я только что отправила это письмо на твой прежний адрес. Там оно будет ждать твоего воз­вращения. А пока я пересылаю его на trebor. Ещё раз целую.
Лаура

Должна ли она была поведать Фреди подробно­сти встречи с Роберто и Кристиной? Возможно. Но в данный момент она пребывала в замешательстве. Разговор с подругой окончательно сбил её с толку. А если Нэнси была права?
Лаура гордилась тем, что ни разу не изменила своему принципу: у неё ни разу не было романов с пациентами.
В то же время, как она сама утверждала, следо­вало принять себя, перестать с собой бороться.

Она понимала, что для неё сейчас «принять себя» означало допустить, что обольщающее пове­дение Роберто, разговор с Нэнси и сообщение Фреди, призывающее её «отправиться навстречу приключениям», вызвали в ней ряд фантазий, кото­рые уже давно её не посещали.
Она не могла отрицать факт, известный ей бла­годаря профессии: смятение влечёт за собой уве­ренность, если позволить себе пребывать в смя­тении долгое время. Ей было непросто самой себе расставлять ловушки.
Как это ни тягостно, придётся ждать.

Сообщение, которое Фреди прислал ей в ответ, прояснило некоторые её сомнения.

Дорогая Лаура,

Крайне важно найти баланс между сдержанно­стью и выражением своих эмоций.
Мне кажется, что наши советы очень хороши для людей, которые испытывают трудности с самовыра­жением, но мы не должны забывать, что некоторые люди, наоборот, не могут держать в себе то, что чувствуют.
Многие, начитавшись разных журналов, которые рекомендуют активно себя выражать, позволяют себе говорить, что угодно, только потому, что так чувствуют и уверены, что если что-то ощущают, то непременно должны это выразить.
Никак не могу с этим согласиться, особенно когда люди несут полную чушь, а потом ещё и заяв­ляют: «Я такой исключительный, я ощущаю нечто и я должен поведать об этом миру». Увы-у вы, это не так. Порой чрезвычайно важно уметь сдерживать свои эмоции.
Я ничуть не сомневаюсь, что отдавать себе отчёт в своих чувствах, не заниматься самообманом, понимать, что с нами реально происходит, — это здóрово, и ещё — здорóво. Это трезвый подход к жизни: «С сегодняшнего дня и впредь я буду сле­дить за тем, как реагирую на происходящее».
Мы должны быть готовы не обнаруживать про­исходящее с нами до тех пор, пока не наступит подходящий момент для того, чтобы это выразить. А ещё постараться найти подобающую форму, чтобы другой человек воспринял наши душевные пережи­вания.
Возьмём в качестве примера Роберто. Встреча с тобой его заворожила. На следующий день он напи­сал мне и поблагодарил за рекомендацию.
Он признался (я рассказываю это тебе как кол­леге), что через пять минут после начала разговора он ощутил, что был влюблён в тебя ещё до того, как увидел. Говорит, что едва справился с желанием попросить Кристину уйти и посвятить время тому, чтобы поговорить о своих делах, а не об их отно­шениях.
Мне кажется, что только благодаря здравому смыслу, Роберто сдержался. Оставив за собой право на эмоции, он счел необязательным сразу же давать им волю — нельзя же безответственно болтать языком, это в дальнейшем может только навредить.
Нас может заворожить «путешествие» вглубь себя, когда мы двигаемся от эмоции к эмоции, исследуем их до тех пор, пока не увидим, что таится в глубине души, а не лежит на поверхности. Та, что «сверху», обычно скрывает от нас все остальные.
Я не доверяю людям, которые в своих поступках руководствуются только чувствами. Нужно проде­лать огромную работу, чтобы разобраться, что мы действительно ощущаем, и только потом делать выводы и действовать. В том числе и в том, пришёл ли момент рассказать о них кому бы то ни было.
Люди зачастую не осознают, что с ними происхо­дит. Тогда разве можно требовать, чтобы они были разумными в выражении своих чувств?
Признаюсь тебе, что подчас, когда люди гово­рят глупости, вроде: «Хосе умер для меня» или«Я люблю его как человека», — я просто недоуме­ваю, что же они на самом деле хотели сказать.
Фреди

P.S. И… пожалуйста, не шли мне больше сооб­щения на предыдущий адрес. Я никогда тебе не прощу, если потеряю хотя бы одно твоё письмо.

Начиная с абзаца, где говорилось о признаниях Роберто, Лаура ускорила темп чтения. Она чита­ла письмо, и в то же время проглядывала текст, чтобы найти ещё одно упоминание о Роберто. Добравшись до постскриптума, она ещё раз верну­лась к фрагменту, связанному с Роберто, и с жад­ностью перечитала его шесть раз. Затаив дыхание, оставив столь взволновавшие её слова светиться на экране, она сняла трубку, чтобы записать сооб­щение на автоответчик подруги:
— Нэнси, ты никогда не ошибаешься!

ГЛАВА 15

Лаура открыла шкаф, выбрала блузку и с осо­бой придирчивостью взглянула на себя в зеркало. Она отметила про себя, что с удовольствием позво­лила себе сегодня прихоть наряжаться чуть дольше обычного.
Звонок Роберто был необычным: он хотел запи­саться на индивидуальную консультацию. Он моти­вировал это тем, что бессмысленно продолжать посещение сеансов вместе с Кристиной, пока он хотя бы раз не поговорит с Лаурой тет-а-тет.
Следуя профессиональной этике, Лаура поин­тересовалась, была ли Кристина в курсе происхо­дящего?
Роберто заверил, что она не только знала, но и была с ним полностью согласна. Кристина нико­гда не горела желанием обращаться к психотера­певту.

В три часа дня Лаура распахнула перед Роберто двери своего кабинета и предложила ему устроить­ся в кресле.
— Хотите чаю? — поинтересовалась она.
— Да, спасибо, — ответил Роберто.
Когда Лаура подносила ему чашку, она замети­ла, какие у него красивые карие глаза, и пожалела, что не обратила на это внимание раньше.
— Я хочу признаться, что выдумал предлог, чтобы обратиться к Вам, — начал мужчина. — Мне кажется, наши отношения с Кристиной уже давно себя исчерпали.
— И что же?
— Как говорит Фреди, иногда сложно осознать, что правда — единственный путь. Я создаю альтер­нативную действительность и пытаюсь в ней жить, а это приводит к нелепым ситуациям. Я обратился к Вам в надежде на то, что Вы поможете мне разо­браться с некоторыми нерешёнными вопросами.
— Я полагаю, что именно для этого Вы ходите на занятия к Фреди.
— Фреди — мой друг, хотя он часто и помогает мне увидеть то, что мне сложно разглядеть самому. С тех пор как я услышал ваш комментарий к моей сказке про Ехроха, в моей голове засела мысль, что я должен с Вами познакомиться. Я не совсем пони­мал, хочу ли я обратиться к Вам как к врачу или просто поболтать за чашкой кофе, но точно знал, что не могу упустить эту возможность. Я позвонил, чтобы записаться, и, когда Вы спросили, удобно ли «нам с девушкой» подъехать в четверг, понял, что предполагается, что я должен быть не один. Тогда я подумал, что разумно пригласить Кристину, так я убил бы сразу двух зайцев: познакомился с Вами и поставил точку в отношениях с ней.
— А теперь?
— Теперь я прочитал некоторые ваши материа­лы к книге…
— Как это так? — перебила его Лаура.
— Я попросил Фреди, чтобы он познакомил меня с некоторыми набросками, и по мере того как я его слушал, моя уверенность, что Вы — «мой» человек, всё больше крепла.

Приём продолжался гораздо дольше положен­ного времени. Роберто показался Лауре инте­ресным, умным и чутким собеседником, творче­ским, лёгким в общении и привлекательным муж­чиной.
Они говорили о своей работе, о волнующей их теме — отношениях в паре, о любви и угасании романтики в современном мире, о сексе и о закре­пившихся в обществе предрассудках, о мужчинах н женщинах.
За время беседы Лаура ни разу не почувствова­ла себя врачом. Периодически возникали моменты, когда она ощущала себя учительницей, имеющей богатый профессиональный опыт. Она поймала себя на мысли, что была просто женщиной рядом с мужчиной, который рассказывал ей истории из своей личной жизни и отстаивал позицию, ко­торая отличалась от её собственной, но заворажи­вала её.
В десять минут шестого в кабинете зазвонил телефон, и Лаура минуты три была занята разго­вором Едва повесив трубку, она подошла к креслу
Роберто.
— Ну, что же, — сказала она, не садясь рядом с ним. — Я думаю, на сегодня достаточно.
— Четверть шестого! — воскликнул он, взгля­нув на часы.
Роберто поспешно встал.
— Сколько я должен? — спросил он.
— Нисколько, — ответила Лаура.
— Нет, пожалуйста, это Ваша работа, — насто­ял Роберто.
— Это не было работой, — честно призналась она.
— Мне безумно понравилась наша беседа, — сказал Роберто.
— Мне тоже, — подтвердила Лаура. Роберто подошёл к двери и только тогда спро­сил:
— Мы ещё увидимся? Мне бы очень хотелось пригласить Вас на чашечку чая.
Лауре вдруг показалось, что её разоблачили. В какой-то степени она ждала подобного шага с его стороны. И не знала, чего она хотела на самом деле… Лаура ответила так, как всегда, когда её одо­левали сомнения:
— Не знаю… — промолвила она, открывая дверь.
Они простились поцелуем в щёку, а когда Роберто поднял руку в знак прощания, она бросила вдогонку:
— Позвони мне.

В тот вечер Лаура вернулась домой, включила компьютер и набрала:

Фреди,

В самом начале мы с тобой договорились, что в книге развенчаем мифы о любви, об отношениях в паре, о сексе. Мы собирались писать, не впа­дая в предрассудки, не навязывать своего мнения, осторожно приближаться к реальной жизни. Думаю, поначалу читателя может встревожить такой подход, но, надеюсь, мы не ошиблись и они непременно будут нам признательны за это.

Романтическая любовь умерла. Мы должны уточ­нить, что имеем в виду, когда сегодня говорим о любви. Я считаю, что это крайне важный вопрос, которого мы обязательно должны коснуться в нашей книге. Ты говоришь: «Любовь — это когда тебя вол­нует другой человек. Если он меня волнует, значит, я его люблю, а если он уже меня не волнует, значит, я его не люблю».

Мне кажется, ты что-то упустил… я полагаю, что любовь всё же включает и физический компонент. Не знаю, как это описать. У меня это происходит со всеми людьми, которых я люблю. В моменты особенной интенсивности чувств мне кажется, что они переполняют грудь, пытаясь вырваться наружу, а в повседневных ситуациях это проявляется в ощущении физического благополучия. Я испытываю это со своими друзьями, семьёй, бывшим мужем и даже с некоторыми пациентами. Я раду­юсь, когда их вижу или с ними разговариваю. Но это чувство возникает не со всеми: с некоторыми людьми это случается, а с другими нет. Разумеется, это не противоречит твоему утверждению: есть люди, которые меня волнуют.
А ещё есть люди, которые проникают в душу. При расставании с Эстелой, или с Наной, когда она уезжает в Чили, моя грудь разрывается от тоски, которая не возникает при расставании с другими людьми.
Мне не нравится это определение, потому что оно не совсем ясное, но я не вижу другого способа выразить свои ощущения.

Любовь связана с решением человека позволить другому войти в его жизнь, а самому сложить ору­жие, отказаться от подозрительности, отважиться выйти из жёсткой скорлупы своих представлений о жизни. Любовь связана с намерением выявить, каков другой человек на самом деле, чем он дышит, каков его образ мыслей, и не пытаться заставить его думать так же, как я, или делать то, что я счи­таю нужным. Любовь не принуждает меняться в соответствии с понятием партнёра о том, каким мне надлежит быть.
Любовь это нечто неизбежное. Но, чтобы прий­ти к ней, нужно преодолеть предрассудки, которые мешают нам любить, и один из таких штампов — сложившиеся в нашей культуре представления о «паре».
Что такое пара? Что делает из двух людей пару? Ты всегда говоришь об этом, как о совместном проекте. Мне бы никогда не пришло в голову подоб­ное определение, мне кажется, это что-то иное, но, несмотря ни на что, прислушиваюсь к тебе.
Удовольствие от совместного времяпрепровож­дения — вот другое определение.
Если я ценю в мужчине только красоту, его мате­риальное положение или силу его любви ко мне, я не могу разобраться в том, что происходит со мной, когда нахожусь рядом с ним.
Другими словами, когда мы наслаждаемся общением с другим человеком, мы склонны делать выбор в пользу того, чтобы разделить с ним боль­шинство занятий, и это бессознательное решение. Это ощущение порой не имеет отношения к чело­веку, с которым мы живём под одной крышей, и, к сожалению, это не всегда добровольный выбор.
Это скорее нечто, что СЛУЧАЕТСЯ, когда мы чувствуем необычайное единение с другим чело­веком.

Находиться здесь и сейчас — возможно, наибо­лее важная часть этого понятия. Необходимо при­нять без ложной скромности, что именно мы делаем настоящее столь особенным и отличным от прошло­го, — это бесспорно. Главное — наше присутствие, потому что это происходит прежде всего со мной. Находиться здесь и сейчас и осознавать происхо­дящее, это и есть «непрерывность осознания». Это техника, своего рода метод. Овладеть им в повсе­дневной жизни — всё равно, что научиться кататься на велосипеде: поначалу тебе нужны четыре колеса, чтобы не упасть; ты всё время заботишься о равно­весии, и это очень непросто. Но путём практических занятий мы доводим до автоматизма свои действия и необъяснимым образом передвигаемся как бы сами по себе, не занимая мозг заботой о поддержа­нии равновесия.
Наш совет заключается как раз в том, чтобы дви­гаться самим по себе, не перегружая себя мыслями о том, как мы выглядим. Какое движение следует за предыдущим. Присутствуйте в своей жизни! И не забывайте о работе над собой, над своим духовным развитием.
Наше прошлое «я» всячески препятствует нам и не даёт ключ доступа к нашей истинной сущности. Поэтому разбить скорлупу, разрушить эту структу­ру — значит встать на путь, ведущий к открытию истины. Как это ни парадоксально, но главное пре­пятствие на пути к этому — наше отсутствие для самих себя.

Как находиться там, где мы не хотим присутст­вовать? Как можно быть там, откуда хочется бе­жать? Это те моменты нашей жизни, к которым мы испытываем отвращение, те места, где не хотим находиться, ситуации, с которыми нас никто не научил справляться, и мы искренне стремимся их избегать.
Мы должны развить в себе способность нахо­диться там во что бы то ни стало, иначе в нашей жизни ничего не изменится.
Нам кажется слошным мучением находиться в этих мрачных «местах», и посему одни полагают, что лучший выход — это атаковать. Для менее сме­лых — обвинять или скрываться.
Многие годы жизни мы избегаем попадания в эти «места», они оказываются заброшенными, и из-за этого запустения внутри нас образовывается свое­го рода «чёрная дыра», неизведанная территория со входом — «только для пауков».

Наши заблуждения произрастают из уверенно­сти, что если мы заглянем вглубь своего горя, мы оттуда не выберемся, если мы отдадимся своей гру­сти, то окажемся в ловушке.
Мы считаем, что возвращаться туда опасно, а в действительности там нет ничего страшного, там только нет нас.
Как только мы заглянем в этот уголок души, с этого момента и начнётся процесс выздоровления.
Если мы сможем пережить боль, мы вновь обре­тём силы. И тогда «встреча» с другим человеком снова станет возможной благодаря «встрече» с самими собой. Мы оба будем здесь и сейчас. А речь как раз именно об этом.

И ещё об одном разоблачении: мы против тради­ционного представления о том, что свадьба решает всё.
Все сказки о любви имеют счастливый конец: «Они поженились, жили долго и счастливо и умерли в один день». Пробудим от спячки наивных: это не об отношениях в паре.
Пара — это начало нового пути, это смелое на­чинание,
Любовными отношениями ничто не заканчивает­ся. Всё только начинается. Конец приходит только одному, мечте об идеальном существовании без проблем.
Тяжело оставить наши фантазии о том, что могло бы быть. Но этот призыв быть реалистом имеет огромное значение. Мечта об идеальной паре, кото­рую я лелеяла с детских лет, умирает после свадь­бы, и это причиняет сильную боль. Когда я осознаю: что-то идёт не так, я начинаю ненавидеть виновника происходящего.

И, конечно же, основное — это помнить, что только сам можешь разобраться с собственной жиз­нью и выяснить, что мне нравится, а что нет… Как я буду себя обеспечивать, как хочу развлекаться, какой ищу в жизни смысл.
Все эти основополагающие вопросы носят сугу­бо личный характер: никто за меня не сможет на них ответить. Я могу ожидать от своего партнё­ра только того, чтобы он был спутником на моём жизненном пути, человеком, заряжающим меня на дальнейшее движение, а ему, в свою очередь, пере­даётся моя энергия и помогает двигаться вперёд. Путь осилит идущий.
Этого достаточно. Самое грубое заблуждение, которое передаётся от родителей к детям, это постоянное подталкивание к поиску второй поло­винки. Не лучше ли попытаться найти другого «целого» человека, вместо того чтобы довольст­воваться половинкой?
Любовь, сторонниками которой мы являем­ся, строится двумя полноценными или, если угод­но, — целыми людьми, которые ищут «встречи» друг с другом. Половинки зависимы друг от друга, а когда человек зависим, у него нет выбора.
А без выбора нет свободы.
А без свободы нет настоящей любви.
А без настоящей любви могут заключаться браки, но не будет настоящей пары.
Всегда тебя люблю,
Лаура
Лаура перечитала написанное и осталась до­вольна.
Когда она нажала на кнопку «Отправить и полу­чить», в её папке «Входящие» появилось длинное сообщение подзаголовком «Привет, Лаура» с адре­са lyubitsotkrytymiglazami@snova.com.
Эпилог
Уважаемый Роберто,
Вот, наконец, и пришло время нам познакомить­ся. Последние два года мы были совсем рядом и поддерживали связь, но практически ничего не знали друг о друге.
Я начал подозревать о твоём существовании, когда получил второе сообщение от доктора Фариаса (председателя Интермедикап, припоминаешь?). Поначалу было трудно найти объяснение его изви­нениям, и меня крайне удивил текст присоединённо­го сообщения, якобы написанного мной, в котором я посылал всю их организацию куда подальше. Мне понадобилось время, чтобы всё сопоставить и дога­даться, что же произошло. Но даже сейчас, когда мои предположения подтвердились, произошедшее кажется мне невероятным.
Я зарегистрировал адрес электронной почты rofrago два года назад. Это результат игры с именами моих детей: Ромина, Фрэнсис и Гонсало. С тех пор я активно использовал этот адрес как средство связи с внешним миром. Меня, полагаю, как и тебя, поражало количество сообщений, кото­рые приходили «не по адресу», и хотя я ни разу не ответил ни на одно из них, признаюсь, что стирал некоторые, чтобы освободить место в почтовом ящике.
В любом случае, этим письмом я не хочу откры­вать полемику на тему надёжности интернет-ресур­сов. Мне бы хотелось быть кратким и не терять из вида цель своего письма, хотя потребуется некото­рое предварительное объяснение.

Я полагаю, ты уже знаешь, что мы с Лаурой зна­комы на протяжении многих лет, так как регулярно пересекаемся на конгрессах и различных мероприя­тиях.
Я высоко ценю её статьи и лекции об отношени­ях в паре, а она утверждает, что получила огром­ное удовольствие от моих книг. Так вышло, что мы встретились и устроили совместную презентацию на конгрессе в США. Именно там мне пришла в голову идея написать в соавторстве книгу о взаимоотно­шениях мужчины и женщины. Я давно занимаюсь этой проблемой, но мысль о том, чтобы подключить к работе иное видение этой темы и манеру изложе­ния, свойственную Лауре, показалась мне чрезвы­чайно заманчивой.
Встретившись несколько раз, мы поняли, что наши дела и многочисленные обязательства не позволяют нам часто видеться. И мы решили обме­ниваться е-мейлами. План состоял в том, чтобы нашу переписку позже облечь в форму книги.
Лаура согласилась, что писать ещё одну книгу на эту тему просто не имеет смысла. Надо было найти совершенно новое решение. И тогда мне пришло в голову, что мы могли бы издать книгу в форме переписки по электронной почте двух спе­циалистов, которые делятся друг с другом мыслями о психологии отношений в паре.
Шло время. Лаура писала и жаловалась на моё недостаточное участие, а я был в отчаянии. Ничто меня не убеждало. Я просил Лауру, чтобы она продолжала работу, но не знал, как сделать, чтобы книга была интересной. По крайней мере, для меня!
И тогда, как по волшебству, появился ты.

Мои догадки подтвердились, когда Лаура по ошибке отправила письмо на адрес rofrago. Как я уже говорил, мне понадобилось несколько месяцев, чтобы выстроить логическую цепь событий, понять, что ты писал Лауре от моего имени, догадаться о создании trebor (Роберт наоборот, само собой) и о двойной лжи, чтобы держать под контролем нашу переписку.
Признаюсь, я рассвирепел. Когда я написал Лауре с этого нового ящика, я был одержим мыслью обратиться в юридические инстанции и отстоять свои права…
До тех пор, пока одним прекрасным утром меня не посетило озарение.
Это станет сюжетом книги!
Это и есть та форма, которую я искал! Мне нужно только объединить реальные события твоей жизни с теорией об отношениях в паре. Это уже роман!
Единственная цель этого послания, мой дорогой Роберто, — поблагодарить тебя. Я тебя заверяю, что в этой фразе нет и тени иронии. Я не писатель и Лаура тоже. Я уверен, что мы никогда, повторяю никогда, не придумали бы такую необычную и увле­кательную интригу, какую создало твоё присутствие в качестве третьего лица.

В доказательство нашей искренней признатель­ности мы посвящаем тебе эту книгу, а от себя я выбрал сказку, которую хочу тебе подарить.
Я не знаю, кто её автор, мне её прислал друг, живущий в Чили.

Жил-был в крохотной деревушке человек. Он разносил воду. В те времена вода не текла из крана, её доставали со дна глубоких колодцев или брали из полноводных рек. Тот, кто не хотел самостоятельно отправляться на поиски воды, должен был покупать её у водоносов, нагруженных огромными глиняными кувшинами. Они бродили от деревни к деревне, перенося на себе бесценную жидкость.
Как-то однажды утром один кувшин треснул, и всю дорогу из него подтекала вода. Когда водонос пришёл в деревню, покупатели заплатили привыч­ные десять монет за содержимое правого кувшина и лишь пять монет за другой, наполненный едва наполовину.
Новый кувшин обошёлся бы водоносу слишком дорого. Поэтому он решил ходить быстрее, чтобы компенсировать убытки.
Два года’ мужчина продолжал носить воду в деревню, получая свои пятнадцать монет.
Однажды ночью его разбудил тихий оклик:
— Эй!… Эй!
— Кто здесь? — спросил мужчина.
— Это я, — донёсся голос из треснувшего кув­шина.
— Зачем ты разбудил меня в этот час?
— Мне кажется, если бы я заговорил с тобой по­среди белого дня, страх бы помешал тебе поговорить со мной… А мне нужно, чтобы ты меня выслушал.
— Чего ты хочешь?
— Я хочу попросить у тебя прощения. Трещина, из которой просачивается вода, возникла не по моей вине, но я знаю, сколько огорчений она тебе достав­ляет. Каждый день, когда ты приходишь в деревню усталый и получаешь за моё содержимое половину того, что платят за моего брата, я готов разры­даться. Я знаю, что тебе следует поменять меня на новый кувшин или выбросить, и, тем не менее, ты меня не бросаешь. Я хочу поблагодарить тебя за это и ещё раз попросить у тебя прощения.
— Забавно, что ты просишь у меня прощения, — промолвил водонос. — С утра пораньше мы с тобой вдвоём отправимся на прогулку. Я хочу тебе кое-что показать.
Водонос снова погрузился в сон до самого рас­света. Когда на горизонте показалось солнце, он взял треснувший сосуд и направился к реке.
— Взгляни, — сказал он, когда добрался до места, указывая на город. — Что ты видишь?
— Город, — ответил сосуд.
— А что ещё? — спросил мужчина.
— Не знаю… Дорогу, — засомневался кувшин.
— Точно. А теперь посмотри по сторонам тропин­ки. Что ты видишь?
— Я вижу сухую землю и камни с правой сторо­ны дороги и цветочный бордюр по левой, — неуве­ренно произнёс сосуд, не понимающий, чего от него хочет хозяин.
— В течение долгих лет я ходил по этому уны­лому, безрадостному пути, доставляя воду в дерев­ню и получая одинаковое количество монет за оба кувшина… Но однажды я заметил, что в тебе поя­вилась трещина и вода убывает. Поменять тебя на новый кувшин я не мог, но мне пришла в голову другая идея: я купил семена всевозможных цветов и посеял их по обеим сторонам дороги. Во время каждого похода просачивающаяся из тебя вода орошала левую сторону тропинки, и так появилась такая красота.

Водонос сделал паузу и, погладив преданный ему кувшин, спросил: «И это ты просишь у меня про­щения? Разве имеет значение разница в несколько монет, если благодаря тебе, твоей трещинке яркие цветники украшают мой путь и радуют взор? Это я должен благодарить тебя за твой чудесный изъян».

Я надеюсь, вернее просто уверен, что ты пой­мёшь, почему я дарю тебе эту сказку.
Ну, вот, роман почти закончен. Осталось приду­мать финал.
Смогут ли Роберто и Лаура в конце концов «встретиться» и создать здоровые отношения «с открытыми глазами», как на это указывает назва­ние романа, которое ты так удачно выбрал?
Или, узнав об обмане, Лаура проникнется пре­зрением к Роберто и сделает вывод о недопустимо­сти обмана в любви?
Возможно, получится какой-нибудь менее тра­диционный финал. Как часто бывает в жизни, нико­гда нельзя предсказать, чем всё закончится.

Доктор Альфредо Даей
lyubitsotkrytymiglazami@snova.com

P.S. Ой! Я должен тебя еще поблагодарить. Фриас опубликует мой труд на моих условиях без всяких ограничений, — в качестве компенсации за задержку с ответом
Приложение:
книги, которые
читают герои романа

Джон ВБЛВУД «Странствия сердца».
Джон БРЕДШОУ «Наш внутренний ребёнок».
Фриц ПЁРЛЗ «Внутри и вне помойного ведра».
Эрик БЕРН «Сексуальные игры».
Хью ПРАТЕР «Слова себе самому».
Энрике РОХАС «Умная любовь».
Адриана ШНЕКЕ «Сония, посылаю тебе заметки из кафе».
Маурисио АБАДИ «Я тебя люблю, но…».
Лео БУСКАЛЬЯ «Жить, любить и учиться».
Серхио СИНАЙ «Любовь в 40 лет».

Оглавление
Пролог
Книга первая
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Книга вторая
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Книга третья
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Эпилог
1 Этот рассказ опубликован в книге Хорхе Букая «Истории для размышлений» — Прим. изд.

2 Soledad (исп.) – одиночество, dolor (исп.) – боль, angustia(исп.) – тоска (прим. переводчика)

3 См. приложение в конце книги.