• Как вы — актер по профессии пошли именно по этой тропинке, по этому пути — преподавать сценическую речь? Причем я сразу хочу сказать, что это явно не ремесло, я была на Ваших занятиях. Занятие проходит творчески, красиво. Как вы начали этим заниматься, Дмитрий, расскажите, пожалуйста.

Спасибо большое, за добрые слова, которые вы сказали…

Так как я актер, мне очень интересно играть спектакли. Вы сказали, что я актер, изначально, и ввиду этого я выстраиваю занятия таким образом, как будто я играю спектакль. То есть для меня провести занятия формально, дать какие-то упражнения — это слишком скучно, даже на каком-то неосознанном уровне я не могу работать так примитивно и неинтересно для себя. Поэтому для меня занятие предполагает выполнение каких-то интересных и сложных задач.

Студенты театрального института очень разные на разных этапах обучения. Сначала они хотят учиться, потом они в какой-то момент перестают хотеть учиться, их нужно заставлять. Потом в какой-то момент они начинают бояться того, что скоро их выпустят, а они ничему не научились, и они начинают проявлять активность и опять учатся.

Нужно все время чувствовать ситуацию и отталкиваться от аудитории, с которой работаешь. Но еще более интересно — работать с группами, которые приходят на занятия в тренинг-центр. Эти люди — не профессиональные актеры, вообще с искусством не связаны, у них земные специальности. И собирается группа из разных людей: из менеджеров, психологов, кто-то тоже пробует себя в работе тренера, поэтому пришел научиться искусству речи. И вот когда собирается такая группа, с ними очень интересно взаимодействовать, и каждая группа уникальна.

Не бывает двух одинаковых групп, для меня это всегда новый спектакль. Может двухдневный, или в течение десяти дней, если говорим о выездном тренинге-лагере, как в этом году. Интересно поработать с каждым, помочь каждому увидеть, как он раскрывается по ходу занятий, какие у человека перспективы.

• А как это все началось?

Когда мы заканчивали театральный институт, это было в далеком 1997 году, у нас не было множества предложений, как сегодня у выпускников театральных вузов. Тогда мало снималось фильмов на киностудиях, сериалов практически не было. Работа в театре не приносила никакого дохода, многие шли работать туда на энтузиазме.

А я вдобавок ко всему собирался идти служить в армию, и меня ждали несколько ансамблей «песни и пляски», поэтому моя преподаватель — художественный руководитель нашего курса, предложила мне поступить в аспирантуру на кафедру сценической речи и заниматься художественным словом.

Дело в том, что незадолго до выпуска мной был успешно сдан экзамен по этой дисциплине. Может быть, я даже бы не осмелился думать об этом направлении, если бы это был какой-нибудь экзамен среднего уровня. А так как я получил высшую отметку и был вообще отличником кафедры по художественному слову как чтец, то мне стало это интересно. Я подумал, может действительно заняться сценической речью?

Я даже не думал тогда о технике, мне было интересно делать чтецкие работы, заниматься поэзией, прозой со студентами. Но постепенно я втянулся, стал интересоваться, что происходит в других школах, не только в России, не только в Москве, но и за рубежом. Посещал множество мастер-классов у специалистов самого разного уровня.

Потом в какой-то момент, уже набрав определенный опыт, решил поменять свою жизнь, оставил Москву с множеством мест работы, там были театральные институты, в которых я преподавал: школа-студия МХАТ, ГИТИС — российская академия театрального искусства, ВГИК и моя родная школа — театральный институт имени Щукина. Все это я оставил и переехал в Петербург, потому что здесь очень сильная кафедра.

В Москве я уже достиг определенного уровня, и хотелось учиться, хотелось обрести новые навыки, хотелось расти. Мне показалось, что школа, которой здесь, в Петербурге представлена кафедра сценической речи, мной еще не познана, мне было очень интересно воочию пронаблюдать, как работают коллеги, и с кем-то из них поработать вместе, в тандеме.

Так и произошло. Вот уже 6 лет мы работаем с Валерием Николаевичем Галинизеевым — заведующим кафедры сценической речи, собственно он меня и пригласил сюда работать с ним тогда. Каждый год, каждый сезон приносит мне новые впечатления, новые эмоции, новые навыки, которыми я овладеваю, работая вместе с ним.

• А как пришла идея начать преподавать людям, далеким от театра? То есть тем же менеджерам, преподавателям, тем людям, которые приходят на тренинги?

Я занимался этим в Москве с 2003 или с 2004 года, я сейчас не вспомню. Поначалу особого интереса не было, просто предложили работу, которая приносила больше материального удовлетворения, чем преподавание в вузах. Но постепенно пошло довольно хорошо, и мне стало действительно интересно работать на открытых семинарах, на которые люди приходят из разных мест. И на корпоративных, когда компания приглашает специалистов, чтобы, допустим, с топ-менеджерами позаниматься техникой речи или с отделом продаж, или с теми, кто занимается презентацией.

Это было почти 10 лет тому назад, там познакомились с Сашей Козленковым, который работал в компании. После его переезда я перестал заниматься этой работой, почти перестал, если только ко мне не обращались напрямую, не через компанию.

Потом Саша меня нашел, сказал, что было бы интересно попробовать то, что я делаю, в «Синтоне», здесь такой профиль не представлен. Я попробовал, стало действительно очень интересно, много личностей для меня открылось в этой компании, в тренинг-центре «Синтон». В первую очередь Николай Иванович Козлов, с которым мы познакомились.

Я думаю, то, что у меня складывается в «Синтоне», сначала один проект, теперь другой, возможность развиваться, это, в первую очередь, благодаря нашему знакомству с Николаем Ивановичем и, может быть его веры в меня. Он мне предложил попробовать что-нибудь помимо постановки голоса, помимо занятий техникой речи, а я предложил театральный проект. Николай Иванович отнесся к этому с любопытством, не могу сказать, что он это активно поддержал, но дал возможность попробовать.

В прошлом 2012 году мы попробовали, я пригласил в этот проект своего друга и коллегу — педагога по пластике Игоря Качаева, который очень востребован в Петербурге, я думаю, что он педагог-постановщик пластики номер один. Он работает почти во всех питерских театрах. И помимо этого преподает в нашей академии, он замдекана, то есть занятой человек. Тем не менее, он согласился попробовать.

Мы начали в прошлом году, это имело такой успех, что компания «Синтон» предложила повторить это. В этом году мы его, по-моему, повторили и закрепили.

• Да, закрепили и преумножили.

Как сложится в будущем, будет ли продолжение через год, пока не знаю. То есть будем зимой обсуждать это. Но сейчас, наряду с физической усталостью, есть ощущение счастья, что это состоялось, и все прошло очень хорошо, несмотря на погоду, которая постоянно пыталась мешать нам в проведении тренинга. Все что за скобками погодных условий, все было великолепно.

• Да, я разговаривала как раз со зрителями, теми людьми, которые не участвовали в актерском тренинге, и слышала отзывы, что было действительно очень интересно смотреть спектакли, пусть они коротенькие, но получилось именно это состояние постоянной включенности. То есть было не скучно смотреть, зрителям было интересно все время. Это дорогого стоит, даже профессионалам не всегда удается этого добиться. Как Вам удалось достичь того, чтобы непрофессиональные актеры так здорово делали постановки?

Думаю, сказывается наработанный опыт, как говорил один персонаж классического фильма-сказки: «Я не волшебник, я еще только учусь».

Дело в том, что я никогда не пробовал себя в режиссуре до сегодняшнего момента, у меня нет профессионального режиссерского образования. У меня есть актерская школа, у меня есть опыт работы с, на мой взгляд, выдающимся режиссером современности Львом Додиным.

Но работа эта была не в драматическом театре, а в опере в 2008 году. И потом в 2011–2012 годах мы работали в Италии и во Франции, соответственно ставили оперы Шостаковича и Чайковского. Это была очень интересная и увлекательная работа, которая, конечно же, меня обогатила с точки зрения инструментария как педагога по мастерству, ну это как минимум. Наверное, что-то я подсмотрел еще и как потенциальный режиссер, хотя я не осмеливаюсь примеривать к себе это звание.

Тем более интересно попробовать на такой площадке, на поляне, где нет профессионалов, где тебя не будут судить с точки зрения профессиональной режиссуры. И для меня это была не режиссерская работа, а педагогическая, поэтому в программках мы написали, что я не режиссер, а режиссер-педагог. Мне было важно раскрыть потенциал каждого из участников, дать ему инструменты, которыми он сможет пользоваться, увлекаться сам и увлекать зрителя в своей игре.

Самое главное — это было создать взаимодействие между участниками работы на площадке. Мне кажется, здесь особенных секретов нет, нужно внимательно читать пьесу, понимать, что там происходит, чувствовать характер этой пьесы и внимательно смотреть на тех, кто участвует в этой пьесе. Важно угадать, кто на какую роль должен быть назначен в итоге, кто раскроется в какой роли максимально интересно, потому что конечно без кастинга не может обойтись подобная работа, роли разные, и персонажи разные.

Мы выбрали пьесу «Дом Бернарды Альбы» — Испания, играют только женщины, но они разных возрастов, разных темпераментов, у них разный жизненный опыт. Все это нужно было проверять сначала в этюдах, что мы и делали первые два дня, когда каждый мог попробовать любую роль. Два акта пьесы мы прошли таким этюдным способом, где каждому предлагалось сколько угодно долго пробовать любую сцену, главное, чтобы было желание попробовать сыграть и это, и это, и это.

Постепенно так, отсматривая, кто на что способен, мне казалось, что я угадываю. Я не могу сказать, что угадал стопроцентно по итогу работы, но это останется при мне. Можно было что-то еще скорректировать, поменять, но, к сожалению, не было времени, у нас была всего неделя на работу, то есть это очень мало для любой учебной работы и даже с профессионалами, не говоря уже о людях, которые впервые прикоснулись к актерскому ремеслу.

Наш график был таким, что первую половину дня мы учились, проходили основные дисциплины: сценическое движение, актерское мастерство, сценическая речь. И только во второй половине дня мы приступали к репетиции нашей пьесы. То есть времени было очень мало, тем не менее, мне кажется, нам удалось. Если бы погода как-то более была к нам расположена, то мы бы успели пару раз в день показа прорепетировать, и было бы еще интересней, еще лучше. Хотя я посмотрел на видеозаписи, в общем-то не могу сказать, что меня что-то раздражает в этой работе. То есть возникают острые моменты, очень интересные моменты, которые можно увидеть в профессиональных коллективах. Все наши участницы молодцы.