Как-то мимо хижины Э-линь проходил один странствующий монах. Он много слышал об отшельнице, и вот теперь не мог побороть соблазна проэкзаменовать ее. Дело в том, что сам он был чрезвычайно образованным человеком и лишний раз продемонстрировать это считал своим долгом.
Зайдя в хижину Э-линь, монах застал девушку за работой. Тихо напевая, она готовила какое-то зелье из трав.
— Принимай гостя, Э-линь! — торжественно провозгласил монах. — Я был бы не против отведать твоих яств!
— Вода в кувшине, лепешки в глиняном горшке, — ответила девушка и не стала прерывать свою работу.
— Да я смотрю, ты невоспитана! — возмутился монах таким негостеприимством. — Видно, лесное обитание не располагает к душевной тонкости. Не одичаешь ли ты совсем в этой глуши?
— А не скажешь ли, какие цветы растут по левую сторону дорожки, ведущей сюда? — спросила девушка, решив отложить свою работу.
— Я не обратил внимания, — немного смутился монах. — И вообще я не видел никаких цветов.
— Ты проходил мимо и не увидел! Как же ты можешь утверждать, что видишь меня?
— Но можно ли заметить все, что вокруг? К тому же меня не интересуют такие мелочи, как какие-то цветы. Я занимаюсь поисками глубины!
— И ты никогда не думал о том, что глубокое начинается с мелкого, а далекое — с близкого? А вот если б ты зашел и поприветствовал меня так: «О, Э-линь, хризантемы у твоей дорожки цвета спелой ржи: воистину, цветы — лучшая фантазия дождя и солнца!» Если б ты поприветствовал меня так, то нашел бы и меня совсем другой.
Монах вышел от отшельницы разочарованным. Он не любил чувствовать себя пристыженным.